Невеста Океана - Набокова Юлия - Страница 44

– Женятся мужчины, женщины – выходят замуж, – снисходительно обронила Полина.

– Как ты это ни зови, никуда не денешься от моей любви, – пропел Андрей.

– Придется усилить охрану дворца и распорядиться, чтобы построили бомбоубежище, – тихонько хмыкнула Поля. Но, сдается мне, Полина лукавит и через годик-другой сбежит на Олимп прямиком в объятия Галкина. Учитывая ее страсть к сероглазым охранникам, у Андрея есть все шансы завоевать ее одинокое, истосковавшееся по любви сердце.

По дороге мы встретили еще два наряда бывших омоновцев, которые шутливо отдали честь Андрею (он здесь был за главного) и радостно поприветствовали нас. Видимо, гости здесь были редки и мало кто миновал первый кордон в лице бдительного Галкина. Изрядно запыхавшись (я говорю о нас с Полиной, Андрей взлетел на верхотуру так, словно его сандалии были крылатыми), мы взобрались на вершину, и я увидела то, о чем древние хреки-греки слагали легенды и называли Олимпом.

За тридцать лет стихийный лагерь, образованный под обломками самолета и вокруг него, настолько слился с окружающей природой, что теперь ничто не напоминало о страшной катастрофе. Казалось, что группа туристов, оказавшихся на необитаемом острове, наткнулась на вышедший из строя авиалайнер, разобрала его по частям и приспособила под собственные нужды. Здесь было подобие летнего кафе, навес которого сшит из разноцветных лоскутов и крепился на обструганных стволах деревьев, столиками служили грузовые ящики, а стульями – сиденья самолета. Была и беседка, образованная вкопанным по диагонали в землю крылом лайнера. И спортивная площадка с самодельной волейбольной сеткой и настоящим бильярдным столом. И хижины, крышей которых служила обивка самолета, а спальные места были застелены шкурами вперемешку с полосатыми пледами. От салона самолета сохранилась только передняя часть – в ней, как пояснила Поля, жили женщины, а в дождливые дни собирались все обитатели.

Первой, кого мы увидели, была длинноволосая дева в ярком водевильном платье, которая стояла у обрыва.

– Привет, Деня! – окликнула ее Полина.

– Полечка, – жеманно растягивая слова, произнесла мужским голосом дева, направляясь к нам, – здравствуй, душа моя! А кто это божественная красавица рядом с тобой?

– Это Яна, – представила меня Поля. – Ян, знакомься, это наш Денис-Дионис.

– Очень приятно, – томно произнесла дева.

– Ян, ну не стой как истукан! – тихонько ткнула меня в бок Полина.

– Взаимно, – пробормотала я, разглядывая дево-мужа. Денис был слишком хрупким для мужчины и обладал миловидными чертами лица, красоту которого не скрывали густо подведенные глаза и яркие румяна.

– Да не смущайтесь вы так, моя мармеладная, – улыбнулся он. – Да, я трансвестит, и один из самых знаменитых в Москве – Нежная Королева, не слышали?

– Нет, – честно призналась я.

– Жаль, – искренне огорчился он.

– А как у вас с виноделием? – вспомнив мифы, поинтересовалась я.

– Все честь по чести. И виноделие, и вакханалии, и театральные постановки – я тут вроде массовика-затейника, шута и комедианта в одном лице. Кстати, вы как раз вовремя: на сегодня у нас запланирован очередной выпуск ток-шоу «Окна». Идемте места занимать. – Денис зашагал к центру лагеря, мы потопали следом.

– Ох, Янка, видела бы ты, какие тут спектакли дают! – рассмеялась Полина. – Когда «Фантомаса» показывали, я чуть со смеху не сдохла, но когда они на «Матрицу» замахнулись, это было нечто.

– Ты еще скажи, что тебе не понравилось, – обиделся Денис.

– Да я до сих пор жалею, что последняя камера из строя вышла, и такой шедевр оказался потерянным для потомков.

Лесть Поли сделала свое дело. Дионис разулыбался и кокетливо поправил прическу. Полина спросила:

– Какие у вас тут новости?

– Зевс с мегерой опять в ссоре – наш любвеобильный завел себе новую любовницу, а Генриетта узнала. Поэтому мегера теперь не в духе, впрочем, как обычно, а Зевс с фингалом и поредевшей бородой. Сейчас будем разбор полетов устраивать – надо же чем-то народ развлекать. У Дарьи в разгаре дачный сезон, так что вся свободная рабсила пашет в огороде. Аполлонов пишет музыку к новому представлению по моему сценарию – натуральный мюзикл получится, – доложил Деня, останавливаясь у салона самолета, и пропел: – Как-то летом мы свалились на Олимп, и у хреков появился новый миф. Афродита, Зевс и нимфы есть у нас, и чертоги, и амброзии запас!

В дверях салона показалась высокая дама в шелковом кимоно. Несмотря на то что день был в разгаре, та выглядела недовольной, словно только что поднялась с постели и явилась посмотреть, кто посмел разбудить ее в столь поздний час. При этом ее холеное, красивое лицо было ярким и выразительным, как будто над ним потрудилась команда визажистов, а густые волосы цвета темного золота были тщательно уложены в узел, из которого выбивалось несколько волнистых прядок.

– А, это ты, Полина, – с ядовитой улыбочкой по здоровалась она, проигнорировала Дениса и неприязненно оглядела меня. – Кто твоя подруга? Новая невольница? Я тебе сто раз говорила, всех падших девок не спасешь.

– Моя коллега, тоже богиня красоты, – с вызовом ответила Поля.

– А я-то думала, ты у нас одна такая, – вскинула брови задавака. – Вас что, на фабрике клонируют?

– Знакомься, Яна, – проигнорировав ее выпад, сказала Полина. – Эта очаровательная, гостеприимная женщина Генриетта Романовна, наша Гера.

– Очень приятно! – с чувством произнесла я. Генриетта передернула плечами и удалилась обратно в самолет.

– А чего это она среди дня спит? – спросила я у Поли.

– Нашла чему удивляться! Ты думаешь, сколько ей лет? Я имею в виду, сколько ей было лет, когда она сюда попала?

– Тридцать? – неуверенно предположила я.

– Ха! Сорок пять! – вмешался Деня.

– Сколько?! – удивилась я. – Слушайте, эта аномалия – она и в обратном направлении действует, да? Омолаживает?

– Омолаживали ее пластические хирурги, – сказала Поля. – Она на какие только ухищрения не шла, чтобы мужа удержать. И второе высшее получила, и три языка выучила в совершенстве, и в фитнес-клубе по три часа в день зависала, и из салонов красоты не вылезала. Зевс как-то по пьянке проболтался, что она и интимной гимнастикой владеет не хуже таек.

– Да ты что?! – округлил глаза Денис.

– Представляешь? Да только муж ее все равно бросил, к молоденькой ушел. С тех пор Генриетта всех, кто моложе ее, ненавидит люто, а на дневном свете она старается не появляться, потому что все ее морщины как на ладони видны. Она в Италию-то летела на очередную подтяжку, да только не успела. Поэтому днем наша мадам почивает, зато после наступления сумерек спускается вниз. Погоди, через полчасика явится, солнце вон уже садится. В темноте-то ее возраст не так заметен, есть возможность за молодую сойти.

– .Теперь понятно, почему она тебя невзлюбила, – признала я. – И меня заодно.

– Да не бери в голову! Если б не меГера, я бы, может, уже давно сюда перебралась. Среди своих-то веселее. Да только как представлю, какую веселую жизнь мне Генриетта организует, так сразу все желание пропадает. Такая соседка самой зловредной свекрови фору даст.

Я вспомнила вессалийскую королеву-мать, ставшую свекровью Золушки, и подумала, что у нее и Генриетты нашлось бы много общего.

– Ладно, пойдем отсюда, – потянула меня Полина. – Идем, с Дарьей познакомлю.

В стороне от лагеря находилось что-то наподобие дачного участка. Несколько мужчин вспахивали землю, а руководила ими невысокая, тоненькая девушка. Лишь когда она обернулась, я поняла, что ошиблась лет на двадцать. Женщине было далеко за сорок.

– А это наша Деметра, или Дарья Матросова, специалист по сельскохозяйственным угодьям.

– Да ладно уж, специалист, – улыбнулась Дарья, на ее загорелом лице расцвели лучики морщинок. – Просто с детства жила в деревне, привыкла в огороде работать, вот и здесь продолжаю в земле копаться. Назаказывали семян да саженцев со всего света, я и слежу, чтобы они принялись.