Очищение - Суворов Виктор - Страница 23

За спиной червонца Д. Шмидта — Якир и Тухачевский.

Вот приемная командарма 1 ранга И.Э. Якира, командующего самым мощным в Советском Союзе Киевским военным округом. «В приемную вошел Шмидт, в высоких охотничьих сапогах, штатской куртке до колен, в зеленоватой фетровой шляпе» (Особый счет. С. 101). Может быть, я испорчен временем, в котором мне выпало служить, но в мои годы командир бригады в шляпе с фазаньим пером не смел войти не то что в приемную командующего округом, но в таком виде постеснялся бы появиться вблизи штаба округа. Тем более — в рабочее время. И командир дивизии на такое не решился бы. И командир корпуса. И даже командующий армией такого себе не позволил бы. Не слишком ли командарм 1 ранга Якир распустил своих любимых червонных казаков? И не наступило ли время в предвидении грядущей войны слегка подкрутить гайки? И не слишком ли дружеские отношения между командармом 1 ранга Якиром и командиром 8-й мехбригады, который публично грозил Сталину отрезать уши?

Или вот в Москве командир бригады Д. Шмидт побывал на приеме у наркома обороны Ворошилова. Понятное дело, поругались. Ругаться обиженному комбригу с наркомом обороны — дело привычное. Шмидт выходит из высокого кабинета, навстречу Маршал Советского Союза М.Н. Тухачевский: «Что, Митя, не любит вас Нарком? Не горюйте, он и меня не терпит» (Там же. С. 102).

Маршал Советского Союза Тухачевский называет командира бригады Митей. Не слишком ли? Маршал Советского Союза прямо в коридоре Наркомата обороны жалуется, что его не любит вышестоящий начальник. Маршал Советского Союза жалуется на горькую судьбу своему подчиненному, который отделен от него многими ступенями служебной лестницы: знаете, Митя, меня тут не любят. Ах, бедный я!

Обиженные червонные казаки желали сладкой жизни и власти для себя, а власти над собой не признавали и подчиняться никому не хотели. Сталин, как будущий Верховный Главнокомандующий, не мог допустить существования сверхмощных враждующих непокорных кланов в своей армии. Потому, готовя войну, Сталин разгромил червонных казаков, которые разлагали Красную Армию непомерными претензиями, откровенным неповиновением и хулиганством.

Тухачевский сам записался в число обиженных. Тухачевский сам пошел на сближение с теми, кто лез указывать Сталину политическую линию. Тухачевский сам полез в дружбу с теми, кто угрожал Сталину. Тухачевский сам установил с обиженными отношения типа «вась-вась» и «мить-мить».

И тем сам себе подписал приговор. Но была и более серьезная причина разгрома червонцев.

Глава 9

ЧТО ТАКОЕ ПАРТИЗАНЩИНА, ИЛИ КАК ЯША ОХОТНИКОВ ОХРАНЯЛ ТОВАРИЩА СТАЛИНА

В 1927 году борьба между Сталиным и Троцким достигла высшего накала. Сталин создал аппарат власти и управления страной, Сталин опирался на этот аппарат. Троцкий своей славой базы создать не сумел, он опирался на былую славу, громкие лозунги и немногочисленные шайки приверженцев.

По существу, борьба шла не между двумя лидерами, но между двумя тенденциями развития социализма.

Троцкий был явным марксистом, он требовал социализма чисто марксистского, то есть казарменного. Троцкий требовал действовать так, как записано в Марксовом «Манифесте коммунистической партии»: создать трудовые армии. Троцкий требовал милитаризации труда. Труд должен был стать принудительным, главные рычаги и стимулы — приказы и наказания. Центральное требование марксизма: разделить людей на классы — на повелителей, которых никто не выбирает, и угнетенных. Именно этого и хотел Троцкий, он требовал открытого рабства: вы будете работать, я буду командовать.

Троцкий требовал полного закабаления народа в трудовые армии. Разница с крепостным правом в том, что мужик работал часть времени на помещика, часть времени — на себя, а в марксистско-троцкистских трудовых армиях замышлялся труд только на повелителей. Крепостной мог от помещика откупиться, а троцкисты такую возможность стремились не допустить путем полной отмены частной собственности и денег.

Итак, в 20-х годах в смертельной схватке сцепились две силы: сторонники рабовладельческого казарменного марксизма во главе с Троцким и сторонники более мягкого социализма во главе со Сталиным.

Понятно, что симпатии страны были на стороне Сталина. Кому хочется быть рабом марксистской трудовой армии и бездумно выполнять приказы надсмотрщиков, которых назначит Троцкий по своему хотению?

1927 год — десятая годовщина Октябрьского переворота. Кстати, именно в этот год был придуман и впервые использован термин «Великая Октябрьская социалистическая революция». До 1927 года события октября 1917 года официально именовались переворотом.

В преддверии десятой годовщины страсти накалялись. Шустрый Эйзенштейн снимал фильм про штурм Зимнего дворца, которого не было. Потом десятилетиями коммунисты во всем мире эйзенштейновскую туфту крутили вроде бы как кинохронику. Маяковский строчил поэму «Хорошо!». Троцкий доказывал, что это он все организовал и всех победил и теперь он-то и должен быть вождем. Во всех городах и селениях готовились торжества. Самое главное — на Красной площади: военный парад и грандиозная многомиллионная демонстрация. Должны были выступить и троцкисты. Сейчас мы знаем, что случилось в тот день. Но тогда можно было ожидать чего угодно, от уличных демонстраций воинствующих любителей Троцкого до покушения на вождей, от столкновений с хулиганствующими толпами троцкистов до государственного переворота.

Были приняты дополнительные меры безопасности — вождей охраняли не только их охранники, но и слушатели военных академий.

Для усиления охраны Сталина была выбрана лучшая военная академия страны — Военная академия им. Фрунзе. Начальник академии Эйдеман выбрал, тройку самых достойных. Среди них был Яков Охотников.

Дальше случилось вот что.

Если о преступлении расскажет преступник, то это будет одна история. А если расскажет потерпевший, то это будет совсем другая история. Чтобы меня не заподозрили в предвзятости, историю эту рассказываю не своими словами, а цитирую историков, которые всей душой любят Троцкого, любят бюрократию, которую насаждал Троцкий, любят трудовые армии, любят казармы и нары для всего населения страны, любят рабство.

Правда, сами они солдатами трудовых армий быть не желают.

Итак, книга «Измена родине» В. Рапопорта и Ю. Алексеева (С. 292): «Утром праздничного дня начальник Академии им. Фрунзе Р.П. Эйдеман вручил трем своим питомцам специальные пропуска и приказал немедля отправиться на задание. Слушатели — вместе с Охотниковым были отобраны Владимир Петенко и Аркадий Геллер — со всех ног кинулись на Красную площадь. На территорию Кремля они проникли беспрепятственно, но у деревянной калитки туннеля, ведущего на трибуну Мавзолея, вышла заминка. Охранник-грузин отказался их пропустить. Горячие парни, участники Гражданской, не спасовали перед наглостью чекиста. Они отшвырнули его, сломав при этом калитку, и бросились вперед. Через несколько секунд они были за спинами стоявших на трибуне. Охрана накинулась на новоприбывших. Вырвавшийся Охотников подскочил к Сталину, которого счел виновником этой провокационной неразберихи, и кулаком ударил его по затылку… Эйдеману удалось замять, это дело».