Приключения Василисы, или Как Царевна-лягушка за счастьем ходила - Велесова Светлана - Страница 110

– Мама! – Аня исхитрилась и вырвала кристалл из рук Калисты. И тут же оказалась в сфере. За ее спиной послышался веселый смех.

– Какие же вы еще дети. – Черноглазая красавица на мгновение оттеснила дочь. – Я не прощаюсь, Василиса. До скорой встречи.

– Мама! – Аня куда-то исчезла. Хлопнула дверь, и подружка, прискакав обратно, плюхнулась на кровать. Похоже, она была в своей комнате, дома, в клане. – Фух, прости. Просто она так хотела с тобой познакомиться, а когда Кош сказал, что вы расстались…

Аня резко замолчала и уставилась на нее осуждающим взглядом:

– Почему ты ему отказала?

– Я не люблю твоего брата. – Лисса скинула туфли и забралась в кресло с ногами. – И ты это знаешь. Так что давай не будем об этом, ладно?

– О’кей! – Подруга опять повеселела. – А правда, что он женился на вампире?

Бедная девушка сгорала от любопытства, она просто не могла сидеть на одном месте, вскочила с кровати и заметалась по комнате. Судя по тому, что отражалось в сфере, у Ани была обыкновенная комната ребенка богатых родителей. По меркам Земли, конечно. Похоже, Таудеш и Калиста не страдали тягой к Средневековью.

Лисса поняла, что глупо улыбается, глядя на Аню. Она очень соскучилась по подруге. Ничего, завтра они от души наговорятся.

– Надо же, как быстро в этом мире распространяются новости! Это он тебе рассказал?

– Не-а. Лучезар. Он позвонил папе. Ты бы слышала, как они хохотали. Ой, я опять заболталась, а ты, наверно, устала. Это у нас утро, а у вас скоро ночь.

– Вечер только начинается.

– Тогда до завтра. Где встречаемся?

– Утром, на площади Фонтанов. Знаешь это место?

– Конечно. Все, целую, а то ты уже засыпаешь. – И Аня первая отключилась.

Посидев еще немного, Лисса убрала камень связи на дно безразмерной сумы, откуда его никто не достанет, и поплелась в ванную. Скоро за ней придут звать на ужин, а она похожа на пугало. И надо что-то срочно придумать с волосами. Не будет же она сидеть за столом в косынке? Еще подумают, что у нее вши.

Решив, что надо пользоваться моментом, Лисса наполнила огромную ванну почти до краев, добавила в нее пену с ароматом сирени, ничуть не удивившись этикетке с глянцевым рисунком и наклейке на дне банки с надписью: «Сделано в Рязани». Если ты так богат, как Мирослава, то тебе доступна любая роскошь. Даже иномирная.

Воздух в комнате стал влажным, наполнился ароматами. Раздевшись, Лисса разложила свои вещи на мраморной лавке и забралась в ванну.

– Какое блаженство. – Мягкий свет мерцал, отражаясь от стен, облицованных белым мрамором. Здесь вообще все было сделано из мрамора с тонкими серыми прожилками, даже унитаз за перегородкой. Белоснежные овечьи шкуры устилали пол. Одну стену занимало огромное зеркало в простой стеклянной черной раме. Над раковиной висело точно такое же зеркало, только меньшего размера. От магических ламп исходил мягкий свет. Здесь хотелось расслабиться и ни о чем не думать.

Лисса пребывала на грани блаженства. От горячего пара запотели зеркала и плафоны, и атмосфера стразу стала таинственной и романтичной. Только любимого мужчины для полноты картины не хватает.

Спустя мгновение перед девушкой возник огромный черный конь с всадником. Конь на скаку ударился о борт ванны, дико заржал, сел на задние ноги и рухнул на пол. Всадник от удара вылетел из седла, врезался головой в раковину, разбив ее на кучу мраморных осколков, и упал рядом с конем.

– Ой! – Лисса сжалась от страха. Что она опять натворила? Бедный конь порывался встать, но у него ничего не выходило. Парень был без сознания. При ударе ему осколком рассекло висок, кровь текла из раны на пол и смешивалась с водой, брызжущей фонтаном из поломанного крана. – Славий?! Мамочки, что же я наделала!

Выскочив из ванны, Лисса на разъезжающихся ногах подбежала к воеводе, рухнула рядом с ним на пол, положила его голову себе на колени и склонилась над раненым. Бедный конь жалобно ржал. Струи горячей и холодной воды били в потолок и стены. Вокруг валялись осколки раковины. Не замечая учиненного разгрома, Лисса пыталась растормошить воеводу. Проклятая кровь никак не останавливалась, хотя девушка изо всех сил зажимала рану подвернувшимся под руку полотенцем.

– Славий, миленький, очнись, пожалуйста. Я не хотела. Честное слово. – Рыдания душили ее, подкатив к горлу, мешая говорить и позвать на помощь.

Парень глубоко вздохнул и открыл глаза.

– Я умер и попал в рай? – Сиплый голос был для нее лучше всякой музыки.

– Дурак! – еще сильнее заплакала она от радости, что он жив.

– Век бы смотрел на тебя такую.

Лисса от удивления икнула. Похоже, у него сотрясение мозга.

– Тебе нравятся плачущие девушки? – Она утерла слезы с лица.

– Нет, голые нравятся.

Покраснев, как вишня, она резко встала, чтобы надеть халат. Только при этом Лисса совсем позабыла, что голова воеводы покоится на ее коленях. Славий со всего маху треснулся затылком о гладкий мрамор и опять потерял сознание.

На ее рев и лошадиное ржание сбежались слуги. Лиссу силой оттащили от Славия. Парня, не раздевая, уложили в кровать, к коню вызвали королевского ветеринара, так как у животного оказались поломаны передние ноги. Пока грумы пытались оказать ему первую помощь, с Лиссой случилась настоящая истерика, когда она услышала, что такие переломы не лечатся и животное, скорее всего, придется усыпить. Прибежали Ольга с Мирославой. Княгине сделалось дурно, и ее тоже пришлось откачивать. Ольга посмотрела на дурдом, царящий в спальне и ванной, и позвала капитана. Мужчина прикрикнул, заставив всех заткнуться и внятно доложить о происходящем. Правда, вид покалеченного коня в ванной заставил побледнеть и его, но это не сказалось на его способности здраво мыслить. Полчаса спустя Лисса, опоенная каким-то зельем до почти бесчувственного состояния (два стакана спиртовой настойки на пустой желудок – это вам не шутки, и никто не вспомнил о том, что она якобы беременна), лежала на диване у камина, укутанная в три одеяла. Ольга сидела рядом и постоянно гладила ее по руке, шепча, что у Славия голова крепкая, и он быстро оклемается.

Мирослава, уже вполне адекватная, ухаживала за воеводой, прикладывая к его голове холодные примочки, попутно стягивая с него сапоги и дорожную куртку.

– Ваша светлость, из дворца прибыл ветеринар, – доложил вбежавший слуга.

– Сюда его немедля, – рявкнул капитан, и того словно ветром сдуло.

– Не надо кричать на людей, – с трудом пролепетала Лисса, сделав попытку вырваться из одеяльного плена. – Они могут обидеться.

– Светлые боги, Василиса. Ты можешь лежать спокойно? – Мужчина шагнул к ней и надавил на плечи, заставив лечь обратно.

Она слабо сопротивлялась, но потом подчинилась и осталась на месте, хотя больше всего на свете хотела оказаться рядом со Славием и сама за ним ухаживать. Почему же ее дар сейчас не действует? Почему у нее вечно все получается шиворот-навыворот? Она опять разревелась.

– Да пустите вы ее. Ведь не успокоится, – в раздражении воскликнула Мирослава.

Ольга помогла ей дотащиться до кровати. Наплевав на то, что о ней подумают, Лисса легла Славию под бок, крепко обвила его руками и, услышав мерное биение его сердца, немного успокоилась.

От зелья кружилась голова, перед глазами плясали какие-то пятна, поэтому она не была уверена, что Мамука приходил на самом деле, а не привиделся под действием дурмана. Зато она старательно прислушивалась к голосам, когда пришел ветеринар.

Мужчина и бровью не повел, обнаружив коня на втором этаже особняка в разгромленной ванной. Осмотрел, обезболил, судя по тому, что конь перестал издавать сводящее с ума тихое жалобное ржание. Лисса с трудом дождалась, когда ветеринар вернется в спальню. Увидев улыбающегося мужчину, она поняла, что все в порядке, и почувствовала облегчение, словно с нее только что сняли обвинение в убийстве.

– Жить будет, и со временем даже бегать. Но в ближайшие дни, пока не срастутся кости, перемещать его нежелательно. – Ветеринар обратился к капитану: – Вы можете себе позволить подобное содержание?