Власть - Стариков Николай Викторович - Страница 15

И в случае с Брежневым, и в случае с императором Александром Павловичем хочется отметить одну общую деталь. Оба они пришли во власть как люди самой власти. Не было смены команды, новый руководитель не оказывается на пепелище. Он не занимает пустое место. Везде есть люди, везде трудятся те, кто пришел во властные структуры до этого момента. Да и что такое «смена команды»? Появился новый президент, новый царь, новый генеральный секретарь. Он же не увольняет сразу тех, кто находится на разных уровнях власти. Это тысячи людей – если говорить о значимых постах. Их заменить сразу невозможно, да и не нужно. Ведь новый руководитель, вероятнее всего, уже находился во власти. В том смысле, что Брежнев пришел из окружения Хрущева, а тот, в свою очередь, – из ближнего круга Сталина. Не с улицы. Новый глава страны многих знает, многих может и не знать. Такая ситуация, в которой оказался Владимир Путин, занявший высший должностной пост в государстве, минуя множество промежуточных ступеней, – штучная. Чаще всего новая команда на поверку оказывается состоящей большей частью из тех, кто уже ранее работал на руководящих должностях, пусть и не столь значимых. Вот тут и встает вопрос: а те, кто находится в своих кабинетах ДО прихода нового главы, являются его единомышленниками или нет? Можно ли им верить? Раз оставил их на посту – значит, единомышленники. Но так ли это? Процесс формирования команды очень долгий, даже бесконечный. И очень часто новый глава страны просто не знает, что за персонажи занимают высокие посты. Они ведь могут не проявлять себя в должной мере, маскироваться, действовать осторожно. Не выдавать тот факт, что целью их поступков и работы является не «сделать как лучше», а «сделать как можно хуже, принимая вид, что делаешь лучше».

Одно из наиболее распространенных обвинений в адрес Сталина звучит так: «Уничтожил верных ленинцев, честных большевиков-революционеров, в ходе чистки были арестованы и осуждены старые революционеры». Сталин якобы очищал себе место для личной власти, убирая всех принципиальных и честных. Но стоит посмотреть внимательнее, как вся эта эмоциональная конструкция рассыплется в прах. Растает как снег на ярком мартовском солнце. Ведь вместе с простыми, рядовыми большевиками, честными и неподкупными, вроде Ворошилова или Кирова, во властные структуры мутным потоком крушения Российской империи нанесло всяческого чужеродного «ила». Цель которого – внедриться, а дальше действовать по обстановке. Или по приказу кураторов…

Был такой пламенный чекист товарищ Петерс Яков Христофорович. Латыш. Сегодня не слишком известный, хотя являлся одним из главных чекистов. Чтобы вы могли получить о нем полное представление, приведу информацию из двух, что называется, диаметрально противоположных источников – книги, выпущенной англосаксонским исследователем сталинского времени, и советской энциклопедии Великого Октября.

Поскольку оба источника не слишком многословны и полны сокращений или недомолвок, попробуем разобраться в биографии этого «латышского стрелка» по другим источникам. Накануне большевистского переворота Яков Петерс, член Петроградского военно-революционного комитета, затем член ВЦИК, делегат 2-го Съезда Советов, был ответственным за подготовку Красной гвардии.[76] После Октябрьской революции член коллегии и помощник (по существу – заместитель) председателя ВЧК Феликса Эдмундовича Дзержинского и даже казначей этой вовсе не финансовой организации.[77] То есть персона, обличенная максимальным доверием. Именно с товарищем Петерсом связана «оккупация» ЧК выходцами из Латвии. Совестливые правозащитники и западные дипломаты вкупе с прибалтийскими журналистами бесконечно твердят нам про «оккупацию» Прибалтики со стороны СССР. А вот о том факте, что Советский Союз был создан после оккупации территории России «организованной группой» латышей в кожанках и без оных, они говорить не любят. Так вот именно наш герой призвал в ряды чекистов товарищей и земляков, которые активно участвовали в смуте в России в начале ХХ века.[78] На счету Петерса много заслуг перед новой властью. Он ликвидировал сеть подпольной организации Бориса Савинкова «Союз защиты родины и свободы» в Москве и Казани. Участвовал в ликвидации левоэсеровского мятежа в Москве в июле 1918 года. Яков Петерс раскрывал «заговор послов», то есть государственный переворот, подготовленный британским консулом Брюсом Локхартом с помощью дипломатов других стран. Одним из элементов заговора было покушение на Ленина, которое якобы осуществила полуслепая Фанни Каплан. И следователем по делу Каплан был именно товарищ Яков Петерс.

Как известно, Фанни Каплан подозрительно быстро расстреляли. Есть все основания полагать, что стрелял в Ленина кто-то другой, но именно ее следователи ЧК – то есть товарищ Петерс – зачем-то сделали крайней. Что они скрывали? Истинных организаторов покушения, не состоявшихся убийц Ильича…[80]

В январе 1919 года пролетарская совесть товарища Петерса подсказала ему решение о бессудном расстреле членов семьи Романовых в Петрограде. Причем в жестком тоне: «Приговор ВЧК к лицам бывшей императорской своры – утвердить, сообщив об этом в ЦИК».[81] Обратите внимание: не исполнить приказ Москвы и ленинской власти, а поставить их в известность. Сообщить о своем решении Владимиру Ильичу, и не более того. Итог: в Петропавловской крепости были расстреляны великие князья Николай Михайлович, Георгий Михайлович, Павел Александрович и Дмитрий Константинович Романовы.

Товарищ Петерс был некоторое время и председателем трибунала в Москве, работал с присущим ему размахом. Во время сложной ситуации в Петрограде, направленный туда весной 1919 года, он стал его комендантом. Начались аресты и расстрелы. В июне Петерс издал приказ о поголовном обыске во всех жилых помещениях города для «изъятия» всех «подозрительных лиц», а также «бывших» и лиц, не имеющих выданных большевиками соответствующих документов. По сути, чекисты чистили город, опасаясь восстания в Петрограде во время наступления Северо-Западной армии, которой позже будет командовать генерал Юденич. Главная цель – поиск оружия. Задержанных в лучшем случае высылали, а большинство расстреливали по распоряжению Якова Петерса. После чего решительного чекиста перевели в Киев, на который наступали Деникин и Петлюра. За первый день пребывания Петерса в городе там было казнено 127 человек. Далее террор лишь возрастал, а перед отходом большевиков были расстреляны все заключенные Киевской ЧК. По приказу товарища Петерса, разумеется.[82]