Любимые дети, или Моя чужая семья - Чемберлен Диана - Страница 46

Утром я видела доктора Бриттена в коридоре у двери палаты Мэдисон. И украдкой посмотрела на него, пытаясь определить, какие черты принадлежат ему, какие – Бену. Нужно это прекратить. Я прекрасно знаю, что ни к чему хорошему это не приведет. Кроме того, он женат, женат, женат! И все же это не мешало мне умирать от желания при виде него. Сумасшедшая.

Но вообще-то мне грозила опасность влюбиться в Мэдисон. Недаром в первый день мисс Хелен предупреждала меня:

– Тебе захочется полюбить их всех, милая. Но, если действительно хочешь помочь, нужно держаться чуть поодаль.

Я думала об этом сейчас, когда сидела с Мэдисон, пока та рисовала. Она здорово умела рисовать. Особенно если учесть, как сильно была больна и какие тяжелые большие кисти покупали здесь для детей. Может, мне следует купить что-то получше?

Мэдисон нарисовала льва, аллигатора и медведя. Я уговорила рассказать мне пару мерзких анекдотов ее братца, и мы вместе похихикали. Мои глаза все время были на мокром месте, и я почти слышала, как мисс Хелен предупреждает меня, требуя держать себя в руках.

Просто, сидя здесь, я чувствовала себя такой здоровой. И пыталась влить это здоровье в крохотное, слабое тельце Мэдисон. Впервые больше чем за год я чувствовала, как горит на бедре тату «эмпатия». Сопереживание.

– Я устала, – пискнула вдруг Мэдисон и отложила кисть.

– Конечно. Отвезти тебя в палату? Чтобы не пришлось идти?

Она кивнула, и я вытащила детское инвалидное кресло. Мэдисон села в него, и я вывезла ее в коридор.

Остаток утра и часть дня я читала детям в их палатах, давая матерям – и в двух случаях отцам – отдохнуть. В палату Мэдисон я вошла напоследок, и ее мать Джоанна обрадовалась при виде меня.

– Умираю, хочу курить, – сказала она. Мне не понравилось, что она употребила слово «умираю» в присутствии угасающей дочери. У Джоанны были карие глаза Мэдисон и маленький пухлый ротик.

Ее рыжеватые волосы были сколоты на затылке, так что концы стояли дыбом, как лучи. Интересно, волосы у Мэдисон того же цвета?

– Идите, – кивнула я. – Я принесла книгу и почитаю Мэдисон, если она захочет.

– Захочу, – тихо заверила девочка.

Джоанна наклонилась над ней и поцеловала в лоб.

– Я скоро вернусь, красавица, – пообещала она.

Мисс Хелен говорила, что не стоит сидеть на кроватях пациентов, поэтому я села в большое кресло в углу комнаты, и Мэдисон с готовностью вскарабкалась ко мне на колени. Так доверчиво, что сердце заныло. Я почти не чувствовала ее веса, такая худенькая она была. Ее голова легла на мою грудь, пока я читала ей. И я чувствовала, как воздух входит и выходит из ее груди с каждым вдохом-выдохом.

Прошло минут десять-пятнадцать, и в комнату вошел мужчина.

– Привет, Мэдисон, – почти крикнул он. Ему было около тридцати. Небритая физиономия, светлые волосы до плеч. И он был до ужаса пьян. Вонь, идущая от него, ударила мне в нос. – Как тут моя девочка?

Мэдисон приподняла голову, чтобы посмотреть на него. Мне показалось, что тельце девочки окаменело под моими руками.

– Могу я помочь? – спросила я. Мне не нравился его оглушительный рев.

И Мэдисон он тоже не понравился.

– Убирайся, Руди, – велела она.

Руди неожиданно заметил меня.

– Кто ты, черт возьми? Где Джоанна?

– Отдыхает. – Я видела застарелые пятна пота под мышками. – Сейчас вернется. Может, вы подождете в вестибюле?

– Черта с два! – Он показал на Мэдисон. – Я сам могу ей почитать. Смело оставляй ее со мной.

Мэдисон покачала головой, и я крепче сжала руки.

– Сэр, прошу вас подождать в вестибюле, пока…

– Нет, черт возьми!

Я сжалась, стараясь утонуть в кресле.

– Будь я проклят, если стану ждать в вестибюле! Я договорился в детской больнице, чтобы ее перевели туда. Здесь держат только детей, на которых махнули рукой.

Я заметила кнопку вызова на кровати Мэдисон.

Наклонилась вперед и нажала ее. Сильно. Раз, другой, третий.

– Что это ты делаешь?

Он выхватил кнопку у меня из рук.

– Сестра! – завопила я. Мэдисон, закрывая лицо руками, свернулась клубочком у меня на коленях.

– Да кто ты такая?! Ты ей никто! Отдавай ее!

Что мне было делать? Я знала, что в больнице есть охрана, но не могла дотянуться до телефона.

– Сэр… – Я старалась говорить спокойно, хотя у меня не слишком получалось. – Пожалуйста, выйдите в коридор и поговорите с мед…

– Ты знаешь, кто я?

Он нагнулся к Мэдисон, которая зарылась лицом мне в шею и вцепилась в руку.

– Все в порядке, Мэдисон, – сказала я, хотя чувствовала, что дела плохи. Я еще глубже уселась в кресло, пытаясь увернуться от несвежего дыхания мужчины.

– Смотри на меня! – заорал он на Мэдисон. – Ты знаешь, кто я, девчонка?

– Руди, – прошептала она.

Он то ли застонал, то ли зарычал.

– Пора положить конец этому «Руди»! Я – твой папочка! И увожу тебя отсюда.

Мэдисон тихо заплакала.

– Он не мой папочка, – всхлипывала она.

Мужчина попытался сложить руки на груди.

– Черта с два я не папочка! – пробурчал он.

В дверях неожиданно появилась Тэффи.

– Ты зво… – Она перевела взгляд с меня на Руди и обратно: – Что происходит?

– Позовите охрану.

Мой голос дрожал, хотя я практически шептала.

– Не нужна нам никакая охрана!

Мужчина широко раскинул руки, и, хотя он все еще был в нескольких шагах от нас, я инстинктивно пригнулась. И увидела, как Тэффи повернулась и побежала по коридору.

Я была не только смущена, но и испугана.

– Вы ее отец?

Если он действительно отец, разве я не должна подчиниться приказу?

– Черт возьми, да! Я – ее отец. А теперь отдавай ее мне!

Он потянулся к Мэдисон, но я, не задумываясь, ударила его по руке. Если он ее отец, то, возможно, подаст на меня в суд, но сейчас мне было все равно. Я не отдам девочку, пока не буду знать наверняка!

Поэтому я встала, держа на руках Мэдисон, самую легкую в мире шестилетку, и повернулась к нему спиной.

– Руди!

Я оглянулась и увидела, как в комнату вбегает Джоанна.

Мужчина схватил ее за плечо.

– Ты оставила Мэдисон с какой-то чужачкой! – завопил он и попытался ударить ее, но был так пьян, что промахнулся, потерял равновесие и упал. Я переступила через него, прежде чем он успел подняться, пробежала мимо Джоанны и вылетела в коридор, все еще прижимая к себе Мэдисон. И буквально врезалась в двух охранников.

– Там!

Я показала на дверь палаты Мэдисон. А потом понесла девочку в игровую, которая была пуста. Слава богу.

Я почти рухнула на качалку. Меня трясло. И я совершенно обессилела.

– Ты в порядке, Мэдисон? – спросила я, принимаясь раскачиваться. Ее голова была по-прежнему прижата к моей груди.

– Он не мой папа, – прошептала она.

– Твоя мама и охранники все уладят, – пообещала я, укачивая ее. – Здесь ты в безопасности.

Я надеялась, что это правда. Я надеялась, что охранники арестуют этого типа или задержат. Я надеялась, что он не ее отец. Что за скотина!

Мэдисон сунула в рот большой палец. Шмыгнула носом. Я чувствовала, как о мои ребра колотится ее сердечко.

А может, это было мое…

В ту ночь, после того как Энди поднялся к себе делать домашние задания, я вышла на крыльцо, где на подвесных качелях, под вязаным пледом, обнявшись, сидели ма и дядя Маркус.

– Мне нужно поговорить с вами.

Я села на плетеный стул. Потому что ждала возможности поговорить с ними с той минуты, как вернулась из больницы домой.

– Что случилось? – спросила ма.

На крыльце было темно, и я не видела ее лица, но услышала беспокойство в голосе.

– Со мной все хорошо. Но в больнице произошла… неприятность, и это заставило меня понять, что нужно кое о чем поговорить.

Черт, как я боюсь! Этот пьяница Руди ворвался в комнату и попытался напасть на меня. Так же как когда-то Ящерица хотела меня избить в тюремном дворе. Правда, в том случае мне приходилось защищать только себя, не беспомощного ребенка.