Эскадрилья ведет бой - Сухов Константин Васильевич - Страница 72

— Спасибо, дорогие! И вам — всего самого лучшего желаем… Милости просим, заходите!

Слышна музыка — играет патефон, звучит голос Клавдии Шульженко. Открылась дверь — в глаза ударил яркий свет.

Сияло все — и окна, и беленькие занавесочки, и уже накрытый стол стеклянной и фарфоровой посудой. Семь или восемь девушек стрельнули на нас глазами, улыбаются, весело отвечают на наши приветствия, на поздравления. Две уже танцуют и, не прерывая своего занятия, подключаются к разговору.

Одна, в старшинских погонах, сидит на диванчике и лукаво улыбается.

— Ба, Нина!

Вскочила, бросилась ко мне. Обнялись, расцеловались.

— Вот видишь, и знакомых нашел! — не унимался Василий. — И как ты ухитрился? Месяц не был здесь, а вчера прилетел — и уже родственницей обзавелся!..

— О, это давняя история! — сказала Нина. А я дополнил:

— Во-первых, Нина — моя землячка. Во-вторых, можно сказать, моя спасительница.

— Так уж и спасительница! — смутилась девушка. Девчата притихли, прислушались, заинтересовались.

— Ой, да тут что-то очень интересное… Расскажите!..

И враз умолк патефон, что указывало на серьезные намерения хозяев услышать интересную историю. Пришлось уступить их настойчивости и вкратце рассказать, как горел, как артиллеристы подобрали меня и доставили, в домик лесника, где медсестра Нина оказала первую помощь.

Начали застолье тостом за встречу, за земляков, за скорую победу… Пригодился и токай, припасенный в командировке.

Вспомнили мы пути-дороги, приведшие нас в эту комнатушку. Рассказала Нина о себе: была ранена, попала в этот госпиталь на излечение, а потом начальство оставило ее здесь служить.

Проводили мы старый год. А в новом посидели минут сорок — и стали собираться домой. Мы понимали девчат: с утра им на дежурство заступать надо. Они же знали: если погода позволит — мы полетим на задание.

Вышли. Новые наши знакомые проводили нас до поворота — и поспешили отдыхать. Заторопились и мы.

А туман такой, что домов на противоположной стороне улицы не видать. Поспорили с Василием, каким «маршрутом» лучше идти. Пошли напрямик. И забрели… в вольер к зверям. Отделались легким испугом и порванными брюками.

…В Аскании Нова пробыли еще три дня. А четвертого января снялись с аэродрома и взяли курс на Черниговку, есть такое большое село в Запорожской области: на отдых, учебу, пополнение материальной частью и личным составом, как сказано было в приказе.

Вскоре мне, как и нескольким другим летчикам нашей эскадрильи, имевшим опыт перегона самолетов, снова была поставлена задача получить и доставить в Черниговку новые истребители.

В дальнюю дорогу отправились и некоторые летчики из второй и третьей эскадрилий. Компания получилась солидная, веселая и дружная.

И снова были поезда и вокзалы, пестрые толпы спешащих людей, но уже не на восток, а большей частью на запад, были неожиданные встречи и волнующие истории. Потом открылся взору экзотический Кавказ с его незатемненными городами, шумными, красочными базарами и в Вазиане, и в Тбилиси, и уже на знакомом нам аэродроме.

И снова было ожидание самолетов. На сей раз, к сожалению, более длительное.

Некоторые ребята, поехали в ЗАП подбирать молодежь для пополнения. Трофимов, Федоров, Жердев, Клубов летали с кандидатами, проверяли технику пилотирования, вели с ними учебные воздушные бои. Наконец, подобрали хорошую группу. Так появились в нашем полку младшие лейтенанты Андрей Иванков, Владимир Кириллов, Владимир Петухов, Виктор Жигалов, Алексей Сеничев, Николай Кудинов… Пройдет немного времени — и старшие товарищи тепло примут их в свою боевую семью, и вскоре молодежь превосходно покажет себя в воздушных боях.

А пока что — томительное ожидание: самолетов долго нет, не поступают.

Уже половина апреля 1944 года прошла. Значит, мы здесь более двух месяцев «болтаемся», поистратились. А главное — тревожимся: как же там, в Черниговке? Без нас могут и на фронт отбыть!.. Все группы «перегонщиков», за исключением нашей, Уже покинули аэродром на самолетах. А мы все еще ждем…

Потом появляется партия машин, доставленных «лётом».

Ребята повеселели. Кое-кто уже и на рынок сбегал — «заготовки» произвел. Как же: документы оформляются, началась приемка самолетов. Инженер получил инструменты и чехлы из белого шелка. Летчикам выдали бортпаек. Получено уже и разрешение на перелет.

И вдруг испортилась на маршруте погода. Ах, как же мы досадовали!..

Но это еще не самое страшное. Потому что пополз слушок: отобрать, мол, хотят у нас самолеты, чтобы передать их другим «покупателям», которые приехали всего лишь три дня тому назад.

Взыграла в нас кровь, всколыхнулись долго сдерживавшиеся терпением чувства:

— Как это — отобрать? Мы тут два месяца корпим, еле дождались машин, уже десять дней с ка-пэ не вылазим — «пробиваем» погоду, а они — отобрать!.. Не-ет, не на тех напали, не отдадим!..

Нас не интересовали пружины, приводившие в действие механизм распределения самолетов. Был, видимо, на сей счет приказ, были чьи-то соображения, продиктованные теми или другими обстоятельствами. Но нас тревожило свое: дома нас ждут и молодежь «безлошадная», и многие «старики», чьи истребители так поистрепались в горячих сражениях, что годятся разве что в утиль.

Олефиренко задумался: ему, старшему группы, надо что-то предпринимать. Подозвал Копылова и Жердева — они его заместители и помощники — и решительным тоном говорит:

— Завтра улетим — во что бы то ни стало!..

Меня, Березкина и Руденко в качестве «заготовителей» командир тут же отправляет на рынок. Ребята обшарили свои карманы, и в «общий котел» посбрасывали мятые рубли и трешки, ссыпали даже мелочь: путь предстоит далекий, провизия нужна.

…Только вошли в ворота большого, богатого и красочного городского рынка, а тут навстречу гурьба «летунов». Глянул — Иван!

— Похлебаев! — чуть ли не взвопил Руденко, увидев своего тезку и командира по 84-А полку. Березкин весь в улыбке:

— Откуда вы, братцы, взялись!

— Из солнечного Крыма! — весело, сияя глазами, ответил Похлебаев. Руки у него заняты покупками, и тискаем его только мы. Он кричит: