Слово авторитета - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 11

Связаться с командиром полка тоже не удалось: пару дней назад тот отбыл в Сочи и, видно, сейчас, натянув на толстую задницу узенькие плавки, усиленно охмурял восемнадцатилетних девиц. Его заместитель майор Быстров, такой же крутобокий, о предстоящей командировке не подозревал и спешно открестился от всех проблем.

Через неделю ожидания старший лейтенант понял, что приехал в ни-ку-да. А еще через день его вагоны отцепили от состава и приказали ждать дальнейших указаний. Единственное, что было отрадно в этом случае, так это командировочные, которые неумолимо работали на его карман, как включенный счетчик. А тут еще комендант, прослышав про их беду, выделил подъемные, которых Блюме хватило не только на личные нужды, но и на угощение подуставшим солдатам.

Освобождение явилось в облике сорокапятилетнего майора. Помятый, с застывшими желтоватыми глазами – полное ощущение того, что его выволокли из-под тяжелого грузовика, – он, небрежно козырнув, протянул старлею хилую руку. Блюме невольно обратил внимание на два жирных пятна на рукаве кителя: ага, видно, майор заворачивал в форму жирную сельдь, после чего занюхивал рукавом проглоченные стопарики.

– Вы – старший лейтенант Блюме? – чуточку небрежно, как и следовало обращаться старшему по званию, спросил майор.

– Так точно, – строго отвечал старший лейтенант, стараясь не показать своих истинных чувств.

– Я майор Латышев, из Таманской дивизии. Ваше оружие переходит в полное мое распоряжение. – Он чуть замедленно достал документы и вручил их лейтенанту.

Бумаги, затертые слегка на краях, свидетельствовали, что путь они проделали немаленький, прежде чем оказаться в руках Блюме. Старший лейтенант не исключал и такой возможности, что если уж документы не пошли в качестве кулька для рыбной требухи, то наверняка стали очевидцами недавнего офицерского разгула.

– Почему же вы не пришли сразу? – стараясь не показать своего раздражения, спросил Блюме.

– Послушай, старлей, ты меня что, инспектировать собрался? Чином не вышел! А потом, кроме тебя, у меня еще масса дел имеется. Скажи спасибо, что вообще подошел, а то так бы ты и куковал здесь до первого снега.

Документы, хоть и замасленные, внушали уважение. На одной из бумаг обнаружилась даже размашистая подпись начальника штаба Московского военного округа. Несмотря на масштаб подписей, майор относился к документам без должного пиетета.

– Постойте, здесь написано, что я должен отправить винтовки не в воинскую часть, а в какое-то управление ВОХРа.

– Ну? Что тебя смущает? – удивился майор.

Старший лейтенант его немножко забавлял. В беспросветной зеленой молодости он распознал себя прежнего – безнадежного оптимиста, как ему когда-то казалось. И нужно выпить море водки и отмаршировать по экватору Земли несколько витков, чтобы превратиться в прожженного скептика.

– Но это снайперские винтовки, – удивленно и негромко поведал военную тайну старший лейтенант и еще тише добавил: – Боевые! А тут какой-то ВОХР их будет охранять.

– Вот что значит зелень, – всерьез позавидовал молодости старлея сорокапятилетний мужик. – Послужишь с мое, так ты еще и не такое увидишь. Мы тут как-то в часть одну приехали инспектировать. Смотрим, в поле танк стоит, причем один из последних. Да еще при боекомплекте. Спрашиваем: в чем дело, почему танк не на месте и чей он? А там солдатик один на броне сидит при оружии. И начал он нас убеждать, что это его танк и что он купил эту технику. Мы это вначале за шутку приняли, так он начал кипятиться и говорить, что вся родня деньги на танк собирала. А как отслужит свой срок, так непременно заберет танк к себе куда-то в горы. А ты говоришь, снайперские винтовки. Тут такого дурдома насмотришься, что не приведи господи! – поднял руку майор для крестного знамения. Креститься не стал, раздумал.

– Ну и что же этот солдат? – не выдал своего удивления старший лейтенант.

– Генерал дал команду скрутить молодца. Наши схватились было за табельное оружие, а солдатик челюсти сжал и предупредил, что, если хоть шаг сделаем в сторону его собственности, – начнет стрелять. Вот так бы они государственное добро охраняли! – вновь сбился на веселый лад майор.

– И что, отошли?

– А как тут не отойти, когда тебе в лоб «АКМ» суют, – очень искренне удивился майор Латышев. Он начал всерьез принимать старлея за чудака. – Сели в свой «уазик» и укатили подальше.

– Ну, а об инциденте-то сообщили?

– Сообщили. А что толку, старлей. – Майор выглядел раздосадованным. – Везде разброд. Я уверен, что к нему даже мер принято не было. За что его судить? За то, что он танк купил? Но ведь он действительно выложил за него немалые деньги. Да и в дисбат его не отправишь. Выкупят родственники. Не его судить надо, а того, кто развалил всю эту систему. Кто порядок в бардак превратил.

Старший лейтенант не унимался:

– А с танком-то чего?

– А что с ним сделается-то? – удивился вопросу Латышев. – Сейчас, наверное, врыт где-нибудь в горах и палит потихонечку по местам расположений. А ты мне все про какие-то винтовки толкуешь!

– Да как-то не положено… – пожал плечами старший лейтенант, растерянно держа документы.

– А потом, хочу тебя утешить, старший лейтенант: винтовки твои будут находиться в оружейной ВОХРа не вечность, а всего лишь неделю… Ну, максимум две. И уйдут по назначению. И не забывай о том, что охрана там все-таки военизированная. Служба сейчас эта в почете. Сутки работаешь, трое отдыхаешь, и получают они примерно столько же, сколько мы с тобой. И дедулек в тулупе ты там уже не встретишь, как раньше бывало. Служба в ВОХРе почетной становится. Отслужу свое, так туда пойду, – сказал он задумчиво. – Ну так что, подпишешь документики или отворот мне дашь?.. Нет, ты смотри, я не настаиваю, дело-то хозяйское! Просто хочу предупредить по-дружески, что своим отказом можешь принести хлопот не только себе, но еще и вышестоящему начальству. А подобный почин не очень-то приветствуется в нашей системе. Сказать, может быть, ничего и не скажут, но могут затаить недоброе.

На лице Латышева было отчетливо написано, что он давно устал от всех этих начальственных заморочек, а в оплывших глазах явственно обозначился размер майорской пенсии.

– Ладно… Подпишу. Где тут черкнуть?

– А вот здесь, старлей, там, где написано «принял»… и еще твоя фамилия. Рассмотрел?

– Да.

– Ну вот и отлично!

Размашисто, накрутив с пяток замысловатых закорючек, Блюме расписался.

– Пойдет?

– Быть тебе командующим округа, – оценил майор его каракули.

– Ну что, теперь я свободен? – Блюме ощутил нечто похожее на облегчение. Такое впечатление, что пятнадцать суток отсидел.

– Ты шутишь, старлей? – изумленно воскликнул майор Латышев. – А как я, по-твоему, оружие буду загружать? На собственном горбу, что ли? Или, может быть, вохровцев привлечь? Нет уж, старший лейтенант, давай так с тобой договоримся – отвези оружие под охраной, как и положено. Передадим вохровцам с рук на руки, а там можешь гулять по своим делам.

– Хорошо, – невольно согласился старший лейтенант, понимая, что другого решения просто не существует. Но самое скверное заключалось в том, что его одолело нехорошее, липкое предчувствие с омерзительным душком. Где-то в глубине души уже закралось подозрение, что дело этим не закончится. – Так и сделаем.

– А потом давай по пиву, – радостно подхватил майор, – знакомство-то надо спрыснуть. А то что же такое получается: встретил хорошего человека и не выпил с ним. Да это сущий непорядок!

– Выпьем, – согласился Блюме, ощущая, что его заточение подходит к концу. Сегодняшним же вечером можно будет надеть гражданку, завалиться в какой-нибудь кабачок и отыскать девчонку без комплексов, чтобы могла скрасить нелегкие военные будни.