Единожды солгавший (сборник) - Крюкова Тамара Шамильевна - Страница 17

– После вчерашнего на тебя и так косо смотрели. Лучше сама расскажи. Какая разница, кто у тебя отец? Думаешь, у всех родители банкиры и бизнесмены? Если будешь выпендриваться, всё равно ведь выяснится, и тебя только на смех поднимут. Зачем ты врёшь?

– Зачем я вру? – тихим эхом повторила девочка и передёрнула плечами. – Не знаю. Сначала как-то само собой получилось, а потом уже не могла остановиться.

– Ну и глупо. Последнее дело – стесняться своих родителей.

Сергей нёс её портфель. Они шли, держась за руки. И Нина думала, что, наверное, он прав, но всё же, единожды солгав, она не могла сейчас признаться ему, что до школы её довёз шофёр отца, а в гараже возле их загородного дома стоит ещё и новенький «порше».

Дружба

Стук и поскрипывание мелка нарушали тишину в классе. Удальцова стояла у доски и ловко, почти не задумываясь, строчила формулы. Все головы склонились над тетрадями, и только Стас следил за решением примера на доске. Впрочем, пример его волновал гораздо меньше, чем ноги Удальцовой.

«Классная девчонка, хоть и отличница, – одобрительно подумал он. – Правда, корчит из себя неприступную: ни с кем не встречается. Хотя, может, она других отшивает. Почему бы не попробовать к ней подкатить?»

После уроков Стас подошёл к Удальцовой и начал издалека:

– Лина, ты бы мне объяснила алгебру.

– Больше мне делать нечего, – усмехнулась она.

– А как же чувство товарищества?

– Тамбовский волк тебе товарищ.

– Да ладно тебе. Жалко, что ли, объяснить? А то я совсем в этих синусах не секу.

– Хорошо. Только сейчас я на аэробику спешу. Хочешь, приходи ко мне часов в шесть. Мама как раз с работы вернётся.

– А чего мне она? Я могу и пораньше зайти, – предложил он.

– Пораньше я уроки буду делать, – отрезала Лина, показывая, что разговор окончен.

– О’кей. До вечера, – улыбнулся Стас.

Начало положено. Она пригласила его к себе домой – это уже кое-что.

После уроков Юра Круглов топтался в школе с видом человека, которому некуда спешить. В раздевалке он долго шнуровал ботинки и так же медленно натягивал пальто и шапку. Потом пялился на доску объявлений, будто там могло появиться особо важное сообщение, пропустить которое было смерти подобно. Когда всё было прочитано вдоль и поперёк, он нехотя двинулся на улицу.

Сегодня Наташа Сафонова задержалась в школе из-за дежурства. У Юры не хватало смелости прямо подойти к ней, поэтому он решил, что сейчас как раз подходящий момент дождаться её как бы невзначай и проводить до дома. Он изрядно замёрз, когда его «случайное» получасовое бдение в школьном дворе было вознаграждено. Дверь открылась, и показалась Наташа, но, увы, следом выплыла её ближайшая подруга Удальцова. Настроение у Юры испортилось. Он так надеялся, что хоть раз застанет Наташу одну, без подружки, а она тут как тут. Задавака жуткая. Первая активистка, каждой бочке затычка. Вечно со своими подколочками и насмешками. И как только Наташа с ней дружит?

– Какие люди! Круглов, ты случайно не нас дожидаешься? – насмешливо спросила Лина.

– А если даже и вас? – буркнул Юра.

– Какая неожиданность! Вместе провожать будешь или по очереди?

Юра молча пожал плечами. Лучше бы он ушёл сразу после уроков. Линке только попадись на язычок.

– Пошутить нельзя. Очень мне надо вас дожидаться. У меня тут свои дела, – сказал он и поспешно зашёл в здание школы.

Постояв в тамбуре, он выждал, пока девчонки отойдут подальше, вышел и понуро побрёл домой. Сегодня день не удался.

– Везёт тебе, – с завистью сказала Наташа. – Умеешь ты мальчишек на место ставить. Вон как Круглова отбрила. И ведь всё равно все за тобой бегают.

– Скажешь тоже, все.

– А что, не так? Думаешь, Круглов из-за меня возле школы торчал?

– Но ведь и не из-за меня. Он же сам сказал, что у него какие-то дела.

– Будто не понимаешь, что это отговорка. Завидую я тебе.

Лина улыбнулась и шутливо-назидательно сказала:

– Ты главное запомни, как у классиков говорится: чем больше парня уважаешь, тем меньше нравишься ему.

– У меня так не получается, – вздохнула Наташа и призналась: – Знаешь, я, кажется, влюбилась. По-настоящему. Ни о чём думать не могу, только о нём. Открою учебник и сижу, как дурочка, каждое предложение по несколько раз перечитываю, а сама ничего не понимаю. Всё время он у меня в голове.

– Кто? Круглов?

– Какой Круглов? Стас, – Наташа бережно произнесла имя, будто смакуя его вкус на губах.

– Беляев, что ли? – удивилась Лина.

– А что? Он в школе самый симпатичный и на гитаре играет, – с вызовом сказала Наташа.

«И на контрольных глазами стрижёт, у кого бы списать», – хотела добавить Лина, но, чтобы не обидеть подругу, сказала:

– Ну да, он многим девчонкам нравится.

– А тебе? – поинтересовалась Наташа.

– Успокойся, лично меня парни не интересуют, – фыркнула Лина.

– Счастливая. Ничего тебя не волнует. А я не знаю, что делать. Как ты думаешь, может, ему письмо написать? – она посмотрела на подругу в ожидании совета.

– Не знаю, – пожала плечами Лина.

Если бы она могла предположить, что Наташка втюрилась в Беляева, она ни за что не стала бы с ним заниматься алгеброй. Но теперь он припрётся. Сказать Наташке? А зачем? Только её расстраивать. Лично ей Беляев до лампочки. Объяснит ему пару формул – и свободен. Лина решила не вызывать у подруги ненужную ревность и промолчала.

Куцый зимний день, едва перевалив за полдень, плавно перешёл в сумерки. Лина и Стас сидели на диване в круге света от торшера. Стас смотрел, как Лина старательно записывает размашистым почерком столбики цифр в тетрадку, лежащую на коленках, как, серьёзно морща лоб, комментирует каждое действие, как время от времени сдувает с лица падающую на глаза прядь, и меньше всего думал о математике. Рыжий, как апельсин, абажур отбрасывал по-летнему тёплый свет, и от этого её матовая кожа казалась подрумяненной, а в волосах будто запуталось солнце. Если бы её мать не совала то и дело свой нос в комнату, он бы Линку непременно поцеловал. Но он боялся, что их застанут. Тогда его первый визит грозил стать последним, поэтому Стас смиренно сидел, делая вид, что синусы и косинусы составляют смысл его жизни. Лина закончила объяснение и попросила его решить пример самому. Она наблюдала за его жалкими потугами выдавить из себя хоть крупицу приобретённых знаний и наконец, не выдержав, сказала:

– Беляев, отчего ты такой тупой?

– Может, ты учительница плохая, – насмешливо возразил он.

– Не нравится – катись отсюда.

– Да ладно тебе. Шуток не понимаешь. А отчего ты такая ершистая? – в тон ей сказал он.

Лина впервые пристальнее пригляделась к Беляеву, чтобы понять, что в нём нашла Наташка. Он, конечно, симпатичный, спору нет, но глуп как пробка. Да ещё и самонадеянный: гонору выше крыши. Думает, все за ним бегать должны. А девчонки, дуры, к нему липнут. Но не на ту напал.

– Всё, на сегодня занятия окончены, – сказала Лина, вставая с дивана.

– Как скажешь, – согласился Стас, продолжая сидеть.

– Тебе что, не понятно? Урок окончен. Детки расходятся по домам.

– Может, сходим погулять? – предложил он.

– Я по темноте не гуляю.

– А завтра мне можно прийти?

– Ещё чего! – фыркнула Лина.

– Но ты же мне не всё рассказала.

– Слушай, что ты дурака валяешь? Тебе ведь математика по фигу.

– Допустим, – улыбнулся Стас.

– Ну и чего ты тогда ко мне привязался?

– А ты не знаешь?

Лина понимала, что движет Стасом в его нынешнем стремлении к учёбе, но послушать его признание было занятно. «Интересно, что бы сказала Наташка, если бы знала?» – пронеслось в голове. На мгновение в ней шевельнулось чувство вины, но она тотчас отмела его. В конце концов, она же не собирается встречаться с Беляевым. Она его в любой момент может отшить, и не её вина, что он сам к ней пристаёт.