Бенефис для убийцы - Серый Александр - Страница 34

Петр Сергеевич сложил руки на столе и деловито предложил:

– Давайте-ка обобщим все данные с учетом допроса Петренко и определимся, как жить дальше. Нет возражений?

Мальцев кивнул большой серебристой головой за всех.

Тогда Ерофеев попросил Червоненко изложить протокол допроса Петренко, чтобы все вошли в курс новых обстоятельств.

Наташа, одернув жакет, начала говорить, вставляя в текст протокола свои устные комментарии, что придавало живость и дополнительный интерес.

– Познакомился Петренко с Юрием Бубенцовым в марте 1988 года в городе Ленинграде, когда проводил там свой отпуск. Оказались за одним столиком, «сняли» девушек-подружек, с которыми развлекались в номере Петренко в гостинице «Октябрьская». Вдвоем гулять оказалось веселее. Так продолжалось недели две. За это время достаточно узнали друг друга, притерлись, если хотите. Петренко в подпитии любил побравировать воровской романтикой, строил из себя этакого рискового парня, которому жизнь человеческая – ничто. Бубенцов стал внимательнее относиться к приятелю, а когда у того кончились деньги, снабдил тремя сотнями под честное слово.

Пришло время Петренко возвращаться в Архангельск и он решил, в силу особенностей своей натуры, обчистить нового приятеля, который представлялся ему «золотым теленком», сорившим «фарцовыми» деньгами. Между «друзьями» произошла сцена в гостиничном номере Петренко. Закончилась она тем, что «теленок» парой приемов каратэ выбил у нападавшего нож, уложил на ковер и приставил ко лбу револьвер системы «наган», после чего провел «разъяснительную» работу. Приятели заключили мир и достигли договоренности о помощи Бубенцову со стороны Петренко в проведении одной операции у нас в городе. Первоначально Юрий объяснил только, что операция будет рискованной, но абсолютно верной. Подробности ее Бубенцов обязался сообщить при визите к Петренко в Архангельск. Доля Петренко не называлась, но говорилось об очень больших деньгах. На том и разъехались. Кроме имени и фамилии, Бубенцов ничего о себе не сообщил, и Петренко даже не знает, где тот жил в Ленинграде. Вестей от нового друга не было до июня. Примерно 10 июня Бубенцов вечером неожиданно появился у Петренко дома. За выпивкой вспомнили Ленинград и разговор перед прощанием. Бубенцов поставил вопрос ребром: готов Петренко ему помочь или нет. Роман Михайлович, конечно, попытался сперва прощупать почву: что за дело предстоит. Но приятель был тверд: если согласен – делать, что прикажут, без рассуждения, если нет – до свидания. Только па таких условиях Бубенцов берет его в долю и готов выложить ту сумму, которую Петренко сам назовет за издержки своего положения. Петренко все же уточнил, будет ли дело «мокрым». На что Бубенцов ответил: «Не исключаю возможность». Роман Михайлович все же решился и для затравки назвал свою долю в размере 20 тысяч рублей. Бубенцов усмехнулся, мол, торговаться не собирается, и определил оплату Петренко в 25 тысяч, куда включаются командировочные расходы. По заключении сделки Бубенцов поставил первую задачу: срочно уволиться, выехать в наш город, устроиться в частном секторе, навестить женщину по имени Рита на улице Свердлова 25-7 и поступить в ее распоряжение. Далее выполнять все ее указания, как если бы они исходили от самого Бубенцова. Тот приедет в город позже. В качестве карманных расходов Бубенцов дал Петренко 2 тысячи рублей.

Увлекшись рассказом, Наташа не заметила, что давно уже разгуливает по кабинету. Сделав паузу, она подошла к стоявшему на подоконнике графину и плеснула немного воды в стакан.

– Выходит, что Зоя – частная инициатива Петренко? – спросил Ерофеев.

– Да, – подтвердила Наташа, промокнув губы платком. – Петренко, собираясь к нам, вспомнил подонка-мужа Зои, с которым сидел в колонии, и решил навестить его. Адрес у него сохранился случайно. В поисках дома Воробьевых Петренко узнал, что Воробьев еще не вернулся, а жена живет одна, Вот он и решил развлечься. Так что Зоя рассказала нам правду.

Наташа умолкла, ожидая еще вопросов, но их не последовало, и она продолжила пересказ показаний задержанного:

– Обстоятельства поселения у Бушуевой соответствуют тому, что уже известно. А на следующий день после приезда, то есть 21 июня, Петренко вечером нанес визит Гвоздковой по новому адресу. Маргарита Сергеевна держалась с помощником подчеркнуто сухо, по-деловому, сразу дав понять невозможность любого сближения. Выяснив, как устроился Петренко, она поставила задачу – ежедневно часов в 9 утра проверять дом номер 8 на улице Гоголя: целы ли доски на окнах, не сбит ли замок. Если таковые факты обнаружатся, сразу же устранить повреждения и доложить по телефону ей на работу. Кроме того, Гвоздкова заявила, что вечерами к ней могут пожаловать нежелательные визитеры. Поэтому ежедневно с 17 до 21 часа Петренко должен прогуливаться по улице Свердлова, наблюдая за занавесками в окне кухни. При опасности – занавески будут раздвинуты, и тогда Петренко следует немедленно прибыть в квартиру и действовать решительно, даже при запертой двери. С человеком или людьми, находящимися в квартире, не церемониться. Последнее условие она повторила дважды. Поинтересовалась, как у Петренко с оружием. Он сказал о ноже и гирьке. Гвоздкова поморщилась и посетовала на отсутствие пистолета. Больше ничего Петренко не узнал и принялся выполнять порученное дело. Да, еще условились, что в любом случае раз в три дня, Петренко будет звонить Гвоздковой на работу, на всякий случай.

Наташа прервалась и, устав ходить, присела на стул у стола для совещаний.

– Непонятно, как Петренко, бывая ежедневно на Гоголевской, не встретился с Толстых? Да и рабочие его не видели… – усомнился Слава Белозеров.

За Наташу ответил Широков.

– Петренко только первые два дня приходил туда в девять часов. Потом, по согласованию с мадам, стал являться в обеденный перерыв в полдень, чтобы не «светиться» перед рабочими.

– Что же, Петренко в доме ни разу не был?

– Ну, почему, – был дважды. На третий день посещений из любопытства забрался, когда рабочих не было. Благо, Гвоздкова дала ключ от замка. Порылся аккуратно в комоде. Пальцы по привычке платком стер. Ну, а второй раз – в роковую ночь 20-го…

Белозеров, удовлетворенный разъяснением, кивнул, а Червоненко сказала:

– Далее ничего интересного не происходило до 10 июля. В тот день Петренко позвонил на работу Маргарите Сергеевне и узнал о приезде Бубенцова. Встретились они на следующий день у Дворца культуры железнодорожников и проехали на квартиру Петренко. Здесь состоялся любопытный разговор. То ли проникнувшись уже некоторым доверием к подручному, то ли еще по какой причине, но Бубенцов приоткрыл суть своего замысла. Якобы у Риты, подруги и землячки Бубенцова, есть некий секрет, позволяющий легко разбогатеть. Речь идет не о тысячах и даже не о десятках тысяч! Но к этому секрету нет ключа. Ключ или место его хранения знает один человек, который, по Ритиным расчетам, должен приехать в город где-то после десятого июля. Обладая ключом, незнакомец, однако, не имеет самого «секрета». Он знает только, что «секрет» находится у хозяйки дома – тетки Гвоздковой. По всей видимости, он не знает и того, что тетка умерла, а «секрет» попал в руки Гвоздковой. Приехав в город и увидев заколоченный дом, он кинется искать тетку и, естественно, выйдет на Риту, надеясь получить доступ к «секрету». Тут и надо гостя «перехватить», выманить у него ключ, а там – видно будет…

Ерофеев поднял руку, извиняясь, что прерывает Наташу.

– Бубенцов не объяснил Петренко, зачем взял его в долю?

И вновь вступил в разговор Широков.

– Как понял Петренко, Бубенцов, ровным счетом ничего не зная о госте, почему-то опасался его, считая человеком весьма серьезным. Во всяком случае, не мог положиться только на свои силы.

– А что за хитрость, с помощью которой хотели выманить «ключ»?

– Этого Петренко не знает – Бубенцов не сказал. Он только должен был осуществлять подстраховку и оказать помощь, если будут нужны «решительные действия». Больше ничего по существу истории Петренко не узнал ни тогда, ни позже.