Беглец - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 15

Замерев на полу, я стабилизировал дыхание и стал ждать. Где-то через полтора часа по полу прозвучали шаги пилота, пассажиров видимо, не было, а то, что в трюм что-то загрузили, я слышал. Перейдя на внутреннюю циркуляцию воздуха костюма, чтобы не было заметно расхода воздуха в челноке, я стал терпеливо дожидаться, когда мы поднимемся с палубы и вылетим в открытый космос.

Полёт до станции «Гикона» длился порядка тридцати минут, и я почувствовал лёгкие признаки морской болезни, это означало, что челнок влетел через силовое поле на палубу для малых судов и попал под действие гравитации станции. Тогда пилот отключил гравитацию в челноке, перейдя на станционную.

Как только опоры коснулись палубы, гудение двигателей стихло и реактор перешёл в режим ожидания, я расслышал, как пилот, протопав надо мной, покинул челнок, о чём-то разговаривая у входа, вероятно, с техником, отвечающим за разгрузку. Было слышно, что в трюме работали. Через несколько секунд щёлкнули замки шлюзовой челнока, мгновением позже закрылись створки грузового люка.

Выбравшись наружу, но пока оставив вещи в реакторной, я прошёл в рубку, стараясь не показываться на глаза сотрудникам «Гикона», которые ходили снаружи, и, активировав наружные камеры, осмотрелся. В принципе, народу не так уж и много, в час дня челнок полетит обратно, до этого нужно его покинуть. Оптимальный вариант – обеденное время, на палубе может остаться только дежурная смена и, возможно, запоздавшие пилоты. Больше шансов покинуть челнок незамеченным и добраться до одного из технических входов не будет.

Палубу эту я опознал, литера у неё была «Б». То есть нужные мне стыковочные секторы, где стояли грузовые корабли, находились с другой стороны станции.

– Просто отлично, – пробурчал я себе под нос и, ещё раз осмотревшись, вернулся в реакторный отсек.

Мне оставалось только ждать и готовиться выпустить взломщика наружу, чтобы он мне снова помог незамеченным укрыться на станции. Что ему нужно делать, думаю, объяснять не стоит. Фактически то же самое, что и на орбитальном терминале Гурии – временно отключить камеры, чтобы я спокойно покинул челнок, благо стоит он, можно сказать, с краю: до стены нужно пройти всего два маломерных судна и одну пустую стоянку.

Подложив под голову одну из сумок, я лежал на полу реакторного отсека, закинув ногу на ногу и покачивая в такт мыслей левой ступнёй, и размышлял, что делать в ближайшее время.

Дело в том, что на пассажирско-грузовом терминале Гурии сервисные дроиды были слегка устаревшими, той же модели, по образцу которой я ваял своего взломщика, так что там, на лётной палубе он не привлекал к себе внимания, но станция «Гикона» была куда как современнее терминала, поколения на два. «Гикон» в своё время купил эту станцию шестого поколения в республике Шейн. Соответственно, и дроиды тут были современнее, и мой малыш будет выделяться на общем фоне. Это и было плохо.

Вот и получалось, что выпускать его наружу я мог, только когда работники в обеденное время потянутся внутрь станции, в пищевые блоки и столовые, а те, кто из начальства, в кафе или рестораны. Здесь и такие были. Именно тогда и нужно действовать, но на всё про всё у меня был всего час, даже, думаю, меньше, первые пообедавшие наверняка будут возвращаться раньше окончания их свободного для отдыха времени. Короче, нужно поторопиться, сделать всё очень быстро.

Поставив будильник на полдвенадцатого, я спокойно уснул, решив хоть немного поспать, дать организму отдых.

Разбудила меня мягкая трель будильника. Сев, я включил фонарик и сонно огляделся, с трудом подавив желание снова завалиться спать. Сложив одеяло и убрав его в сумку, я протёр лицо и руки влажной салфеткой и сунул её в одну из сумок, где у меня хранился мусор, который я пока не мог нигде выбросить, стараясь не оставлять улик.

Прислушался. В челноке было тихо. Осторожно приподняв люк, я выглянул и осмотрелся. Горело дежурное освещение. Первым делом я посетил туалет, уж очень хотелось, только после этого, прокравшись в рубку, снова активировал камеры и осмотрелся. Народу заметно было меньше, некоторые группками шли к выходам.

– Пора, – буркнул я себе под нос.

Отчаянно зевая, я забрал из своего убежища взломщика, подошёл к шлюзовой и слегка приоткрыл её. Экран визора в шлюзовой показывал, что рядом никого не было. Взломщик скользнул наружу и шустро спрятался под днищем челнока, крутя своими сенсорами, стараясь, чтобы его не обнаружили. Вернувшись в рубку, я стал следить за всеми его перемещениями. Вот настал момент, когда в поле его видимости никого не оказалось, и он специфичной походкой сервисного дроида, ныряя под днища следующих судов, передвинулся к стене.

Когда я писал программы для него, стараясь в какой-то степени сделать из него диверсанта, то подумал о его манере движения. Ведь стремительный бросок могут засечь не только системы безопасности станции, но и люди, а такая характерная походка не привлечёт внимание, на неё у них уже замылен взгляд.

Наконец дроид добрался до стены, где висел шкафчик коммутатора местной службы безопасности, но открывать его не стал. Тот находился на виду у двух работающих техников и его действия могли привлечь их внимание.

Пока дроид прятался в стороне за складированными ящиками, я сходил в реакторный отсек, перенёс все вещи в шлюзовую, готовясь к выходу, и вернулся обратно. Меня ждал сюрприз. Эта часть ангара опустела, и мой дроид уже копошился у открытого шкафчика, опасливо поглядывая за спину, чтобы его не засекли. Наконец я дождался светового сигнала от него и направился к шлюзовой. Несмотря на то что система внутренней безопасности здесь была гораздо круче, чем на терминале, всё прошло нормально. Укрываясь за корпусами маломерных судов, был даже один малый шахтёр, который непонятно что тут делал, я достиг стены.

Привычно отключив сигнализацию и открыв технический люк, я закинул внутрь вещи и пробрался сам, оставив узкую щель. Дроид закрыл шкафчик и протиснулся ко мне в щель, после чего я закрыл лаз и, вернув взломщика в кофр, подсоединил его к химическому зарядному устройству, чтобы пополнить его батареи. Потом уже привычно пополз дальше, волоча за собой вещи.

Преодолев примерно километровый участок технических коридоров, – на этой станции было посвободнее, в некоторых местах можно было даже идти, – я вздохнул с облегчением и, прикинув, где находятся диспетчерская и блок с начальством, направился туда. Всё равно по пути.

В этот раз детекторов службы безопасности было куда больше. Практически они встречались во всех воздуховодах системы жизнеобеспечения и технических шахтах и туннелях. Так что моё движение изрядно замедлилось. Секторы, где находилось начальство и диспетчеры, охранялись со всех сторон.

К вечеру мне надоело продираться через путаницу охранной службы, да и заряд батарей взломщика стремительно приближался к нулю, поэтому я решил обойти эти секторы стороной, где контроль был не такой сильный. Однако за это время я добрался-таки до одного из блоков, куда простым сотрудникам хода не было. Я находился у решётки воздухозаборника, выходившего в небольшое уютное и явно дорогое кафе.

Расположившись у решётки – до столика подо мной было метра три, – я замер, вдыхая умопомрачительно вкусные запахи с кухни. Пока была возможность, я рассматривал посетителей. Их было не так много: мужчина с сединой на висках и со знаками старшего врача на рукаве белого, не маркого, дорогого комбинезона и планками пилота малого корабля и медтехника, который неторопливо обедал, поглядывая на экран визора, где показывали местные новости, и девушка неожиданно без привычного здесь комбеза, в обычном платье. Между прочим, в очень дорогом. Она ела мороженое, сидя в одиночестве. Была ещё живая прислуга, никаких дроидов. Официант находился у стройки бара, общаясь с барменом и ожидая, когда его позовут. Повара творили на кухне.

В это время в кафе вошли двое. Они молча прошли мимо врача и девушки и заняли угловой столик, причём так, чтобы видеть всех присутствующих и вход. Находились они метрах в десяти от меня, поэтому я их не слышал. Можно было перебраться к другой решётке, она находилась рядом, но, подумав, я отказался от этой идеи. Эта труба была из эластичного материала и, хрустя, прогибалась от моего веса. Так что я по-любому привлеку внимание. И так пришлось оставить вещи на повороте и добираться до этой решётки по-пластунски, буквально паря, чтобы не издать ни одного звука, так что двигаться к другой решётке – мёртвое дело. Проще воспользоваться дроидом. Тот лежал рядом в режиме ожидания. Я подсоединился к нему через нейрошнур, активировал, дав задание подслушать, о чём говорят двое мужчин, и замер. Из дроида выдвинулся узконаправленный микрофон, а так как неизвестные не пользовались никакими средствами защиты, просто общаясь, то я в режиме онлайн слушал, о чём они разговаривают.