Аквамариновая звезда - Леванова Татьяна Сергеевна - Страница 7

Тонкая рука протянулась к неровному пятну на карте, на ногтях идеальной формы сверкнули белоснежные лепестки фантастической вишни. Маша вполуха слушала о том, что на севере началось сезонное таяние льдов, а в атоллах Кораллового ожерелья проснулся еще один вулкан. Она смотрела на Морену и думала о том, что та может чувствовать в свой звездный час. Вспомнит ли она девочку, рисовавшую эти цветы, которой она не сказала даже «спасибо»? Вот все они, звезды, такие, наверное...

Маша уснула перед телевизором, свернувшись калачиком на пушистой лежанке. Разбудил ее луч солнца, скользнувший в щелку между шторами. Экран на стене бормотал чуть слышно инопланетные новости, во рту чувствовался вкус рыбы, по фиолетовому меху были рассыпаны крошки печенья и подсохшие красные икринки. Девочка первым делом почистила зубы, чтобы избавиться от неприятного привкуса, благо, зубные щетки во всех мирах были одинаковыми. Затем выбрала на завтрак незнакомую белую рыбу в желтом кисло-сладком соусе и принялась есть, хмуро уставившись в телевизор. Что она выяснила вчера?

Планета покрыта водой, суши нет. Используется для туризма и, видимо, для ловли рыбы, жемчуга и других морских промыслов. Здесь есть космодром — ух ты, наверное, можно попасть на настоящий космический корабль! Если найти, конечно, транспорт, потому что пешком на этот летающий остров не заберешься. Ну так что же не в порядке в этом мире? Красивом, курортном, благополучном, богатом мире? Зачем ему понадобился сквозняк? На этот вопрос Маша не знала ответа.

—    Сидя в комнате, ничего не выяснишь, — решила она, покончив с завтраком. — Поброжу по улицам, поговорю с людьми. Авось что и узнаю. В конце концов, ни в одном мире мне еще ни разу проблема не бросалась в глаза.

Она тщательно выбрала наряд из обновок — сарафан из шуршащего тонкого материала, напоминающего золотую пену, и к нему золотистые босоножки, с пряжками в виде огромных красных камней. Придирчиво осмотрела себя в зеркало, решила, что к этому наряду требуются заколка и новая сумочка, нашла в своем путеводителе подходящий магазин, в котором ей также предоставлялся кредит, и отправилась прямиком туда.

С этой минуты Маша перестала быть сквозняком на задании, поиск проблемы чужого мира перестал занимать ее мысли. Она была всего лишь девочкой, оказавшейся на курорте без родителей, с неограниченным кредитом. Вряд ли кто другой на ее месте устоял бы перед таким искушением — пожить в свое удовольствие в городе, созданном для покупок и развлечений.

Поэтому нечего удивляться, что в магазине, кроме сумочки и заколки, была приобретена удивительная косметика — голографическая тушь, моделирующая огромные ресницы, губная помада, меняющая форму губ (естественно, Маша для прикола сначала надула губы так, что стала похожа на мультяшную рыбу, а потом долго не могла вернуть себе нормальный вид, в конце концов кое-как сделала губки-бантиком), тени из резвящихся золотых рыбок, движущиеся татушки-наклейки, а также шарф в виде порхающих вокруг шеи тропических бабочек; музыкальные духи — брызгаешь, и вокруг тебя звучит выбранная тобой мелодия; абсолютно прозрачные серьги, Маша тут же потеряла одну из них и не смогла найти, потому что украшение полностью слилось с полом.

После магазинов настала очередь салона красоты, где Маша сделала себе накладные ногти в виде раковин. Затем девочка каталась в ракушке между волнистыми стенами домов, а после купалась в бассейне на одной из открытых террас. Вечером за ужином, состоящим из икры и медузового суфле, от пыталась вникнуть в инопланетный мультик про приключения трехротого слона, ] которого все рты ругались между собой и ш один не желал слушаться хозяина. Уже засыпая, девочка спохватилась, что так ни с кем и не поговорила, не познакомилась, ш поискала проблемы этого мира, но тут ж< успокоила себя тем, что впереди неделя \ что надо же ей было устроиться и привыкнуть к новому миру, не зря же она сдавала экзамены по самоопределению и самосознанию. Вот завтра проснется и займется делами. Однако завтра к лавандовым капри с лимонным топиком потребовались новые босоножки и сумочка, а по дороге Маша увидела в витрине одного из магазинов золотисто-зеленый парик, усыпанный крошечными бриллиантиками, — не все ли равно сколько он стоит, ведь у нее кредит... FIotoiv была дискотека у воды, с фейерверками  танцующими дельфинами, и вечером у телевизора совесть мучила ее уже меньше, по тому что она потребовала у проводницы в свои апартаменты зеркало во всю стену и теперь с удовольствием примеряла перед ним наряды с новым париком... Так проходили ее дни.

Однажды Маша, как обычно, обвешанная пакетами с покупками, шла по кружевному, пронизанному солнечными лучами городу, чувствуя себя бесконечно счастливой. В своем мире она ненавидела магазины, особенно с одеждой, — но в ее мире не могло быть таких товаров!

—    Как же здорово быть сквозняком! — От избытка чувств девочка вскинула руки с пакетами. — Так классно путешествовать по другим вселенным! Какой же это прекрасный, удивительный мир! Как мне тут нравится...

Она решила поехать на один из искусственных пляжей — террасу на краю города, усыпанную крупным песком с коралловых атоллов. Рядом как раз остановилась ракушка, единственный пассажир которой как раз покидал ее, поднимаясь на мостик. Вдруг раздалось какое-то лязганье. Из-за угла дома вылетела жуткая конструкция. На первый взгляд она напоминала часовой механизм — нагромождение зубчатых колес, шестеренок, беспрерывно двигающихся палок, гирек и прочего, что не подкованная в технике Маша не смогла распознать. Вот только в середине этой мешанины светился желто-зеленый глаз да позади крепился изогнутый футляр, напоминающий кресло. Конструкция зависла над оторопевшим пассажиром ракушки, вращая единственным глазом. Затем протянулась огромная металлическая рука с тремя когтями и схватила человека за шиворот.

—    Стойте! — отчаянно закричал мужчина. — Я заплачу! Я заплачу!

Однако футляр раскрылся — внутри действительно оказалось кресло, на которое и швырнули бешено сопротивлявшегося человека. Крышка захлопнулась, оборвав его крик. Лязгая и грохоча, конструкция медленно полетела прочь.

У Маши ноги подкосились от ужаса. Пожилой прохожий поддержал ее, не давая упасть. Девочка обратила внимание, что немногих на улице заинтересовало происшествие.

—    Что это было? — спросила она у мужчины.

—    Сердцееды. Забрали должника, — ответил тот буднично. — Не бойся.

—    Куда? Они его убьют? — голос Маше плохо повиновался.

—    Нет, за последние пятьдесят лет они никого не убили, правда, люди стали осторожнее, больших долгов не делают. Всю Зеленку не отнимают, оставляют немного, человек ноги передвигает, солнышку радуется, оно и ладно...

—    Не отнимают что?

—    Зеленку. То, что дает жизненную силу, красоту, здоровье, энергию. Зеленый луч сердечной магии. На то они и сердцееды.

—    Зачем?

—    Ну что ты, ведь наш курорт славится омолаживанием и оздоровлением. Людей лечат, добавляя Зеленку, повышается иммунитет, седые волосы темнеют, близорукие глаза лучше видят, вырастают новые зубы, не говоря уже о сердце, почках, легких... Разве твои родители не за этим сюда прилетели? Ты ведь пришелец, как я понял?

—    Д-да, — ответила Маша, отступая. — Спасибо за вашу помощь.

Чтобы прохожий не задавал ей больше вопросов, девочка повернулась и пошла прочь.

Глава 7

БИЛЕТ НА ДРУГУЮ ПЛАНЕТУ

Маша поспешила в отель. Первое, что ей бросилось в глаза, едва она переступила порог своей комнаты, была груда вещей. Одежда не помещалась в похожем на мраморный шар комоде; парики, словно копна разноцветного сена, были навалены посреди комнаты; всюду стояла обувь. На дверных ручках висели сумки, они постоянно падали, стоило прикоснуться к двери. На полочке в ванной тесно стояли флаконы и коробочки.

—    Когда это я успела столько накупить? — удивилась девочка. Второй вопрос она не решилась даже произнести вслух — сколько все это может стоить? Она попыталась сосчитать дни, проведенные в этом мире, чтобы узнать, много ли осталось до выплаты кредита. В первый день были Морена и человек-рыба. Во второй она купила голографическую тушь. В третий — парик с брильянтами. Четвертый, пятый и другие, если они были, слились в один, она не могла даже сказать, какой сейчас день — пятый, шестой, седьмой?