Земля Санникова (илл. Г. Никольского) - Обручев Владимир Афанасьевич - Страница 30

— Девушки! Вы слышали, что к нам явились белые люди, посланники богов, владеющие громами и молниями. Они согласились жить у нас, чтобы охранить онкилонов от бед, предсказанных нашим предкам. Мы должны дать им жилище, пищу и жен, чтобы они ни в чем не нуждались. Жен они сами выберут среди вас. И каждая, на которую падет выбор белого человека, должна быть довольна этим. Я сказал.

Девушек эти слова не поразили, потому что весть о предстоящем уже распространилась по стойбищам. И, явившись на праздник, все с любопытством рассматривали чужестранцев, женами которых четырем из них приходилось стать. Некоторые из них имели, впрочем, уже возлюбленных среди молодых воинов и были опечалены, но надеялись, что выбор падет не на них. Поэтому в ответ на речь Амнундака из ряда девушек послышался единодушный ответ:

— Пусть выбирают, мы все согласны!

— Неожиданное усложнение нашего пребывания на этом острове! — воскликнул Ордин. — Прикрепить себя к онкилонам выбором жен. Что же нам делать?

— Я полагаю, — заметил Горюнов, — что нам следует уступить, чтобы не обижать онкилонов и сохранить с ними самые дружелюбные отношения.

— И действительно выбрать себе жен? — спросил Костяков.

— Мы поступим так, — предложил Горюнов. — Мы скажем, что в нашей стране мужчина, желающий жениться, и девушка, согласившаяся выйти за него замуж, должны ближе познакомиться друг с другом, чтобы не было ошибки; поэтому они определенный срок, например полгода или год, живут в одном доме, близко узнают друг друга и, если по истечении этого срока общая жизнь им понравится, могут жениться.

— Отлично! Это хороший выход! — заявил Ордин. — Предложим это вождю и скажем, что мы выберем себе подруг согласно обычаям нашей страны. Горохов рассказал Амнундаку, что порешили путешественники, и тот выразил свое согласие словами:

— Белые люди, я предлагаю вам выбрать себе девушек, которые вам нравятся как будущие жены.

Путешественники поднялись в понятном смущении: перед ними выстроились пятьдесят девушек, хорошо сложенных, в большинстве красивых, и выбор был нелегок. В сопровождении Амнундака они прошли вдоль ряда, и каждый из них колебался почти перед каждой из более красивых; один только Горохов сразу наметил себе, еще глядя издали, невысокую девушку. Подойдя к ней, он сказал, протягивая ей руку:

— Я хочу взять эту!

Девушка, закрыв лицо рукой и хихикая, вышла из ряда и стала возле Горохова. Она оказалась первой избранной, и барабан приветствовал ее грохотом.

Остальные дошли до конца ряда и не сделали выбора. Удивленный Амнундак спросил:

— Неужели наши женщины так дурны, что только одна понравилась вам, белые люди?

— Напротив, — возразил Горюнов, — среди них слишком много красивых — и выбирать трудно. Но, кроме того, мы боимся, что те, кого мы выберем, станут нашими женами против своего желания, по твоему приказу. У нас мужчина всегда получает согласие девушки, которую выбирает себе в жены.

— А-а, так вы хотите, чтобы девушки выбирали вас?… Ну хорошо. Я вызову всех, которые согласны. Девушки, белые люди не могут решиться: все вы слишком красивы. Так пусть выйдут вперед те, которые сами хотят выбрать себе белых людей в мужья.

По ряду красавиц пробежали улыбки и смешки; некоторые переминались с ноги на ногу, не решаясь выдвинуться первыми.

— Ну что же! — воскликнул Амнундак. — Неужели никто из вас не хочет стать женой наших гостей? Они могут рассердиться на нас и уйти. А тогда бедствия постигнут наш народ!

Эти слова подействовали, и более половины девушек дружно выступили на шаг вперед.

Но во время этого замешательства путешественники уже сделали свой выбор. Горюнов и Ордин указали девушек из рода вождя, к которым успели присмотреться при совместной жизни в землянке, а Костяков выбрал маленькую стройную смуглянку, строившую ему глазки.

— Выбор сделан! — воскликнул Амнундак. — Теперь пусть выбирают воины онкилонов.

Вместе с путешественниками, за которыми следовали их избранницы, он отошел к своему месту. Девушки попросили позволения одеться и разбежались по своим родам, приветствуемые возгласами женщин. Очень скоро они вернулись, чтобы занять почетные места рядом с избравшими их чужестранцами.

Оставшиеся девушки сомкнули свой ряд. Барабан опять загудел. И из ряда молодых воинов, стоявших в стороне, отделился один, оказавшийся в состязании первым, подошел к девушкам и стал медленно проходить вдоль их ряда. Его встречали шутками и смешками, и почти каждая говорила: «Возьми меня, возьми меня!», потому что быть женой первого из молодых воинов было очень лестно, и девушки откровенно добивались этого. Но юноша отвечал им тоже шутками, быстро придумывая для каждой иную причину отказа: «Ты слишком красивая» (некрасивой), «Ты горбата» (прямой, как стрела), «Ты косишь», «Ты беззубая» и так далее, возбуждая протесты и смех. Пройдя почти весь ряд, он сразу остановился против одной девушки, не предлагавшей себя и скромно опустившей глаза. Он ударил ее по плечу и воскликнул: «Ты мне нравишься!» Девушка вздрогнула, выскочила из ряда и помчалась, как стрела, по поляне, а юноша за ней.

— Что это значит? — спросил Горюнов у Амнундака. — Почему жена, которую он выбрал, убегает от него? Она не хочет его?

— Таков у нас обычай. Воин, выбравший девушку, получит ее, только если поймает.

— Новое состязание! — сказал Ордин.

— Это обычай, — пояснил вождь, — очень мудрый: девушка бежит нагая — ей бежать легко, молодой воин бежит в одежде, с копьем в руке. Немногие смогут догнать девушку, если она не хочет этого. Если выбравший ее ей противен или она любит другого, она не даст себя догнать.

— Корректив прекрасный, — заметил Ордин товарищам и, обращаясь к вождю, спросил: — Что же, воин, который не догнал девушку, так и остается без жены?

— Нет, он может повторить свой выбор, пока не поймает какую-нибудь.

— Сколько же времени девушка может бегать: целый день?

— Нет, только один раз по кругу, по кругу военного танца. — Смотрите, он ее поймал!

Действительно, воин уже вол пойманную девушку за косу; девушка для виду упиралась и била его по руке. Женщины и остальные девушки приветствовали ее насмешками. Дойдя до места смотрин, воин и пойманная спокойно стали рядом в стороне.

Барабан опять загрохотал. И второй юноша подошел к девушкам; и он был еще желанным для многих, как второй победитель, и его встречали, как первого. Но он упорно молчал, медленно обходя ряд, прошел до конца и повернул обратно, вызывая негодующие возгласы девушек.

— Сколько же времени он может выбирать? — поинтересовался Костяков.

— Он может пройти три раза, не больше, — ответил Амнундак. — Это очень храбрый охотник, но он хочет помучить девушек. Смотри, как они сердятся!

Действительно, воин кончил второй обход и никого не выбрал. Девушки сердились, уже не предлагали себя, строили ему гримасы, кричали: «Можешь совсем уйти! Ступай к вампу, выбери себе мохнатую жену! Тебе голые не нравятся!» и т. п. Воин так же медленно и молча прошел и третий раз, не обращая внимания на насмешки, и вдруг, почти дойдя до конца ряда, резко повернулся и ударил по плечу одну из последних девушек. Последняя так растерялась от неожиданности, что, выскочив из ряда на поляну, не развила сразу достаточную скорость бега, и воин поймал ее в двадцати шагах.

— Вот какой хитрый! — заметил Горохов. — Он их заморил, чтобы не бегать далеко.

— Вот вам и корректив! — засмеялся Костяков. — Этак можно поймать и такую, которая не хочет.

— Пожалуй, оно так и есть в этот раз, — сказал Ордин. — Смотрите, она не сопротивляется, как первая, для виду, но не рада. Девушка шла за воином, понурив голову, не отвечая на насмешки остальных.

— Сама виновата — не зевай! — сказал Горохов.