Дочь фортуны - Альенде Исабель - Страница 62

Присутствовали и белые различных национальностей, одетые во фланелевые рубашки, в заправленные в обувь брюки и с парой револьверов. Также можно было заметить китайцев в стеганых жакетах и широких панталонах; индейцев в ветхих военных пиджаках и с плешивым задом. Встречались и мексиканцы, одетые в белый хлопок и огромные сомбреро; южноамериканцы в коротких пончо с широкими кожаными поясами, где те носили нож и свои запасы табака, пороха и денег. А еще попадались путешественники с Южных Сэндвичевых островов, разутые, но с кушаками из яркого шелка. В общем, все напоминало некую смесь различных цветов, культур, религий и языков, представителей которой сплотила между собой одна-единственная навязчивая идея. Элиза спрашивала каждого о Хоакине Андьета и просила распустить слух о том, что, мол, этого человека разыскивает его брат Элиас. Более и более углубляясь в эту территорию, девушка понимала, до чего та была огромной, и насколько, должно быть, окажется нелегким делом встретить своего возлюбленного среди пятидесяти тысяч копошившихся бок о бок чужаков.

Группа изнуренных чилийцев, выбрав место, решила, наконец-таки, расположиться и далее не идти. Ощущая себя точно в настоящей кузнице, люди прибыли в долину реки Американ лишь с двумя самками мула и лошадью Элизы, остальные животные, к несчастью, умерли, не выдержав пути. Земля была сухой и сильно потрескавшейся, без особой растительности, за исключением сосен и дубов, хотя здесь же пробегала бурная и прозрачная река, спускаясь с гор по камням как бы прыжками, тем самым, пересекая или, точнее, разрезая долину, словно ножом. По обоим берегам наблюдались многочисленные ряды, в основном, состоящие из мужчин, которые копали и наполняли ведра землей превосходного качества, а затем перетаскивали ее куда нужно с помощью напоминавшего колыбель ребенка устройства. Работали под палящим солнцем с непокрытой головой, держа ноги в ледяной воде и смачивая одежду, спали, растянувшись прямо на земле, не выпуская своего оружия. Народ питался черствым хлебом и соленым мясом, пил зараженную воду из сотен образовавшихся вверх по реке ям, а также настолько подделанный ликер, что у многих чуть ли не разрывалась печень либо те просто сходили с ума. За несколько дней на глазах Элизы умерло двое мужчин, одолеваемые болью и покрытые пенистым потом, вызываемым холерой. Тогда девушка мысленно благодарила Тао Чьена за его мудрость, который в свое время не позволял пить воду, предварительно ту не вскипятив. Какой бы сильной ни была жажда, она всегда дожидалась вечера, когда люди разбивали лагерь, чтобы приготовить чай или «мате». Время от времени слышались ликующие крики, когда кто-то находил золотое семечко, однако большинство довольствовалось отделением и нескольких драгоценных грамм среди тонн совершенно никчемной земли. Месяцами ранее люди еще были способны увидеть чешуйки, светящиеся под прозрачной водой. Ныне же природа представлялась сильно нарушенной вызываемой человеческой жадностью деятельностью. Весь пейзаж оказался искаженным беспорядочным нагромождением земли и камней, огромных ям, рек и ручьев, совершенно выбитых из своих изначальных течений, из-за чего вода растеклась в бесчисленные лужи, а где раньше был нетронутый лес, повсюду торчало множество стволов. Чтобы добыть драгоценный металл, явно требовалась исполинская решимость.

Элиза не стремилась там остаться, но чувствовала себя настолько изнуренной, что сочла себя неспособной ехать верхом далее, тем более, в одиночку и как Бог на душу положит. Ее спутники заняли свое место в самом конце ряда шахтеров, однако же, достаточно далеко от небольшой деревни, что начинала виднеться чуть впереди, со своими таверной и продовольственным магазином, нужным для обеспечения людей товарами первой необходимости. По соседству с девушкой расположились три жителя штата Орегон, которые работали и пили спиртное, проявляя при этом необычайную стойкость. Такие не теряли времени на всякого рода приветствия вновь прибывших, напротив, немедленно доводили до сведения последних, что никоим образом не признавали за различными проходимцами их право разрабатывать по-своему американскую землю. Один из чилийцев прямо поставил людей перед фактом, что они сами там также не играли особой роли, ведь земля, в основном, принадлежала индейцам, которые, будучи вооруженными, легко затевали ссору, если этому не успевали помешать остальные, пытаясь утихомирить души людей. Шум носил характер продолжительного гвалта, издаваемого палками, ударами о позорные столбы, плеском воды близ скал и руганью, хотя над головой было безоблачное небо, и в воздухе пахло лавровым листом. Чилийцы, изнемогая от усталости, падали на землю, в то время как ложный Элиас Андьета успел развести небольшой костер, чтобы приготовить кофе и напоить лошадь. Побуждаемый жалостью, также дал поесть и бедным самкам мула, хотя те ему и не принадлежали, а еще снял тюки, давая животным немного передохн?ть. Утомление застилало молодому человеку взор, и почти не мог унять дрожь в коленях. Тогда и понял, как был прав Тао Чьен, предупреждая о необходимости как можно лучше восстановить силы до того, как пуститься в это приключение. Тут на ум пришел дощатый небольшой дом из брезента в Сакраменто, где в это время он сам, скорее, медитирует или что-то выписывает с помощью кисти и туши своей красивой каллиграфией. Улыбнулась, что теперь ее ностальгия не воскресила в памяти невозмутимую швейную мастерскую мисс Розы или всегда теплую кухню Мамы Фрезии. Как я изменилась, - вздохнула девушка, рассматривая собственные руки, сильно обожженные жестоким солнцем и чуть ли не целиком покрытые волдырями.

На следующий день товарищи поручили ей купить самое необходимое, чтобы как-то выжить, и приобрести некий подвесной мостик, с помощью которого удалось бы подогнать землю, потому что поняли, насколько подобное приспособление было эффективнее их непримечательных бадей. Единственной улицей населенного пункта, если так назвать эту деревушку поворачивался язык, скорее, была трясина, сплошь усеянная различными отбросами. Небольшой магазинчик, а точнее, хижина, сооруженная из стволов и досок, в этом обществе холостых мужчин считался средоточием общественной жизни. Чего там только не продавалось, к тому же, можно было перехватить какой-то еды и даже ликера за умеренную плату. А по вечерам, когда шахтеры приходили выпить, контрабасист своими мелодиями вселял воодушевление в присутствующих, и тогда кое-кто из мужчин затыкали за пояс платок, говоря тем самым, что выступают за дам, пока прочие все спешили выстраиваться в очередь, чтобы пригласить их потанцевать. Ведь на многие километры кругом не было ни единой женщины, хотя время от времени проезжала повозка с впряженными самками мула и тесно набитыми внутри нее проститутками. Кого ожидали так жадно, и кто вознаграждал столь щедро. Хозяин магазинчика на поверку оказался добрым, разговорчивым многоженцем, с тремя супругами, проживающими в Юте, одном из штатов США, где предлагали прославить того, кто обратится в их веру. Он был трезвенником и, продавая ликер, толкал речь, обличая порок пьянства. Оказалось, что знал некоего Хоакина, и вроде бы даже фамилия человека звучала как Андьета, о чем, собственно, и сообщил Элизе, когда та его расспрашивала. Тем не менее, мужчина был в здешних краях уже давно, почему и сам хозяин не мог указать определенного направления, в котором разыскиваемый двинулся далее. И все же помнил человека, который ввязался в происходившую между американцами и испанцами драку, между прочим, затрагивающую дела собственности и имущества. Были ли это чилийцы? Возможно. Хозяин был лишь уверен в том, что люди говорили на кастильском языке, хотя могли быть и мексиканцами, как сказал он тогда, ведь для этого человека все местные бандиты были на одно лицо.

- И что же произошло под конец?

- Американцы остались при земельной собственности, а прочим пришлось уйти восвояси. Что же еще тогда могло произойти? Хоакин вместе с еще одним мужчиной оставались в магазинчике дня два-три. Там, в углу, я положил несколько одеял и оставил людей отдыхать до тех пор, пока последние немного не пришли в себя, потому что выглядели крайне разбитыми. Но людьми они были неплохими. Я помню твоего брата, это был юноша с черными волосами и огромными глазами, на вид, в общем-то, симпатичный.