Не рой другому яму (СИ) - "chate" - Страница 2

Позволяя слугам одеть и причесать себя, принц нервничал все больше и больше. Все-таки не каждый день Его Высочество изволило заниматься интригами. А ну как не получится? Мысленно дав себе пинка и скрестив пальцы на удачу, Галис взял предназначенное для герцога вино и отправился навстречу своей судьбе.

Итак, игра началась.

- Герцог, я хотел бы поговорить с Вами.

Перед герцогом Рангромом стоял бледный и слишком уж испуганный принц, упорно не смотрящий на собеседника. Конечно, Люпе понимал, что замужество для Его Высочества не самый желанный шаг, но чтобы так пугаться? Не зверь же он, в конце концов.

- Извольте, Ваше Высочество. Тут есть ниши с вполне удобными креслами.

Уведя принца от шума и суеты бального зала, герцог усадил его в кресло в одной из ниш, задрапированных тканью, и сел рядом. Тут же появился слуга, поставивший на столик между ними бутылку вина и два бокала. Не успел герцог удивиться, как принц ухватился за бутылку, словно утопающий за соломинку.

- Давайте выпьем, герцог.

Глядя, как принц разливает вино по бокалам дрожащими руками, герцог решил, что стоит начать разговор с будущим супругом в более доверительном русле.

- Наедине можете звать меня Люпе, Ваше Высочество, я же буду звать Вас Галис, если Вы не возражаете.

Принц глянул на герцога испуганными глазами и залпом выпил свое вино, поперхнувшись.

- Ко-конечно, Лю-люпе, - выдавил он из себя, откашлявшись. - Вино очень бодрит, не находите?

- Пожалуй.

Герцог отпил немного вина, думая, как продолжить разговор, и решил, что откровенность – лучшее средство завоевать доверие.

- Почему Вы меня боитесь, Галис? Разве я давал когда-либо повод подозревать себя в несправедливости или жестокости?

- А-а? – принц налил себе второй бокал и посмотрел на герцога недоуменно. В голове начало слегка шуметь, так что Галис не совсем понял, о чем его спрашивают.

- Я спрашивал, почему Вы меня боитесь?

- Боюсь? Я волков боюсь, - принц передернул плечами, словно ему было холодно, - а еще темноты, - и снова выпил вино одним махом.

- Нет, так дело не пойдет, - Люпе забрал бутылку вина и отставил ее как можно дальше от принца. - Не думаю, что король обрадуется, увидев опьяневшего сына.

Принц проводил бутылку каким-то обреченным взглядом и тут же встрепенулся.

- А Вы почему не пьете?

- Я пью, - герцог демонстративно сделал глоток из своего бокала, - но я предпочитаю растягивать удовольствие, а не получать все сразу. Так намного приятнее, в чем, смею надеяться, мне удастся вскоре Вас убедить.

Шум в ушах принца становился сильнее, а может, это музыка в зале стала играть громче? Как бы то ни было, Галис тряхнул головой, отгоняя навязчивое гудение, и попытался сосредоточиться на беседе. Герцог слишком мало выпил, а значит нужно продолжать разговор. О чем это герцог говорил? А, об удовольствиях.

- А я люблю соколиную охоту и верховую езду.

- Понятно. А что там с волками?

- Боюсь я их, - принца снова передернуло. На миг их глаза встретились, и Люпе увидел во взгляде юного принца страх. - Они убивают и съедают.

- Соколы тоже убивают, чтобы есть, так в чем разница?

- В том, что волки подкрадываются в темноте, набрасываются целой стаей, рвут живую жертву на куски и сразу едят, - принц тихо всхлипнул, глядя на свои чуть дрожащие руки, сложенные на коленях. - Я не хочу, чтобы меня съели.

- Мой принц, кто вбил Вам в голову все эти страхи? Волки – одни из самых благородных лесных хищников. Они охотятся не только ночью, но и днем. Убивают больных и слабых животных, а человека вообще стараются обходить десятой дорогой, если, конечно, зверь не ранен или болен. Еще волки очень преданные. Они выбирают себе пару на всю жизнь, а ночной вой, который так пугает людей, это их песня для возлюбленных.

Герцог не знал, что еще можно рассказать испуганному молодому человеку, но и этого, кажется, было достаточно. Принц поднял на него свои красивые карие глаза, блестевшие от непролитых слез. Длинные пушистые ресницы на миг опустились, чтобы вскоре вновь позволить любоваться глубоким бархатно-коричневым оттенком глаз юного принца.

- Правда? – тихо выдохнул Галис, чуть шевельнув губами.

- Чистая правда, олененок.

Глаза принца удивленно расширились.

- Я не олененок.

- Да? А, по-моему, очень похож. Так почему Вы боитесь меня?

- Вы – волк.

- Что? – Такого ответа герцог точно не ожидал, поэтому громко и весело рассмеялся. - Это же надо было такое придумать. В моей родословной встречаются оборотни, а не волки. К Вашему сведенью, дорогой Галис, оборотни существа разумные и вполне в состоянии контролировать своего зверя, к тому же полукровки не могут менять тело на звериное, ни просто так, ни в полнолунье. Это все глупые сказки.

- Это правда? – принц тревожно сглотнул, - тогда я, наверное, зря… если все действительно так… А где вино?

Он завертел головой и, обнаружив искомое, потянулся за бутылкой, но добрая порция старого вина, выпитая им раньше, да еще и на голодный желудок, дала о себе знать, так что вместо того, чтобы схватить бутылку, принц ее опрокинул. Падая, вино разлилось, оставив красный след на рукаве белоснежной шелковой рубахи герцога Рангрома.

- Извините. Я сейчас.

Принц, пошатываясь, поднялся, пытаясь рукой вытереть след от вина, при этом он так сильно наклонился вперед, что его буквально кинуло в объятья мужчины напротив.

- О-о, мой принц, кажется, мне следует испросить разрешение у короля, покинуть бал и проводить Вас к покоям.

- Да, конечно, - облизав пересохшие губы, принц позволил усадить себя обратно в кресло.

Дожидаясь возвращения герцога, Галис попытался вспомнить что-то важное, но вокруг все плыло и кружилось, в том числе и мысли. Он только вспомнил, что надо увести отсюда герцога, пока что-то не случилось, потому что он оказался не таким уж плохим. И руки у него горячие и нежные. И глаза совсем не страшные. Золотистые такие, красивые.

Узнав, что сын себя не очень хорошо чувствует, король, недовольно поджав губы, дал разрешение принцу покинуть бал в сопровождении герцога.

Люпе помог Галису подняться и аккуратно покинуть зал, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Выйдя из бального зала, герцог осмотрелся. Никого из слуг рядом заметно не было, так что пришлось обращаться к нетвердо стоящему на ногах принцу.

- В какую сторону идти? Я замок плохо знаю.

Галис махнул рукой налево, и они двинулись в указанном направлении. Вскоре показался очередной поворот, и принц повернул направо, только далеко уйти они не смогли. Галису вдруг стало совсем плохо. Он застонал от охватившего все его тело жара и согнулся, ухватившись за живот. Казалось, именно там сосредоточилась странная сила, заставляющая его тело гореть.

- Что? Тошнит? - Люпе обхватил принца руками, поддерживая и не давая упасть. – Может, лекаря позвать?

- Да. Нет. Не знаю.

Отдышавшись, принц медленно выпрямился.

- Мне еще никогда не было так плохо. Душно. Странно. Очень жарко.

Расстегнув несколько мелких пуговиц на своем камзоле, Галис вновь пошатнулся, прижавшись всем телом к герцогу и обхватив его руками. Одновременно с этим принц уткнулся носом в шею мужчины и громко втянул воздух носом, принюхиваясь. Герцог замер, боясь испугать своего юного жениха, но тот, кажется, и не думал больше пугаться.

- Мне нравится твой запах. Ты пахнешь лесом и совсем чуть-чуть костром.

- Спасибо, конечно, Галис, но может, мы пойдем дальше?

- Зачем? – принц потерся всем телом о герцога Рангрома.

- Ваше Высочество, Вы понимаете, что делаете?

Принц не ответил. Вместо этого он еще крепче обнял мужчину и вновь потерся об него, сильно прижимаясь бедрами. При этом Люпе почувствовал, что ему в бедро упирается вполне существенное доказательство хорошего самочувствия принца.

- Галис, я не железный.

В доказательство своих слов герцог напористо завладел губами своего жениха, в надежде испугать и привести в чувство, но вместо этого сам потерял голову. Поначалу Галис действительно напряженно замер от властного напора, но губы и язык герцога не несли с собой неприятных ощущений. Наоборот, чем сильнее герцог сминал податливые губы, чем глубже в рот проникал его горячий язык, тем выше в Галисе поднималась волна удовольствия, тем сильнее ему хотелось никогда не расставаться с чудесным ощущением чужого присутствия рядом.