Вечная любовь (СИ) - "chate" - Страница 2

Когда спасательная операция была окончена, дети устроили настоящий балаган, спеша расспросить спасателей об их героической работе. Видя, что все обошлось, я уже хотел было уйти, но мое внимание привлекла лестница. Мне показалось, что кто-то сбежал по ней вниз, в подвал. По крайней мере, я был твердо уверен, что там мелькнула какая-то тень, и вместо того чтобы поставить в известность ребят, я сделал самую большую глупость в своей жизни - пошел вниз, чтобы проверить есть ли там кто-нибудь. Один.

Ступени привели меня в мрачный и затхлый подвал. Естественно никого там не оказалось, и только эхо шагов отражалось от стен, передразнивая меня. Потоптавшись по подвалу, я хотел уже подняться наверх, но тут мое внимание привлекла небольшая деревянная дверь, оббитая железными полосами. Она была приоткрыта, так что я не преминул заглянуть туда. Любопытство сгубило кошку, а пума по сути своей та же кошка. В общем, когда я зашел за дверь, зажигая карманный фонарик, сзади что-то заскрипело, потом бумкнуло и каменные глыбы обрушились вниз, погребая меня под развалами старинного дома.

Инстинкты – страшная сила. Как только каменные глыбы над головой пришли в движение, я метнулся в сторону и оказался в так называемом «каменном мешке». Несколько камней сомкнулись надо мной этаким шалашом, защитив от своих товарищей. Когда пыль осела, позволяя мне отдышаться, я понял, что попал. Никто из ребят не знал, что я пошел вниз, а значит, искать меня под развалинами дома вряд ли будут.

- Допрыгался, Дэнис. Вот сдохнешь тут, и никто о тебе не вспомнит.

- Совершенно справедливое наблюдение, - прошелестел рядом со мной чей-то тихий голос. Когда же я готов был посчитать себя психом из-за начавшейся звуковой галлюцинации, к ней присоединилась зрительная. Передо мной, соткался туманный светящийся в темноте образ молодого парня, наполовину погруженный в камни. Он был в старинных, нет, скорее древних одеяниях. Я такие видел только в исторических фильмах о раннем средневековье.

- Нифига себе. Вроде я головой не бился, а тут такой бред.

Бред или не бред, но этот призрак метнулся ко мне и, не успел я испугаться, как он прикоснулся холодной ладонью к моей голове. Вокруг ярко вспыхнул свет и…

Огромный зал был празднично украшен цветами, знаменами и вымпелами. Нарядно одетые гости, собравшиеся в доме ради помолвки двух отпрысков знатного семейства, чинно скользили по залу, переговариваясь друг с другом. Альфы одеты строго, темные одежды, мечи в ножнах, церемониальная невозмутимость на лицах и холодность взглядов, все как предписано древними традициями. Омеги в лучших нарядах и украшениях, порхают между ними, словно яркие заморские птицы, не уходя однако от своих альф далеко, чтобы не вызвать нареканий от старших супругов. Все гости обсуждают предстоящую свадьбу и пьют за здоровье молодых.

Один из будущих супругов - я, но мне было совсем не радостно, а тошно, потому что своего жениха я не люблю. Более того, моей душой и сердцем навсегда завладел его брат, бастард, рожденный уже после смерти супруга от наложника всесильного герцога, по каким-то причинам признанный отцом, но так и не получившим наследуемых земель или титулов, а значит, с точки зрения моих родителей – плохая партия для омеги из знатного рода.

Сейчас не важно, как и когда мы познакомились, важно другое, именно рядом с ним я впервые почувствовал себя омегой, ощутив все ароматы этого мира и моего единственного самца, того, от кого я смог бы принести в этот мир потомство, дав продолжение его роду. Мог бы, если бы не родители, сговорившие меня еще при рождении с другим. И что самое обидное – отказаться от постылого брака я не мог, все, что я мог, это…

- Айлис, - тихий шепот из-за портьеры заставил меня вздрогнуть. – Пора.

Оглянувшись, чтобы убедиться в отсутствии лишних глаз, я шагнул в неизвестность, позволяя своему возлюбленному выкрасть себя. В тот момент мне было все равно где жить и на какие средства, главное, что буду с ним, с моим Брайтом.

Зарождающаяся заря приняла наши клятвы любви и верности, а начавшаяся течка подарила много незабываемых часов счастья, пусть это было на обычном сеновале в заброшенном домике лесника, а не на герцогской постели.

Месяц – именно столько длилось мое счастье, а потом… несостоявшийся жених нашел нас. Его люди избили Брайта, а меня скрутили по рукам и ногам, чтобы не сопротивлялся. Брайт сражался до последнего, но против семерых альф даже он оказался бессилен. Так нас и доставили в дом жениха, большой замок, стоящий на вершине холма, у подножья которого раскинулась небольшая деревушка.

Сказать, что Гринден был в ярости, значит, ничего не сказать. Он балансировал на грани обращения, и через его человеческое лицо явно проступала маска волка, но Гриден не стал бить своего брата или меня. Он поступил намного, намного хуже.

Оглядев нас, он кивнул слугам, чтобы нас тащили в подвалы, а затем указал им на небольшую нишу в стене, где уже висели кандалы. Брайт снова попытался сопротивляться, но Гринден приставил к моей шее нож, пообещав перерезать мне горло, если он не подчинится, и Брайт сдался.

Напрасно я плакал и просил его не слушать Гриндена, мой альфа только прошептал мне «прости», а потом позволил заковать себя в цепи. Через мгновение Гринден отбросил меня в сторону, так что я довольно сильно ударился о стену, и подошел к брату:

- Думаешь, я буду мар-р-рать о тебя р-руки? – голос Гриндена звучал так зло, что у меня мурашки пробежали по спине от ужаса. – О-о, нет. Ты будешь подыхать медленно и мучительно за то, что пр-р-редал меня.

А затем это страшное существо приказало слугам… замуровать нишу! Я едва с ума не сошел, глядя на все происходящее. Как я ни рвался из рук удерживающего меня Гриндена, как ни плакал, умолял, обещал выполнить все, что только захочет наш палач, но он остался глух к моим мольбам и слезам, а потом… я потерял сознание.

Очнулся я в западной башне замка, на кровати. Рядом со мной стоял тот, кого отныне я буду ненавидеть всей душой и сердцем. Я бросился на него, мечтая вцепиться в эти глаза цвета угля, или перегрызть ему глотку, чтобы он испытал хотя бы десятую часть моей боли, но альфа оказался сильнее и просто откинул меня в сторону, как тряпку.

- Сохраняй силы, они тебе еще понадобятся, - сказал он. – Судя по запаху, ты умудрился понести от этого ублюдка. Ну, что ж. Ты выносишь свое отродье, но потом ты родишь мне наследника, а твоего выродка я… найду куда пристроить. И без глупостей. Твоей семье не нужен скандал с участием сына шлюхи, и только поэтому ты здесь, а не внизу, рядом со своим любовником.

- Лучше бы я был там, с ним! – Выкрикнул я, чувствуя, как новые рыдания подкатывают к горлу.

- Родишь мне сына, и я, так и быть, помогу вам воссоединиться, - он проговорил это, смеясь, а потом вышел из комнаты и я услыхал, как в замке повернулся ключ.

- Ну, нет, я не буду послушным жертвенным ягненком на алтаре твоего бесчестия.

Утерев слезы, я приказал себе успокоится. Без меня Брайту некому будет помочь, а значит, я не могу сидеть и придаваться жалости и унынию. Оглядев комнату и высунувшись в единственное окно, я понял, что мне надо сделать. Благо сумерки, опускающиеся на землю, обещали стать моими союзниками.

Разорвав постельное белье на полосы, я свил из них что-то вроде каната. Одну часть я привязал к кровати, а другую выкинул в окно, молясь, о божественном снисхождении. Высоты я всегда боялся, но тут… я даже не раздумывал. Просто пролез в окошко и начал спускаться. Не знаю, сколько я пролез. Может половину пути, а может меньше, но путь свой я так и не закончил. Один из узлов не выдержал моего веса, и я полетел вниз.

Боли не было. Вернее не так, телесной боли не было, зато была огромная душевная боль от того, что я подвел Брайта, оставив его умирать там, в темноте и одиночестве. Без надежды на спасение. Без меня.

Похороны мои были поспешными и без лишних свидетелей. Гринден уверил всех, что я закончил жизнь как самоубийца, так что похоронили меня на неосвещенной земле, без должного благословения. Так мой дух не смог вознестись на небеса, чтобы там соединиться с любимым навсегда. Я остался на земле, наблюдая за тем, как дни сменяются ночами. Мимо меня проносились месяцы, сезоны, годы, десятилетия и столетия. Замок постепенно разрушился, благодаря войнам и времени, деревня после набегов возрождалась несколько раз, пока не выросла в город.