Прошлое нельзя изменить (СИ) - "chate" - Страница 13

Тихо застонав, я поднялся и задернул шторы, чтобы встающее солнце не светило в глаза. Полумрак мне был ближе и по духу, и по настроению. Вернувшись в кровать, я снова прокрутил в голове ту ночь, проведенную с Лирисом. Если бы мой план сработал, то убивать его не было бы повода, ведь он просто не смог бы войти в пещеру и достать тот проклятый артефакт. Но он вошел и вынес его. Вошел потому, что отдался не из-за разожженной мной похоти, пачкающей светлую душу, а по любви. Только любовь могла сохранить в нем свет и чистоту помыслов, а я…

Нет, лежать дольше не было смысла, и я поднялся, чтобы одеться и спуститься вниз. Начинался новый день, такой же длинный, нудный и бессмысленный, как и все предыдущие. Зачем я живу? Каждый день задаю себе этот вопрос и сам себе отвечаю - не знаю. Раньше, когда шла война, знал: чтобы сохранять жизни другим людям, а сейчас...

- Господин, вас спрашивают, - тихий голос дворецкого вывел меня из состояния задумчивой отрешенности.

- Кто?

- Магистр Лас-Тиш.

- Нет грешникам покоя в этом мире, - вздохнув, я оглядел кухню, куда зашел, видимо, в надежде спокойно позавтракать, а ведь даже не запомнил, как спустился вниз. Ладно, хоть надеть халат не забыл. – Проводи его в малую голубую гостиную и вели подать туда завтрак. Думаю, магистр еще не ел с утра, а я успею переодеться.

Дома я, конечно, могу ходить как угодно, но перед гостем не следует представать в одном халате. Надо хоть брюки натянуть для приличия.

- Ниго, рад тебя видеть, - поприветствовал я магистра, моего старинного друга, приглашая его присесть за накрытый стол.

- И тебе не кашлять, Альмирт. Не скучаешь?

Очень правильный вопрос.

- Конечно скучаю. А что, есть идеи?

Честно говоря, я готов был и в бездну, и на дно морское отправиться, только бы не думать, не вспоминать…

- Как насчет преподавания? - Ниго Лас-Тиш растянул губы в хитрой улыбке, да и глаза его весело щурились, явно предчувствуя предстоящее развлечение.

- Преподавания? Ты же знаешь, я терпеть не могу детей.

- Знаю. И потому предлагаю преподавать не детям, а студентам, в магической академии. Ее будут открывать в Тааре, на «ничейных», согласно мирному договору, землях. Будем учить и темных, и светлых магов. Вместе.

- Что за бред? – Я даже откинулся на спинку стула, удивленно глядя на приятеля. – Мы же перегрызем друг другу глотки.

- Не перегрызем. Учителей набирают по принципу толерантности и терпимости, да и за студентами первое время будет строжайший надзор, во избежание каких-либо эксцессов. Студентами будут заниматься кураторы от светлых и темных. Управлять Таарской магической академией будет светлый маг, но он уже стар, так что его должность скорее формальная. Я буду его заместителем, а потому мне бы очень хотелось иметь рядом надежного человека. Должность преподавателя по магии иллюзий свободна. Хочешь ее?

Я задумался, прикрыв глаза. С одной стороны, мне хотелось заняться чем-нибудь, я уже страшно устал отдыхать, но взвалить на себя такую обузу, как преподавание…

- Альмирт, подумай, хороший оклад и стопроцентная занятость не дадут тебе хандрить, а то ты, вернувшись с последнего дела, сам на себя стал не похож. А между тем дело нам предстоит очень важное. Светлые почему-то решили, что у нас нет ни чести, ни совести. Они забыли, что мы такие же люди, как и они, что нам может быть так же больно и страшно, как и всем остальным. Но война окончена, и теперь наша задача объяснить это светлым и вырастить следующее поколение людей, умеющих понимать друг друга и принимать чужую силу не как угрозу, а как партнерство, способное изменить мир, но только сообща.

Нечаянное напоминание о Лирисе, светлом рыцаре, свято убежденном в своей правоте, заставило меня вздрогнуть. Благодаря моей работе мирный договор все же был подписан, иначе война затянулась бы еще на несколько лет. Принеся Лириса в жертву, я, может быть, спас тысячи жизней, но… отчего же так тошно на душе?

- Я согласен, - выдохнул, сжимая кулаки. Может, Ниго прав и, когда мне будет чем заняться, дурные мысли сами выветрятся из головы? А может, мне стоит еще раз попросить прощения у того, перед кем я так виноват. Я знаю, что прошлого не изменить и что прощения я не получу, но попросить я могу? – Только у меня условие: мне нужен отпуск и разрешение на посещение территории светлых.

- Отпуск не проблема. Занятия начнутся только через полгода, в день осеннего равноденствия. А зачем тебе на светлые земли? Между нами, конечно, мир, но все же...

- Долг у меня один остался.

- Если долг, тогда ладно. Получишь все необходимые бумаги в течение двух дней. Если не секрет, куда отправишься?

- Надо посетить могилу… друга.

- Понятно. Это по твоему последнему делу? - Дождавшись от меня кивка, Ниго поднялся. – Что ж, тогда я немедленно займусь оформлением документов.

На этом Ниго откланялся, а я остался сидеть за столом, так и не притронувшись к завтраку. Его слова запали мне в душу, бередя и не давая покоя. Да и моя собственная совесть грызла не переставая, так что я не мог начать новое дело, не закончив старое, а значит, я еду туда, где, может быть, найду могилу Лириса Арсин фон Эргора, светлого рыцаря, так до конца и оставшегося светлым, во всех пониманиях этого слова.

* * *

Нужные бумаги я получил через день. Еще день ушел на сборы и настройку амулета, скрывающего суть мага, который я решил взять на всякий случай. Дорога по морю заняла всего пять дней, тогда как в прошлый раз я пересек море за семь. Судьба в этот раз явно смилостивилась, так что обошлось без шторма. Море было спокойно, в отличие от меня, так что я даже на палубу почти не выходил, вспоминая… вспоминая… вспоминая…

Тропа к пещере, в которой раньше хранился артефакт, нашлась сразу. Оставив стреноженного коня пастись внизу, я прошел сквозную пещеру, поднялся наверх и осмотрелся: возле того дерева были привязан Бурелом, а возле того камня я стоял, ожидая, когда светлый выйдет из пещеры, а он все не шел и не шел. Тогда я начал надеяться на то, что он не справился. Ходил, нервничал, а потом вышел он, весь такой светящийся от счастья, что у меня до сих пор сердце в груди замирает, стоит вспомнить о его улыбке.

Он смеялся и что-то говорил, показывая мне шкатулку с артефактом, а я не слышал его, потому что понимал, что выхода у меня нет. Нельзя позволить светлым получить артефакт. Никак нельзя! Иначе реки нашей крови затопят континент. В той маленькой шкатулке были заключены жизни сотен тысяч темных, и что такое одна светлая жизнь по сравнению с ними? Капля в море, но только не для меня. И все же я не мог поступить иначе. Просто не мог. Все, что я смог для него сделать, - это подарить безболезненную смерть. Он просто уснул и не проснулся. Легкая смерть.

Я осмотрелся, находя место, где оставил его тело. Такие же трава и мелкие белые цветочки в ней. Словно и не было ничего. Только я-то знаю, что было, и это не дает мне покоя. А вот где его похоронили?

Я несколько раз обошел маленькую площадку, приютившуюся между отвесных скал, даже заглянул в пещеру и спустился вниз, к первой пещере, но никаких признаков захоронения не нашел. Либо его могилу никак не обозначили и она просто сровнялась с землей за четыре года, либо его увезли и захоронили в той деревне, в которой мы останавливались на ночь. О третьем варианте, о том, что его так и бросили здесь и животные растащили его кости, я даже думать не хотел. Потому что тогда я найду их! Разыщу всех, кто был в том отряде, и они пожалеют, что не умерли тогда же, даже если это станет последним деянием в моей жизни.

- Вы, случаем, не заблудились, господин хороший?

У входа в сквозную пещеру стоял молодой парень и держал в руках корзину, полную трав. На вид ему было лет шестнадцать, одежда простая, кое-где штопаная, но чистая.

- Ты из деревни?

- Да, ученик травника. Дарши меня зовут. Ой, а я вас вспомнил: вы тогда на ночь останавливались у тетушки Борги, дрова ей кололи, а на следующий день, под вечер, к нам в деревню целый отряд пожаловал. Жуть какие злые были.