Все началось со свадьбы (СИ) - "chate" - Страница 10

 - Да, прямо акула.

 - Точно, - вздохнула Мария Сергеевна.

 В это время Олег вернулся, поблагодарил домработницу и отправил ее отдыхать, а сам достал из нижнего шкафчика бутылку коньяка и довольно щедро плеснул себе в первую попавшуюся чашку, даже не утруждаясь поиском подходящей посуды. Тут бы получить ответ на второй, самый важный вопрос, но Данила, неожиданно даже для себя, заговорил о другом:

 - Олег, зачем тебе понадобился весь тот цирк со мной – я уже понял, а где ты язык выучил?

 - Учитель у нас хороший был в школе, - немного подумав, Вяземский налил себе еще коньяка, а потом полез в холодильник за лимоном, – интересно рассказывал, вот и заинтересовал. Я даже не думал, что язык может мне когда-нибудь пригодиться, но учил охотно. Мы даже спектакли ставили. Представляешь, Шекспир в оригинале? Ну, почти в оригинале. Перевирали мы его безбожно, но кое-что все же в голове отложилось. Потом, когда попал в армию, я о языке и не вспомнил, пока не попался случайно: переводил ребятам одну песню, когда старшина вошел. Он услышал, а тем же вечером меня вызвали в кабинет нашего ротного. Оказалось, что у него фильм есть, который перевести надо было.

 - Перевел? – Данила сидел как на иголках, очень уж ему эта история собственную службу напомнила.

 - Ага, перевел. Несмотря на то, что фильм был на немецком, которого я не знал, - Олег заливисто расхохотался. – Там переводить нечего было, одни охи и вздохи, зато смотреть можно было не отрываясь.

 Данила тут же понял, о чем речь, и покраснел, отводя взгляд. Вяземский прервал смех и немного наклонился вперед, словно хищник, почуявший добычу.

 - Что, тоже приходилось переводить немецкую порнушку? Да-а, ничего в этой жизни не меняется. Ладно, топай спать, а мне еще поработать надо. Таблетки выпил?

 - Угу, - кивнул Данила и ушел к себе, только воспоминания о былом не дали заснуть. Очень скоро он почувствовал, что ему нужна разрядка, но, вот беда, левая рука оказалась плохим помощником в этом деле. Через некоторое время он уже тихо постанывал, судорожно двигая кулаком, в котором был зажат ноющий член. Вспотевший и тяжело дышащий, Данила ничего не слышал и не замечал, так что рука, легшая поверх его пальцев, сжимающих член, оказалась полной неожиданностью.

 - Не получается? Я помогу, - тихо прошептал Олег, мягко отстраняя его руку. Желание получить разрядку было так велико, что Данила сдался. Ребра немного ныли, как и рука, ведь действие таблеток кончилось, а новые он так и не выпил, но Олег был так настойчив и осторожен, что вскоре парень совсем забыл о боли, позволяя и отдаваясь.

 Чужие пальцы сжали член, мягко, но настойчиво поглаживая, а затем двинулись, вознося к звездам. Муращенко невольно застонал, разводя колени. Пальцы Олега сразу же нырнули между ягодиц, находя звездочку входа и описывая его по кругу, слегка надавливая, но не проникая, пока другая рука яростно надрачивала истекающий смазкой член. Еще несколько секунд - и Данила разрядился с громким криком, пачкая семенем пальцы Олега и собственный живот.

 Когда дыхание немного восстановилось, он набрался смелости взглянуть в глаза Вяземского и потрясенно замер, потому что Олег, не разрывая зрительный контакт, поднес пальцы к лицу, а потом начал… вылизывать их. От увиденного бросило в жар, а опавший было член начал заинтересованно подниматься.

 - Что ж ты делаешь? – прохрипел Муращенко, не в силах отвести взгляд от этих пальцев.

 - Соблазняю, - так же тихо ответил Олег. – Осталось только выяснить, удачно ли.

 - Удачно, - выдохнул Данила, – только… - немного замявшись, он покраснел, но все же продолжил: – Только у меня давно никого не было.

 - Я буду осторожен, - пообещал Вяземский и прилег рядом, ласково улыбнувшись. – Нам же не нужно, чтобы твоя рука и ребра снова разболелись. Ложись на левый бок и ничего не бойся.

 Олег сдержал свое слово и был осторожен, а когда они оба достигли наивысшей точки наслаждения, бережно отнес Данилу в душ, вымыл и вернул в постель, оставшись рядом до утра.

* * *  

- Вставай, Данила, тебя ждут душ и завтрак. Потом нам надо будет поговорить о том, как будем жить дальше.

 - Почему потом? Можем поговорить сейчас, - Муращенко повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Олегом.

 - Ладно, давай сейчас. Ты мне очень нравишься.

 - Только нравлюсь?

 - Не только, но… Я пока не готов говорить о своих чувствах так открыто, как тебе хочется.

 - Боишься? – насмешливо фыркнул Данила, хотя и сам был не готов говорить о чем-то большем.

 - Боюсь, - честно кивнул Олег.

 - Тогда ладно. Если честно, я тоже немного… боюсь. Поговорим об этом позже. А насчет меня что? Учти, я нахлебником не буду, как только гипс снимут – работать пойду.

 - В парикмахерскую?

 - В салон, - привычно поправил Данила, чувствуя, как в груди противно заныло от страха: а вдруг повреждение не даст ему полноценно восстановить руку? Куда ему тогда деваться? Кому он будет нужен, разве что... - К тебе переводчиком, если что, пойду, - говоря это, Муращенко закусил губу и отвел взгляд, стараясь не выдать свое волнение, но Олег все понял и без слов.

 - Так. Скажи-ка мне, сколько всего языков ты знаешь?

 - Четыре: английский, немецкий, итальянский и… латынь.

 - Оп-па, а латынь-то зачем?

 - Да я… - Данила замялся. – Понимаешь, в детстве как-то увидел по телевизору Рим и Ватикан, вот и загорелся. Очень хотелось там побывать, а как без языка?..

 Смущенный парень выглядел до того мило, что Олег невольно потянулся к нему за поцелуем. Когда же воздуха стало не хватать, он отстранился, облизнувшись, словно сытый кот.

 - Поедешь. Обязательно поедешь. Вот на каникулах вместе и поедем.

 - На каких еще каникулах?

 - Летних, естественно. Поступишь на иняз, а там и до каникул недалеко. Надо только в оставшееся до поступления время подтянуть программу школьную, чтобы ЕГЭ сдать. О деньгах не думай, потом все отработаешь.

 - Мне? Учиться?

 - Именно учиться. Что скажешь?

 - Скажу… хорошо, попробуем, - Данила почувствовал, как улыбка растягивает его губы.

 - А что тут пробовать? Тут делать надо! Ты какой язык еще хотел бы выучить?

 - Арабский, - не задумываясь выпалил Муращенко.

 - Хорошо, возьмем репетиторов, а потом будешь переводить у меня контракты с арабскими шейхами.

 - И чем ты с ними торговать будешь? - рассмеялся Данила.

 - Нефтью, алмазами, ну и что там еще у них есть... в общем, потом разберемся. А сейчас завтрак, после которого я приглашаю тебя на прогулку. Хочешь в кино, парк, ресторан или еще куда?

 - Это уже будет свидание, - вновь рассмеялся Муращенко.

 - Значит, свидание. Ну что, пойдешь?

 - Пойду. В кино. Сто лет там не был. 

 - Вот и ладно. Пойдем в кино. Сейчас позвоню и закажу билеты на самый длинный сеанс и обязательно на последний ряд.

 - Места для поцелуев? А может, не надо?

 - Надо. И не надейся отвертеться, раз сам согласился, иначе применю санкции.

 - Я уже испугался и дрожу, - Данила веселился вовсю, он так давно не был столь счастлив, что, кажется, старался за один день наверстать упущенное, а легкие поцелуи Олега, утешающие "испуганного", давали понять, что впереди у него еще много подобных мгновений. 

Вместо эпилога

 - Приняли! Олег, меня приняли! – Данила, радостно смеясь, повис на шее Вяземского.

 - Я знал, что так будет. Не зря же я тебя так люблю.

 - Любишь? – прошептал Данила, потрясенно затаив дыхание. За то время, что они жили вместе, Олег много чего говорил, но так открыто признавался в любви впервые.

 - Очень люблю.

 - И я тебя очень.

 Двое мужчин целовались, наплевав на все, кроме своих чувств, а люди шли мимо. Кто-то кривился, не понимая, как можно так себя вести; кто-то улыбался, радуясь за тех, кто нашел свое счастье в жизни; а кто-то остался равнодушен, потому что своих проблем было выше крыши, куда уж тут о чужих думать.