Маленькие дикари (др.перевод) - Сетон-Томпсон Эрнест - Страница 10

– Нет, – авторитетно заявил Ян, – лучше сначала раскроить, тогда не придется чинить те куски, которые отрежутся.

– Это верно! – воскликнул Сэм, пораженный сообразительностью своего товарища. – Только вот заплатки будут не особенно красиво выглядеть.

– Это ничего. Индейцы тоже делают заплаты на свои типи, когда во время сражений их пробивают стрелы, – философски заметил Ян и принялся измерять брезент. – Двенадцать футов в высоту, следовательно, двадцать четыре фута по длине материи, – продолжал он вычислять. – Так. Ну, я намечу. Держи крепче, Сэм!

Разложив перед собой план Калеба, юные мастера выкроили покрышку для типи. Вышло довольно точно. После этого они принялись за починку. Они шили толстыми кривыми иглами и делали длинные стежки, но все равно работа подвигалась очень медленно.

Вечером работу мальчиков увидели работники фермы. Один из них, с китайским именем Си Ли, с добродушной иронией спросил:

– Почему вы наделали заплаток снаружи, а не на изнанке?

– И в самом деле! – воскликнул Ян. – Как же это мы не догадались, Сэм?

– Так мы же будем жить внутри, – успокоил товарища молодой Рафтен. – Изнутри заплатки будут не так заметны!

– А почему вы вокруг этой дыры наделали так много стежков? Можно бы сделать гораздо меньше, – продолжал Си Ли, указывая на одну из аляповатых заплат.

– Вот и сделай лучше, если тебе не нравится! – пробурчал Сэм. – Тут и так еще полно дел.

– Да! Нужно выкроить дымовые клапаны, пришить их. Да и края надо бы подрубить… – подхватил Ян.

– Вот что, господа, – предложил Си Ли, – если вы сходите нынче вместо меня к сапожнику и возьмете у него мои сапоги, которые я отдал в починку, то я, пожалуй, сделаю вам все, что нужно.

Мальчики с удовольствием согласились и после ужина отправились к сапожнику, жившему милях в двух от фермы. А Си Ли принялся за работу. Он три года служил матросом на одном китоловном судне, где ему нередко приходилось заниматься починкой парусов, так что это дело было для него знакомым и привычным.

Глава 6

Тихий вечер

Был чудесный июньский вечер, и птицы вовсю предавались своим вокальным упражнениям. Почти на каждом сучке дерева сидела какая-нибудь пернатая пичуга и громко заливалась от переполнявшего ее счастья.

Когда мальчики вышли из своего сада на дорогу, высоко в воздухе, широко распустив крылья, парил ястреб. По мере приближения страшного врага лесные певуньи постепенно умолкали. Все они успели скрыться от алчного взора хищника, только жаворонок, резвившийся на открытой лужайке, напрасно искал себе убежища.

Ястреб ускорил полет. Жертва напрягала все силы, чтобы скрыться в саду, но хищник нагонял ее. Еще мгновение – и он схватил бы беспомощно метавшегося из стороны в сторону жаворонка, как вдруг из-за деревьев выпорхнула небольшая черная с белым птица. Это была пустельга. С боевым кличем, взъерошив серые перышки на голове, под которыми виднелись нижние, ярко-красные, она бросилась на хищника, который был чуть ли не в десять раз крупнее ее.

Продолжая грозно чирикать, храбрая птичка налетела на ястреба как раз в тот момент, когда жаворонок в ужасе прильнул к земле и спрятал голову в траву, ожидая смертельного удара.

Хищник потерял голову от неожиданного нападения и забыл про жаворонка, который не преминул воспользоваться этим обстоятельством и упорхнуть. Ястреб взмыл ввысь, а пустельга вернулась в лесную чащу, громко сообщая соседям о своей победе.

– Вот молодчина! – восхитился Сэм.

Тут еще одна птичка промелькнула над тропой.

– Это воробей спешит в гнездо, – заметил Сэм.

– Нет, это ласточка! – возразил Ян. – Разве ты не узнал ее? А еще говорил, что знаешь всех здешних птиц!

– Я тебя тогда еще не знал и малость прихвастнул, – откровенно признался Сэм.

Мимо них пролетел красноголовый дятел, гонясь за бабочкой. Лучи заходившего солнца озарили яркое оперение птицы и золотистые крылья насекомого; это сочетание живых красок привело Яна в восторг. На одной из веток сидел полевой жаворонок, на другой – трясогузка, на третьей – какая-то необыкновенно красивая птичка, и все это щебетало, пело и радовалось.

– Как же тут хорошо! – воскликнул Сэм, а Ян просто онемел от избытка чувств.

Сапоги оказались готовы, и Сэм, перебросив их через плечо, отправился вместе со своим товарищем в обратный путь. Солнце уже скрылось за горизонтом, но было еще светло, и птицы не попрятались по своим гнездам, а продолжали сидеть на ветках, оглашая воздух веселым гомоном.

– Эх, если бы можно было остаться здесь навсегда! – воскликнул Ян, вдыхая полными легкими лесной воздух.

– Так и оставайся! – откликнулся Сэм. – Наши отцы наверняка ничего не будут иметь против этого.

Вдруг над головами мальчиков раздалось громкое гулкое уханье. Путники остановились.

– Большая сова! – прошептал Сэм.

– Сова?! – воскликнул Ян, и сердце его затрепетало от радости.

Он много читал о совах и даже видел их живыми в клетках, но ему не приходилось еще слышать крика настоящей дикой совы на воле.

Вечерний сумрак продолжал сгущаться, но голоса лесных обитателей свидетельствовали о том, что дневная жизнь еще не замерла. Из леса доносились крики козодоя, а из окрестных болот неслось кваканье лягушек и шипение жаб.

Из чащи раздались пронзительные звуки, походившие на плач новорожденного ребенка.

– Это что еще такое? – спросил Ян.

Сэм прислушался и шепнул товарищу:

– Это енот. Когда уберут хлеб, можно будет поохотиться на этих зверьков.

– Ах, как это было бы хорошо! – воскликнул Ян. – Я никогда не участвовал в настоящей охоте… А почему непременно нужно дожидаться осени?

– Осенью их легче выследить.

– А их тут, должно быть, много! Слышишь? Вот другой кричит…

– Нет, это сова-сипуха, – возразил, прислушавшись, Сэм. – У нее голос протяжнее и нежнее, нежели у енота.

Мальчики приблизились к дереву, с которого слышался крик совы, и над их головами вдруг пронеслось что-то серое с двумя сверкающими в темноте янтарными огоньками.

– А вот и сама сипуха, – шепнул молодой Рафтен приятелю.

– Знаешь, Сэм, мне бы очень хотелось поохотиться на енота, – сказал Ян.

– Ну, что ж, если тебе этого очень хочется, можно и теперь, – ответил Сэм. – Попросим отца как-нибудь пойти с нами. Например, на Дальнее болото. Там олени водятся… Жаль, что отец поссорился с Калебом. Старик отлично знает все эти места!

Домой приятели вернулись довольно поздно, на ферме все спали. А утром, заглянув в сарай, они обнаружили, что Си Ли не только пришил дымовые клапаны, но и исправил все заплаты, которые были плохо сделаны, а также подрубил весь низ тента.

Вечером мальчики отнесли брезент на место, выбранное для устройства типи. Ян захватил и топор:

– Оставим метки для Калеба. Как это делают?

– Оставляй зарубки на деревьях через каждые пять-шесть ярдов[5], – ответил Сэм.

– Так вот? – уточнил Ян, ударив пару раз топором по стволу.

– Нет, – возразил Сэм. – Это ты сделал «метку охотника», которая указывает, где находится его западня. «Метка дороги» делается на обеих сторонах дерева, тогда ее увидишь и при возвращении. А если тропой ходят ночью, то зарубки делаются глубже, чтобы их можно было ощупать руками.

Глава 7

Священный огонь

– Десять толстых и коротких шестов и два подлиннее и потоньше, – говорил Ян, просматривая записи Калеба.

Шесты тотчас были срублены и перенесены на место постройки.

– Теперь связать наверху три шеста и упереть их в землю. Потом вместе с покрышкой поставить остальные, – продолжал юный строитель.

– А чем будем связывать? – спросил Сэм.

– Калеб говорил, что индейцы связывают шесты ремнями. Но тогда и покрышка должна быть из шкур. А так как у нас нет ни ремней, ни шкур, то придется связывать простыми веревками…