Маленькие мужчины (др. перевод) - Олкотт Луиза Мэй - Страница 3

– Какое странное имя!

– Его настоящее имя Джон, но мы зовем его Деми-Джоном или просто Деми[4] потому что его папа тоже Джон. Это шуточное прозвище, понимаешь?

Нэт не совсем понял это объяснение, но из вежливости улыбнулся и с интересом спросил:

– Правда, он хороший мальчик?

– Да, очень хороший. Он знает множество интересных вещей и читает всё подряд.

– А кто этот толстый мальчик рядом с ним?

– Это Фаршированный Кочан. Его зовут Джордж Коль[5], но мы прозвали его Фаршированным Кочаном, потому что он очень много ест. Маленького мальчика, который сидит рядом с дядей Бэром, зовут Робом, а около него сидит длинный Франц, тоже племянник дяди Бэра. Он учит некоторых мальчиков и немножко присматривает за нами.

– Он играет на флейте, да? – спросил Нэт, но Том, засунув в рот целое печеное яблоко, не смог произнести ни слова; он только кивнул в ответ, а затем, гораздо скорее, чем можно было ожидать при данных обстоятельствах, сказал:

– Конечно, играет. И мы иногда танцуем под музыку или делаем гимнастику. Сам я люблю барабан и постараюсь выучиться барабанить как можно скорее.

– А я больше люблю скрипку, – сказал Нэт, оживившийся, как только речь зашла о музыке. – И я умею на ней играть.

– Правда? – воскликнул Томми, взглянув на него из-за кружки округлившимися от любопытства глазами. – У мистера Бэра есть старая скрипка, и он позволит тебе играть на ней, если захочешь.

– Неужели? Ах, как бы мне хотелось! Знаешь, я ходил по улицам и играл на скрипке с моим папой и еще одним человеком, пока папа не умер.

– И тебе было весело? – спросил в высшей степени заинтересованный Томми.

– Нет, это было ужасно. Зимой было страшно холодно, а летом слишком жарко. И я очень уставал и часто голодал. – Нэт остановился на минутку и откусил большой кусок имбирного пряника, как бы стараясь убедиться, что это тяжелое время прошло, а потом с сожалением прибавил:

– Но я любил мою маленькую скрипку, и мне скучно без нее. Николо взял ее, когда папа умер, и не хотел, чтобы я оставался с ним, потому что я был болен.

– Если ты хорошо играешь, тебя возьмут в оркестр.

– Разве у вас есть оркестр?

– Конечно, и очень хороший, из одних мальчиков. Они играют концерты и всё такое. Вот увидишь, что будет завтра вечером.

После этого сообщения Томми снова принялся за ужин, а Нэт с восторженной улыбкой на губах задумался над своей полной тарелкой.

Миссис Бэр слышала всё, что говорили между собой Нэт и Томми, хотя, казалось, была так занята разливанием молока и своим маленьким Тедди, что не могла уловить ничего. Тедди был такой сонный, что совал ложку вместо рта себе в глаз, качаясь из стороны в сторону, пока наконец крепко не заснул, уронив голову на мягкую булочку. Миссис Бэр специально посадила Нэта рядом с Томми: этот шалун был очень общительным мальчиком, и застенчивые дети чувствовали себя с ним необыкновенно легко. Так же подействовало общество Томми и на Нэта, который открыл соседу за ужином свои маленькие секреты, и это дало возможность миссис Бэр узнать Нэта лучше, чем если бы она сама поговорила с ним.

Вот содержание письма, которое мистер Лоренс прислал с Нэтом:

«Дорогая Джо, я знаю, что тебе будет по душе дело, которое я хочу поручить тебе. Этот бедный мальчик – сирота, больной, не имеющий ни родных, ни друзей. Он был уличным музыкантом и жил в сыром подвале, где я нашел его, плачущего об умершем отце и о своей скрипке, которую у него отняли. Мне кажется, что из него выйдет толк и что мы можем общими силами поставить его на ноги. Ты позаботишься о его изнуренном теле, твой муж Фриц займется его душой, до сих пор остававшейся в пренебрежении, а затем я посмотрю, что может выйти из этого мальчика – талантливый музыкант или только ремесленник, способный зарабатывать себе на хлеб. Позаботься о нем ради твоего собственного сына. Ваш Тедди».

– Уж, конечно, мы позаботимся! – воскликнула миссис Бэр, прочитав письмо. А когда она увидела Нэта, то почувствовала, что в любом случае – есть у него талант или нет – ему, больному, одинокому мальчику, нужен прежде всего приют и нежная материнская забота. Она сама и ее муж внимательно наблюдали за Нэтом и, несмотря на его обтрепанное платье, неловкие манеры и грязное лицо, приметили в нем много такого, что им понравилось. Нэт был худенький, бледный двенадцатилетний мальчик с голубыми глазами, высоким лбом, выразительным ртом и растрепанными волосами. Временами на лице его появлялось какое-то тревожное, испуганное выражение, как будто он ждал, что его отругают или побьют. Губы его дрожали от нежного взгляда, а каждое ласковое слово он встречал с трогательной благодарностью.

«Бедный мальчик! Пусть он играет на скрипке хоть целыми днями», – подумала миссис Бэр, увидев, как просияло лицо Нэта, когда Томми упомянул про оркестр.

После ужина, когда мальчики прибежали в класс и принялись за разные игры, появилась миссис Бэр со скрипкой в руках. Сказав несколько слов мужу, она подошла к Нэту, который сидел в уголке и с большим интересом смотрел на происходящее.

– Не сыграешь ли ты нам что-нибудь, дитя мое? – спросила она. – У нас в оркестре как раз недостает скрипки, и мне кажется, ты мог бы сыграть хорошо.

Она думала, что Нэт смутится и будет стесняться, но он тут же схватил старую скрипку, и по тому, с какой любовью он смотрел на нее, было видно, что он очень обрадовался.

– Я сыграю как можно лучше, мэм, – сказал он и провел по струнам смычком, как бы спеша поскорее услышать знакомые звуки.

В комнате стоял страшный шум, но Нэт не обращал на него никакого внимания. Он не слышал ничего, кроме звуков своей скрипки, и играл, забыв обо всем на свете. Это была простенькая мелодия, которую часто играют уличные музыканты. Дети перестали шуметь и, притихнув, с удивлением и удовольствием слушали музыку. Мало-помалу они стали придвигаться всё ближе и ближе к Нэту; подошел к нему и мистер Бэр. А Нэт продолжал играть, не замечая никого. Глаза его блестели, на щеках вспыхнул румянец, а его худенькие пальцы быстро водили смычком.

Когда он закончил, раздались восторженные аплодисменты. Нэт оглянулся вокруг, как бы пытаясь сказать: «Я старался играть как можно лучше. Не знаю, понравилось ли вам».

– Ты играл великолепно! – воскликнул Томми, считавший, что Нэт находится под его покровительством.

– Ты будешь играть первую скрипку в моем оркестре, – с одобрительной улыбкой прибавил Франц.

– А ведь Тедди прав, – шепнула миссис Бэр своему мужу. – Из этого мальчика на самом деле выйдет толк.

Мистер Бэр энергично кивнул и, потрепав Нэта по плечу, добродушно сказал:

– Ты играл очень хорошо, мой мальчик. Исполни нам теперь какую-нибудь песню, а мы споем ее хором.

Это была самая счастливая минута в жизни бедного Нэта. Его провели на почетное место около рояля, а мальчики встали вокруг. Не обращая внимания на жалкую одежду маленького музыканта, они смотрели на него с уважением и с нетерпением ждали, когда он снова заиграет.

Выбрали знакомую всем песню, и концерт начался. Трио из флейты, скрипки и рояля и хор детских голосов огласили комнату. Это оказалось слишком сильным впечатлением для Нэта: когда последние звуки песни замерли, его губы задрожали, он уронил скрипку и, отвернувшись к стене, зарыдал, как маленький ребенок.

– Милый мой, что с тобой? – воскликнула миссис Бэр, которая тоже пела с детьми и в то же время старалась удержать маленького Роба, желавшего непременно отбивать такт ногой.

– Вы все так добры… И всё так хорошо… Я не смог удержаться… – всхлипывая, промолвил Нэт, а потом закашлялся и с трудом перевел дух.

– Пойдем со мной, мой мальчик, тебе нужно лечь в постель и отдохнуть; ты утомился и здесь слишком шумно для тебя, – шепнула миссис Бэр и отвела Нэта к себе в гостиную, где дала ему спокойно выплакаться.

Она успела настолько завоевать его доверие, что он рассказал ей свою историю, которую она, хотя уже и знала, слушала со слезами на глазах.