Маленькие мужчины (др. перевод) - Олкотт Луиза Мэй - Страница 27

– Ой, нам ведь пора одеваться, скоро уж три часа, – спохватилась Нэн.

Она приготовила для бала прелестный костюм, и ей не терпелось поскорее надеть его.

– Я буду твоей мамой, значит, мне не придется долго одеваться, – сказала Дэйзи.

Она надела ночной чепчик, украшенный пунцовым бантом, длинную тетину юбку и шаль, взяла очки и огромный ридикюль[16] с носовым платком – и из нее вышла премиленькая, розовая и пухленькая мамаша.

На Нэн был венок из искусственных цветов, старые розовые туфли, желтый шарф и зеленое кисейное платье. Она взяла в руку веер из перьев, выдернутых из метелки, и чтобы окончательно поразить публику своей элегантностью, привесила к поясу пустой выдохшийся флакон от духов.

– Я дочь, и поэтому мне нужно одеться как можно лучше, – заявила она, – и я должна петь и танцевать гораздо больше, чем ты. Матери только разливают чай да важничают – вот и все.

Тут раздался громкий стук в дверь. Миссис Смит мгновенно бросилась в кресло и стала обмахиваться веером, а ее мама уселась на диван и выпрямилась, стараясь держаться строго и чинно. Маленькая Бесс, гостившая в эти дни в Плумфилде, играла роль прислуги. Она отворила двери и с улыбкой сказала:

– Пожалуйте, господа, все готово.

В честь такого из ряда вон выходящего события, как бал, мальчики надели высокие бумажные воротнички, цилиндры и перчатки всевозможных цветов и из разного материала, потому что ни у кого из них не было ни одной приличной пары.

– Мое почтение, леди! – густым басом сказал Деми, а так как ему было очень трудно говорить басом, то он и ограничился этим коротким приветствием.

Все пожали друг другу руки и уселись. И гости, и хозяйки были такие смешные и в то же время глядели так серьезно, что джентльмены не выдержали и, забыв о приличиях, покатились со смеху.

– Ах, пожалуйста, не делайте этого! – в отчаянии воскликнула миссис Смит.

– Мы вас никогда больше не пригласим, если вы будете так себя держать, – прибавила мисс Смит, ударив своим флаконом мистера Банга, потому что он смеялся громче всех.

– А как же прикажете мне держаться с такой фурией? – возразил мистер Банг с весьма нелюбезной откровенностью.

– Это вас следовало бы так назвать, но я не настолько груба! – с негодованием воскликнула Нэн. – Мы не пригласим его на обед, правда, Дэйзи?

– Не потанцевать ли нам? – невозмутимо сказала миссис Смит, стараясь быть по-прежнему вежливой и спокойной. – Вы принесли свою скрипку, сэр?

– Она за дверью, – ответил Нэт.

– А не лучше ли прежде напиться чаю? – предложил нисколько не обескураженный Томми, совершенно открыто подмигнув Деми: он хотел напомнить ему, что чем скорее их угостят, тем раньше им можно будет уйти.

– Нет, мы обычно сначала танцуем, а потом уже пьем чай и ужинаем. А если вы не будете танцевать, сэр, то не получите ни кусочка, – сказала миссис Смит так строго, что ее буйные гости немедленно притихли. Они поняли, что с ней шутки плохи, и стали необыкновенно учтивы и любезны.

– Я приглашу мистера Ванга и научу его польке, которую он, кажется, не умеет танцевать, – прибавила хозяйка, бросив на Томми окончательно образумивший его укоризненный взгляд.

Нэт заиграл. Две пары открыли бал и начали добросовестно выплясывать. Дамы танцевали хорошо и охотно, потому что это доставляло им удовольствие; кавалеры, побуждаемые эгоистическими соображениями, тоже старались казаться довольными и мужественно зарабатывали свой ужин.

Наконец, когда все выбились из сил, было разрешено передохнуть. И это было очень кстати для бедной миссис Смит, так как она несколько раз во время танцев спотыкалась о свое длинное платье.

Молоденькая служанка обнесла гостей водой с патокой, но чашечки были такие маленькие, что один гость выпил сразу десяток. Не будем называть его имя, потому что он вел себя далеко не безукоризненно. Этот сладкий напиток так понравился ему, что в последний раз он даже засунул в рот чашку и чуть не подавился – на потеху почтенной публике.

– Теперь вы должны попросить Нэн сыграть и спеть, – сказала миссис Смит своему брату, который очень походил на филина, когда с серьезным видом выглядывал из-за своих высоких воротничков.

– Не споете ли вы нам что-нибудь, мисс? – спросил послушный гость, втайне удивляясь, откуда же возьмется рояль.

А мисс Смит подошла к старинной конторке, откинула крышку и, аккомпанируя себе с такой силой, что старая конторка затрещала, спела славную песенку, начинавшуюся так:

Джентльмены аплодировали с таким энтузиазмом, что мисс Смит пропела еще несколько песен и замолчала только после того, как они деликатно намекнули ей, что с них уже довольно пения. Миссис Смит была глубоко тронута похвалами, которыми осыпали ее дочь.

Вот теперь мы можем напиться чаю, любезно сказала она, – только сидите смирно и не набрасывайтесь на еду.

Приятно было смотреть на миссис Смит, когда она гордо председательствовала за столом и спокойно переносила различные мелкие неудачи. Самый лучший пирожок упал на пол, когда она старалась разрезать его тупым ножом; масло и хлеб исчезали с быстротой, способной привести в отчаяние сердце всякой хозяйки; а хуже всего было то, что заварной крем получился слишком жидким, и его пришлось пить, вместо того чтобы деликатно есть новенькими оловянными ложечками.

С сожалением следует упомянуть, что мисс Смит поссорилась со служанкой, и та, бросив блюдо, залилась слезами над кусочками упавших на пол пирожков. Ее утешили, позволив ей сесть за стол и предоставив в ее распоряжение сахарницу. А во время этой суматохи куда-то таинственно исчезла тарелка с пышками, и ее невозможно было найти. Пышки были главным украшением стола. Миссис Смит сама стряпала их, и они выглядели очень аппетитно.

Исчезновение пышек привело ее в отчаяние. Да и немудрено – любая хозяйка, наверное, почувствовала бы то же самое, если бы у нее бесследно исчезла целая дюжина великолепных пышек, сделанных из муки и воды и щедро обсыпанных сахаром, причем на верхушке каждой из них красовалась крупная изюминка.

– Ты взял их, Томми! Я знаю, что ты! – воскликнула оскорбленная хозяйка дома, грозя подозреваемому гостю молочником.

– Я не брал!

– Нет, брал!

– Нет, не брал!

– Как нехорошо не сознаваться! – вмешалась Нэн, которая в разгар этой ссоры торопливо подъедала желе.

Отдай их, Деми, сказал Томми.

– Я? Какой же ты лгун! – воскликнул возмущенный Деми. – Ведь я видел, как ты сам положил их в карман.

– Отнимем их у него! – предложил Нэт.

Его первый бал оказался гораздо оживленнее, чем он ожидал.

– Видишь, Дэйзи плачет.

Дэйзи, действительно, горько плакала. Бесс, как верная служанка, смешала свои слезы со слезами госпожи, а Нэн объявила, что все мальчишки «отвратительны».

Тем временем между джентльменами начался настоящий бой.

Нэт и Деми напали на похитителя, а тот залез под стол и из своего укрепления стал бросать в нападающих украденные пышки, которые оказались отличными метательными снарядами, так как были тверды, как камни.

Атака оставалась неудачной, пока у осажденного были снаряды; но когда из-под стола вылетела последняя пышка, грабителя, несмотря на его отчаянный визг, вытащили из комнаты и вышвырнули в переднюю.

Победители вернулись разгоряченные и гордые своим успехом. Деми стал утешать миссис Смит, а Нэт и Нэн подобрали пышки, всунули каждую изюминку на место, положили пышки на блюдо, и они стали почти такими же аппетитными, как прежде. Но сахар с них обсыпался, и после нанесенного ущерба уже никто не хотел их есть.

– Я думаю, нам лучше уйти, – вдруг сказал Деми, услышав на лестнице голос тети Джо.