Дым и зеркала (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 65

Но это было то самое доказательство, говорившее о подставе. Этот труп не был Тай-ай-Арселем, и я был готов три шкуры содрать с тех, кто его вскрывал, чтобы они всё-таки сумели выяснить, как возможна подобная подмена. С этой мыслью я и покинул собственный кабинет, не став будить его временную обитательницу. Но, бросив на неё взгляд, с иронией подумал о необходимости после морга зайти в столовую, а то как бы опять не прогневать госпожу магистра.

Из морга меня попытались выгнать, но я оказался настойчивей. А когда сумел донести до персонала свою мысль, увидел в глазах всех трёх препараторов охотничий азарт. Хм, похоже, для них теперь это стало делом чести; что ж, моё дело от этого только выиграет.

Из столовой же я прямой наводкой отправился к Аббасу Зунул-ай-Мицу.

Дом старика находился почти на краю Разлома. Этот огромный каньон с местами почти отвесными осыпающимися стенами, проточенный за тысячелетия в мягкой породе великой рекой Амарил, был одной из главных достопримечательностей города. Местами его глубина достигала километра, и это было действительно завораживающее место. Хотя лично мне здесь никогда не нравилось: не люблю высоту. Не то чтобы боюсь, но чувствую себя очень неуверенно.

Магистр Зунул-ай-Миц подобной проблемы явно не имел. От края обрыва его дом отделял десяток метров и плотная стена колючего кустарника, удерживающего своими корнями породу от осыпания.

Дом был большой и очень старый, с запущенным засохшим садом; от когда-то прекрасного островка отдохновения осталось всего несколько кривых больных деревьев, утопающих в колючем кустарнике. А ещё у меня сложилось ощущение, что кустарник этот не просто так здесь вырос. Он навевал странные мысли о недреманной страже, и даже как будто внимательно следил за моими шагами по выложенной крупными тяжёлыми булыжниками дорожке. Учитывая, что паранойей я никогда не страдал, это всё выглядело дополнительным аргументом за крайнюю разумность местного обитателя.

Дверь мне открыла странная сухопарая фигура неопределённого пола, возраста и сущности, с ног до головы закутанная в тёмно-зелёную тяжёлую ткань.

— Следуйте за мной, — прошелестело оно таким же неопределённо-безликим голосом и двинулось в глубь дома. Я послушно проследовал за проводником, пытаясь понять, что же передо мной такое. Увы, это оказалось бесполезно; я так и не сообразил, живое оно вообще, или это какое-то заклинание? На зеркало, совершенно определённо, не походило, а других вариантов я припомнить не мог.

Меня провели по длинному извилистому полутёмному коридору в небольшую гостиную в старинном стиле: низкий кофейный столик, низкие диванчики вокруг, на которых полагалось либо возлежать, либо восседать со скрещенными ногами. Я окинул их задумчивым взглядом и остался стоять, обернувшись к своему проводнику. Стоило вспомнить, в чьём доме я нахожусь, и рассуждения о сущности привратника отпали сами собой.

— Здравствуй, здравствуй, мальчик, — прошамкал откуда-то у меня из-за спины старческий голос.

— Здравствуйте, магистр Зунул-ай-Миц, — спокойно ответил я, продолжая разглядывать дверной проём и стоящий в нём силуэт.

— Ай, всё время забываю, что с вами все предосторожности летят кинаку под хвост, — проворчал Владыка Иллюзий, и явился передо мной… кажется, в настоящем виде. Ну, или, по крайней мере, в человеческом. На вид ему было явно очень много лет, и напоминал старый маг волшебника из сказки. Вот только доброго или злого, было непонятно: сморщенное лицо, блестящий лысый череп и длинная белая борода могли принадлежать как тому, так и другому. — Ты мне смотри, дом не порушь! — добавил он, шаркающей походкой пробираясь к диванчику. Если это была иллюзия, то очень качественная. — Садись, чего встал?

Я не стал спорить, с трудом опустился на край низкого дивана, пристраивая ногу сбоку от столика. Иллюзионист наблюдал за моими действиями из-под нахмуренных бровей, а когда я уселся — неодобрительно поджал губы и покачал головой.

— Ну, что тебе, враг мой в силе, понадобилось от больного старика? — задиристо начал он.

— Для начала просто познакомиться, — я пожал плечами. — А потом можно и коллег ваших обсудить. Поимённо.

— А что, можно и коллег. Вот, помнится, ещё до войны был у нас такой случай…

— Магистр Зунул-ай-Миц, я вам не верю, — настал мой черёд строить неодобрительные гримасы. — Вас взгляд от двери и появление выдали с головой, — пояснил я. Потому что сейчас на меня смотрел мутными выгоревшими глазами немощный старик. А в первый момент цепкий взгляд умных тёмных глаз просверлил буквально насквозь.

— Тяжело с вами, — вздохнул маг и вновь переменился. Вроде бы ничего не изменилось, но за одно мгновение он скинул лет сорок. Морщины, борода, всё осталось, но прямая осанка и всё тот же взгляд здорово омолодили Владыку Иллюзий. Теперь я бы скорее поверил, что он — единственный из всех Владык действительно в своём уме.

— А что, остальные верят? Даже коллеги? — поинтересовался я.

— Люди видят то, что хотят видеть, — махнул рукой маг. — Что тебе от меня надо, Разрушитель?

— Ровно то, что я сказал. Ваше мнение о ваших коллегах.

— Молод ты ещё такие слова слушать, — желчно усмехнулся старик. — Ну да ладно, работа такая, всё понимаю. Сыск, Охранка, или какая ещё новая организация?

— Следователь ЦСА Дагор Зирц-ай-Реттер, с вашего позволения, — невозмутимо представился я.

— Ага. А звание умолчал, вояка, — хитро сощурившись, кивнул он. Похоже, после разоблачения ему не терпелось взять реванш хотя бы в мелочах. Не желая спорить по пустякам, я лишь пожал плечами. — Кто тебе из этого паноптикума нужен? И с какой целью?

— Юнус Амар-ай-Шрус в первую очередь. С целью узнать о нём что-то новое, чего я не знаю. Ну, и об остальных. Если есть что.

— Да ты конкретней спрашивай, если всё рассказывать, мы тут до утра просидим. Причём даже не завтрашнего, — махнул рукой Иллюзионист.

— Главным образом меня интересует, кто из них может быть активно замешан в заговоре против Венца.

— Любой. В кого ни ткни, угадаешь, — хмыкнул старый маг. — Что касается Юнуса… Редкая, редкая дрянь. Хитрый, умный, осторожный. Но очень боится, что его маленькие тайны станут достоянием общественности.

— Какие именно тайны? — уточнил я.

— Да всё больше мелкие и грязные. Но много. На голову и другие места он больной. Девчонок насильничает, кто посимпатичней да побезответней. С женой своей что-то очень нехорошее делает; была девка огонь, смешная такая, палец в рот не клади, а теперь тенью ходит. Дочка его, кажется, до полусмерти боится.

— И почему вы об этом не заявили? — вопросительно вскинул брови я.

— А ты меня глазами не сверли. Кто бы мне поверил? Доказательств нет, осторожный он, сволочь. А слово… старый маразматик на благородного учителя наговаривает. Да и не прожил бы я долго после такого заявления; там те ещё змеи.

— Как же вы до старого маразматика докатились? — позволил я себе скупую усмешку.

— Жить уж очень хотелось. А тут варианта было два: или сделать так, чтобы не принимали всерьёз, или совсем уйти. Первое безопаснее. Они все на виду, меня не стесняются. Морды свои подлинные порой показывают. А я зато кое-где могу хорошим людям помочь. Чуть-чуть, но и это лучше, чем ничего.

— А Базиле Тамир-ай-Ашес почему не помогли? — в лоб спросил я.

Нельзя сказать, что старик с его поисками оправданий своим поступкам был мне так уж противен. Таких людей слишком много, чтобы всерьёз на них реагировать. Да и не так уж он был плох; просто слаб, трусоват, может, ленив. Но у него был один беспроигрышный вариант: пойти к Его Величеству. Для Владыки Иллюзий это не составляет труда. Но он знал, что это будет неприятно, и царь в таком случае узнает и его собственные маленькие тайны. Вряд ли эти тайны настолько ужасны, но никто из смертных не идеален. Особенно если этот смертный — Владыка Дома, проживший очень долгую жизнь. И он не стал переступать через себя.

При моих словах лицо Иллюзиониста закаменело, а взгляд вперился в столешницу.