Все ради любви - Ханна Кристин - Страница 59

— Пошли, Лорен, — сказала Энджи, направляясь к двери.

В коридоре Лорен догнала ее.

— Это было потрясающе! — восхищенно произнесла она.

— И очень весело. Эту старую вешалку надо было хорошенько встряхнуть.

— Откуда ты знала, что нужно говорить?

— Жизнь научила, детка.

Лорен улыбалась. Ею владел небывалый восторг. Она ликовала. Никто никогда не сражался за нее вот так, и одержанная Энджи победа придавала ей сил, наполняла надеждой. При поддержке Энджи она свернет горы. И будет посещать уроки, даже зная, что одноклассники шепчутся у нее за спиной.

Энджи усмехнулась:

— Надеюсь, кардинал Ланца существует.

Обе от души рассмеялись.

Энджи стояла и смотрела вслед Лорен, шедшей через двор школы. Она с трудом удерживалась от того, чтобы крикнуть ей: «Пока, детка. Хорошего тебе дня. Заеду за тобой в шесть». Она была достаточно разумна, чтобы понимать: подобные действия будут восприняты как верх несдержанности. К тому же излишнее внимание только навредило бы Лорен. Ей и так нелегко, беременной в престижной частной школе. А такая одержимая фанатичной любовью мамаша добавила бы поводов для насмешек.

Лорен остановилась у дверей главного здания, обернулась, помахала Энджи и вошла внутрь.

Энджи ощущала удивительную легкость на душе.

— Эй, вы, маленькие ведьмочки, не советую вам обижать мою девочку, — тихо произнесла она и, закрыв глаза, помолилась за Лорен.

По дороге домой она пыталась не думать о том шквале слухов, что разнесется по «Академии Фиркрест», но все же рассматривала возможность немедленно повернуть назад и припарковаться у школы — так, на всякий случай. А вдруг Лорен выбежит оттуда вся в слезах, сломленная жестокостью, на которую способны только подростки? Ей обязательно потребуется кто-то, кто мог бы утешить ее…

— Нет, — громко сказала себе Энджи, прогоняя прочь страшные фантазии. Лорен должна сама пройти через все это. Дорога, которую она выбрала, тяжела и терниста, но другого пути, как идти напрямик, нет.

От размышлений ее спас звонок мобильного. Порывшись в сумочке, она достала телефон.

— Энджи?

У нее перехватило дыхание. До настоящего момента она и не подозревала, как сильно ждет этого звонка.

— Привет, Кон, — ответила она, стараясь говорить как можно спокойнее.

Ради безопасности она остановилась у кромки тротуара. Ее сердце бешено стучало.

— Я много думал о той ночи. — «Я тоже». — Нам надо поговорить.

— Ты абсолютно прав, — согласилась Энджи. — Хочешь приехать ко мне? — Едва она произнесла эти слова, как тут же вспомнила о Лорен. Вряд ли он обрадуется, если кроме них двоих в доме будет кто-то третий.

— Не сегодня, я вечером занят, — сказал Конлан. — Может… — В его голосе зазвучала неуверенность, и Энджи догадалась, что он что-то обдумывает.

— Сегодня понедельник. Ресторан закрыт. Я могла бы приехать в Сиэтл к обеду…

— К обеду?

— Да, обед — это прием пищи в середине дня. На первое блюдо — суп и… — Она замолчала — шутка получилась плоской. — Соглашайся, Кон. Нельзя пренебрегать обедом, надо есть горячую пищу.

— Как насчет «Аль Боюсалино»?

— Я могу быть там в половине двенадцатого. — Энджи включила поворотник и встроилась в поток.

— Тогда до встречи. Пока, — попрощался Кон.

— Пока.

Энджи радовалась, но не могла не думать о девочке, обитавшей под ее крышей. Едва ли Кон спокойно воспримет эту новость.

Энджи доехала до центра Сиэтла за рекордно короткое время, припарковала машину и направилась к ресторану.

Их ресторану.

Во всяком случае, когда-то они считали его своим.

Она была в четырех кварталах от Пайонир-сквер, когда начался дождь. Капли размером с мячик для гольфа шлепались перед ней на тротуар и собирались в стремительные ручейки. Она раскрыла зонтик. В парке бездомные прятались под деревьями, чтобы не промокнуть.

Наконец Энджи вышла на Йеслер-стрит. Под виадуком — арочным бетонным путепроводом, который выстоял во время большого землетрясения, — было сухо, конструкция служила надежным укрытием.

Энджи зашла в «Аль Боккалино». В это время дня в ресторане было пусто. Пройдет еще как минимум час, прежде чем толпы людей ринутся сюда на бизнес-ланч.

Из подсобных помещений появился Карлос, владелец ресторана. При виде Энджи он радостно заулыбался:

— Миссис Малоун, как я рад вас видеть!

— Я тоже. — Энджи отдала ему свое пальто и зонтик и прошла в малый зал, отделанный в стиле тосканской таверны. Она сразу же уловила острый аромат чеснока и тимьяна, который напомнил ей о доме.

— Было бы очень хорошо, если бы вы как-нибудь привели сюда вашу маму, — сказал Карлос.

Энджи засмеялась. В тот раз, когда она однажды привела сюда родителей, мама весь вечер провела на кухне, критикуя шефа за то, что тот нарезает помидоры для маринары[23]. «А их надо натирать, — убеждала она. — Для этого Господь и дал нам руки».

— Обязательно, Карлос, — сказала она.

Тут она увидела Кона, и ее улыбка угасла.

Он встал ей навстречу.

Карлос подвинул для нее стул, вручил каждому из них по папке с меню и удалился.

— Так странно, что мы снова здесь, — сказала Энджи.

— Это точно. Я не заходил сюда с нашей годовщины.

Энджи нахмурилась:

— Я думала, твоя квартира рядом, за утлом.

— Верно.

Они замолчали. И посмотрели друг на друга.

Появился Карлос с бутылкой шампанского.

— Моя любимая пара опять вместе. Это хорошо. — Он наполнил два бокала и обратился к Конлану: — Вы позволите мне самому решить, какие блюда подать вам на обед?

— Конечно, — ответил тот, продолжая смотреть на Энджи.

Она почувствовала себя незащищенной под его взглядом, очень ранимой, и потянулась за бокалом, чтобы чем-то занять руки.

«Я хочу рассказать тебе об этой девочке».

— Конлан, — заговорила она, но в этот момент к столику опять подошел Карлос с двумя порциями салата капрезе.

Пока он с охами и ахами расписывал блюдо, Энджи совсем разнервничалась. Она успела допить первый бокал шампанского и принялась за второй.

«Она замечательная. Она живет со мной. Как, разве я не сказала, что она беременна?»

Конлан наклонился вперед, оперся локтями о стол.

— Сегодня утром мне позвонил мой агент. Мне предложили контракт на книгу. — Помолчав, он продолжил: —И единственный человек, которому я захотел об этом рассказать, это ты. Что, по-твоему, это значит?

Энджи знала, что ему было непросто признаться в этом. У нее возникло настоятельное желание взять его за руку и рассказать ему о своей любви, о том, что она всегда любила и будет любить его. Однако она понимала, что сейчас делать это не следует.

— Думаю, это значит, что мы давно любим друг друга.

— Почти всю жизнь.

Энджи чокнулась с ним, и ей показалось, что звон бокалов возвестил о начале нового этапа жизни. Настала пора рассказать ему о Лорен, но она все никак не могла начать разговор, боясь разрушить волшебное очарование момента, когда все кажется возможным.

— Рассказывай с самого начала.

История касалась одного местного мужчины, которого в конце девяностых осудили за изнасилование и убийство нескольких пожилых женщин. Конлан сам провел расследование, и история заинтересовала его. Он был убежден, что мужчина невиновен, и анализ на ДНК подтвердил это.

— Это просто какое-то чудесное превращение, — добавил он. — Они дают мне довольно крупную сумму денег на то, чтобы я написал эту книгу и еще одну.

Они обсуждали новость и разговаривали еще почти час и за это время успели съесть десерт и расплатиться по счету.

Энджи встала и, покачнувшись, поняла, что довольно сильно опьянела. Конлан поспешил поддержать ее. Она подняла на него глаза и едва не расплакалась при виде его улыбающейся физиономии.

— Конлан, я так горжусь тобой.

Его улыбка угасла.