Сердце напрокат - Серова Марина Сергеевна - Страница 28

Я вывезла Стаса тайком ради того, чтобы гарантированно вернуть парня домой живым и здоровым. Потому что я больше не доверяла господину Скрыннику. Начальник службы безопасности скомпрометировал себя в моих глазах.

Что он сделал за время пребывания в моем городе?

Подставил юношу под удар киллера – раз. Подкинул ему – случайно или намеренно – пистолет, это два. Как движется расследование взрыва, при котором, кстати, погибли трое людей Скрынника? Да никак! Это три.

Куда безопасник исчезает из дома? Где его носит всякий раз, когда случается что-то плохое? Это уже четыре.

Исчезновение Марины Бриллинг – как могла охрана прохлопать хозяйку? Ну, это уже пять. Вчерашняя выходка – это шестой прокол. Скрынник остался в Тарасове, когда его босс покинул город, причем намеренно – ради чего? Семь…

Достаточно, я думаю? Хотя и одной позиции из этого списка хватило бы, чтобы я перестала доверять Скрыннику.

Отставной гэбэшник ведет себя настолько подозрительно, что в мою голову невольно закрадывается мысль – а на кого на самом деле работает Скрынник? Что, если именно этот человек стоит за покушениями на сына олигарха…

Глава 6

Время приближалось к полудню. Солнце золотило снежную равнину по обе стороны дороги, играло на ледяных кристаллах на капоте нашей машины. Отличный денек! Надеюсь, наш киллер сегодня не ждет, что мы отправимся на поиски приключений. Не хотелось бы портить такой волшебный день…

Ведя «Лендровер», я изредка посматривала на Стаса. Юноша сидел с застывшей глуповатой улыбкой влюбленного. Не знаю, что любовь делает с мозговыми клетками человека, но действует не хуже вируса, раз влюбленные резко глупеют.

– Знаете, мы с ней познакомились в кафе, – вдруг произнес юноша. Подобно большинству счастливых влюбленных, он мог говорить исключительно о предмете своих воздыханий. Остальной мир существовал где-то на периферии.

– В Тарасове? – поинтересовалась я.

– В Москве! – улыбнулся Новицкий. – Маша там работала. Мы столкнулись в кофейне, случайно. Я зашел после института выпить кофе, а она уронила перчатку.

Глаза Стаса затуманились от воспоминаний. Я терпеливо слушала.

– Я ей говорю: «Девушка, вы перчатку уронили!» А она оборачивается и спрашивает: «Чё?»

И Стас счастливо засмеялся. Да, это самое «чё» – фирменная тарасовская примочка. Ну, может быть, где-то еще так говорят, не знаю. Но не в Москве, не в Питере и не во Владике точно.

– Я спросил: «Вы, случайно, не из Тарасова?» А Маша ответила: «Из Тарасова, и, кстати, не случайно. А как вы догадались?» Вот так мы и познакомились. Около года мы встречались. А потом я решил сделать Маше предложение, но сначала надо было познакомиться с ее родителями. Тогда мы приехали в Тарасов. Остальное вы знаете…

Юноша обеими руками прижимал к животу сумку – стильную, кожаную и очень дорогую, с логотипом известного бренда.

– Что это у тебя там? Апельсины и кефир? – спросила я.

– Не-ет! – улыбнулся Станислав. – Это подарок. Сувенир.

И юноша за уши вытащил из сумки ярко-розового зайца.

– Ну-ка, дай сюда!

Я припарковалась на обочине и внимательно осмотрела зайца. Прощупала швы, заглянула в уши. Стас таращился на меня в глубоком изумлении.

– Что это вы делаете?!

– Теперь сумку! – велела я. Осмотрев сумку Стаса, я вернула ее владельцу.

Новицкий вздохнул.

– Безопасность, понимаю… Надеюсь, игрушка хоть немного подбодрит Машу и будет напоминать обо мне. Подумать только, еще недавно я мог спокойно ходить по улицам! И никто в меня не стрелял, не пытался взорвать…

– Как ты сам думаешь, с чем это связано? – спросила я напрямик. – Ну, эти покушения?

В моей практике часто бывает так – клиент прекрасно знает, кто желает ему смерти. Только говорить об этом не хочет по одной простой причине. Зачастую он перед потенциальным убийцей здорово виноват. Люди не бросаются друг на друга без веской причины. Отняли бизнес, обесчестили сестру, присвоили интеллектуальную собственность, переехали машиной старушку-бабушку… да мало ли какой еще вред люди способны причинить своему ближнему!

Но Стас отрицательно помотал головой:

– Понятия не имею! Я даже ни с кем не ссорился. Если кто-то желает зла моему отцу, то покушались бы на него самого…

Наконец мы приехали в больницу. Злобная старушка накричала на нас и велела купить за пять рублей синие бахилы. Без них вход в учреждение был абсолютно невозможен. Зато с бахилами все прошло как по маслу. У стойки справочной мы узнали, что больную Голубеву перевели из реанимации в отдельную палату на втором этаже, и немедленно отправились туда. Кроме того, я выяснила, что лечащим врачом Маши теперь стал доктор Ващенко – уже знакомый нам Семен Львович.

Возле двери палаты Голубевой я испытала самое настоящее «дежавю» – на стуле сидел молодой человек в кожаной курточке, тот самый, что претендовал на роль еще одного жениха модели.

Увидев нас, соперник поднялся. Я напряглась, но парнишка не демонстрировал агрессивных намерений.

– Привет, – сказала я жениху номер два. – Снова ты? Не имею чести знать твоего имени… Только фамилию. Иванов, да? А почему «Крошка»?

– Потому что в городе есть еще один Иванов, – пояснил Крошка. – Только он газом занимается.

– А ты чем? – не отставала я.

– А я – хостелами, – сквозь зубы ответил юный бизнесмен. – Сеть хостелов по всему Поволжью. Называется «Теремок». Слыхали?

Я восхищенно присвистнула:

– Вот это да! Так, значит, это ты – самый юный миллионер в Поволжье? Я про тебя передачу смотрела. Там говорили, что ты создал свой бизнес с нуля…

Иванов кивнул. На меня он по-прежнему не смотрел – глаза его не отрывались от Стаса. Сын олигарха явно чувствовал себя крайне неловко. Наконец Новицкий нарушил затянувшееся молчание:

– А почему ты перед дверью сидишь?

Иванов поморщился:

– Этот урод, ее доктор, никого, кроме родителей, к ней не пускает. Говорит, Маше нужен полный покой. Родители только что уехали. А я жду – не уйду до тех пор, пока не увижусь с Машкой.

– Ну, эту проблему мы сейчас решим, – сказала я себе под нос, доставая телефон.

– Слушаю! – откликнулся Ващенко.

– Семен Львович?! – обрадовалась я. – Как приятно вас слышать! Это Охотникова. Помните такую? Мы совсем недавно беседовали с вами на темы врачебной этики…

– Что вам надо?! – испугался доктор.

– Не волнуйтесь, ничего экстраординарного. Мы бы хотели посетить больную Голубеву – буквально на пять минут. Если вы, как ее лечащий врач, разрешите, конечно…

Вскоре Семен Львович появился у дверей палаты Маши Голубевой. Оглядев нашу компанию, Ващенко покачал головой:

– Толпу не пущу. Пойдете по одному и буквально на пять минут. Кто первый?

Иванов смотрел на меня умоляющими глазами. Но я подтолкнула вперед Стаса – все-таки он был моим клиентом.

Я заглянула в палату. Маша лежала на высокой кровати с приподнятым изголовьем и таращила на нас голубые глазищи. Так, посторонних нет, окно закрыто, все в порядке.

Новицкий вытащил из сумки зайца и, слегка покраснев, спрятал его на груди под свитер. Сумку сын олигарха небрежно бросил на стул у двери. В сопровождении доктора Стас скрылся за дверью, а мы остались ждать.

Я обратила внимание на футболку, в которую был одет самый юный миллионер страны. На ней была нарисована нефтяная «качалка» и написано «Дрилл, бэби, дрилл».

– Это что, твой девиз? – поинтересовалась я, невежливо указывая пальцем. – «Бури, малыш, бури?»

Иванов хмыкнул:

– Ну, вроде того. Вообще-то это девиз одного округа в Техасе… Там нашли нефть. И каждый фермер, у которого был хоть клочок земли, разбогател до неприличия.

– А ты тут при чем? – удивилась я. – Ты же вроде бы нефтью не занимаешься…

– Нет! – с сожалением вздохнул Крошка. – К тому времени, как я школу закончил, там все поделили. В нефтянке ловить нечего. Вот я и решил заняться тем, за что никто не берется. Мне ведь семнадцать лет было, конкуренты мне ни к чему, тогда я с ними просто не справился бы…