Во имя Чести (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 44

Кто бы знал, как меня это всегда раздражало! Мало того, что уродилась девчонкой, так ещё и габаритами в маму, такая же мелкая. Маму я люблю, но предпочла бы быть сантиметров на пятнадцать повыше и килограммов на двадцать потяжелее.

— Потому что вес скафандра, свой собственный увеличенный вес и вес спасаемого объекта, если такой будет, — пояснил капитан. — И это я ещё по-минимуму взял. Если после этого всё равно не доходит, объясняю. Это приказ, ясно?

— Ясно, ясно, — недовольно пробурчала я, обиженно утыкаясь в приборы. Чтобы в следующее мгновение меня вместе с креслом развернуло вокруг оси и из этого самого кресла выдернуло.

Спору нет, поцелуи Инга — вещь очень приятная, вполне способная утешить меня в любой ситуации, но… такое приключение, и без меня?! И опять потому, что я мелкая девчонка!

Нет в жизни справедливости.

Вот.

— Не сердись, арая, — мягко проговори он, одной рукой прижимая к себе (и удерживая при этом на весу), а второй придерживая за затылок. — Ты будешь нас вести, это гораздо важнее и полезней.

— Уговорил, чёрт с тобой. Положь на место, — проворчала я, почему-то смущаясь. Он ласково улыбнулся, осторожно коснулся губами моих губ и послушно усадил обратно в кресло. Даже развернул обратно, заботливый мой.

Нет, ну какой он всё-таки замечательный. Только что я злилась и обижалась на весь мир, а он один раз меня поцеловал, сказал что-то утешительное, и я уже сижу, глупо улыбаясь, и готова быть умницей. Самое страшное, что мне, во-первых, всё это ужасно нравилось, а, во-вторых, я ведь с самого начала прекрасно понимала, что не права; а он умудрился донести до меня это так, что мне совсем не хочется упираться рогом и настаивать на своём. Вроде как ласково уговорил, а я великодушно согласилась.

Главным достоинством скафандров, в которые облачались мужчины, была их универсальность. То есть, одна и та же конструкция легко и быстро подгонялась под любые пропорции, включая мои. Хотя Саймону в нём всё-таки было тесновато.

— Ну что, мальчики, поплюхали потихоньку? — предложила я, проверяя внешние динамики.

— Показывай дорогу, арая, — отозвался Инг, первым спустившийся по трапу.

Всё-таки, странно у меня устроена голова. Почему-то чем неуместней и несвоевременней проявление чувств, тем больше оно мне нравится. Вот, пожалуйста; совсем не по уставу, не вовремя, некстати, но… как же я люблю, как он произносит это слово! С этим его мягким рычащим акцентом, низким тихим голосом… прямо мурашки по спине, и мысли совсем не в нужную сторону.

— Я бы тебе лучше что-нибудь другое показала, арай, — мурлыкнула я в ответ, но наш обмен любезностями грубейшим образом прервали.

— Кролики, может, отложите свои нежности до лучших времён? У нас там, возможно, люди умирают, — проворчал за спиной Этьен. Не знаю, как Ингу, но мне мгновенно стало стыдно за собственное поведение. В самом деле, нашла время! Но…

Чёрт побери, какой же он всё-таки замечательный!

Дорога до погибшего корабля прошла без эксцессов. Две фигуры в скафандрах выглядели довольно громоздкими и неуклюжими, хотя дело было не в скафандрах, а в гравитации.

— Основной шлюз на первый взгляд исправен, — сообщил Саймон. — Сейчас попробую его открыть, может, впустит?

— Да там всё на первый взгляд исправно, — проворчал Этьен. — Только они почему-то всё равно упали.

— У них с двигателем что-то, — включилась Дарла. — Это он вышел из строя, и, кажется, он породил тот самый электромагнитный импульс.

— Чему там импульс порождать? — недовольно проворчала я. — Нет там ничего такого в этом двигателе!

— Вот приедут специалисты, посмотрят поближе и скажут, что именно произошло, — оборвал начинающийся спор Этьен. — Не отвлекайтесь… что за хрень?!

Последний эмоциональный возглас относился к картинке, продемонстрированной нам камерами наблюдения обоих скафандров. Шлюз действительно оказался исправным, и после соответствующей автоматической обработки пустил наших разведчиков внутрь корабля. Этьена же, и нас вместе с ним, поразил внешний вид корабельного коридора. Стены были покрыты тёмным налётом, похожим на нефтяную плёнку, а с потолка свисали не то водоросли, не то щупальца, не то сталактиты той же чёрной маслянистой массы.

— Мальчики, вы её не трогайте на всякий случай, — осторожно предложила я. Эта субстанция не нравилась мне категорически.

— Эх! — отозвался Саймон, опускаясь на четвереньки. С его пропорциями это действительно был лучший выход. Инг покосился на напарника по несчастью, вздохнул и последовал его примеру.

Выглядели они в таком положении довольно потешно, но смеяться не тянуло даже меня.

— Проверю грузовой отсек, — решила Дарла, уводя туда один из зондов, металлических шариков размером с человеческую голову. Тот, что болтался снаружи и предназначался для общих наблюдений, продолжал висеть на своём месте, а оставшаяся пара нырнула вместе с разведчиками в недра корабля.

— Предлагаю начать с рубки, и уже оттуда выяснять подробности, — сообщила я.

— Логично, двигайся в ту сторону, — согласился Этьен. — Во-первых, возьмём чёрный ящик, во-вторых, если работают какие-то внутренние системы, это облегчит поиск. Ну, и, в-третьих, если это действительно был сбой прыжка, и если они не заметили прошедшего времени, они должны были находиться в рубке в момент выхода. По крайней мере, хоть кто-то из них.

Чёрная субстанция заполонила весь корабль, хотя никаких признаков жизни она не подавала, и попыток кого-нибудь сожрать не предпринимала. Даже маячащий в непосредственной близости зонд не спровоцировал агрессии. Видимо, если это и было живым, то представляло собой какие-то конгломераты бактерий, или нечто не намного более сложное вроде плесени.

— Твою мать, — не сдержалась уже я, комментируя предоставленную зондом картинку. — Сколько там экипажа? Шестеро? Мальчики, пятеро из них в рубке, здесь только ребёнка нет.

Рубка в настоящее время представляла собой не слишком приятное зрелище. Раньше это была просторная уютная комната со столом и диваном, где обитатели корабля явно любили проводить время. Сейчас здесь было темно и тихо.

Половина рубки была сплошь затянута чёрной массой, из которой торчал край кресла с бессильно свисающей с него рукой. Рука была высохшая, — обтянутый кожей скелет, — и на живую не походила. В таком же состоянии находилось ещё одно тело, на которое субстанция стекла сверху, и окутывала только его голову, затрудняя опознание. Одно тело, принадлежавшее молодому мужчине, лежало на полу возле пульта, и у него, судя по всему, была сломана шея, хотя за точность диагноза я была не уверена. Человека, сидевшего в кресле пилота, ударом швырнуло вперёд, и он тоже не походил на живого: лежал на пульте, и всё вокруг было покрыто запёкшейся кровью. Не пристёгнут он был, что ли?

На живого походил только один, молодой мужчина в кресле навигатора. Он висел на пристяжных ремнях, и, кажется, имел естественный цвет кожи, что было довольно трудно определить точно в слабом свете встроенного в зонд фонаря.

Из коридора в этот момент появились наши пластуны.

— Что это? — поинтересовался Инг, подбираясь единственному предположительно живому.

— Кажется, я знаю, — прозвучал неуверенный голос Макса.

— Утешь меня и скажи, что это не заразно, — с надеждой проговорила я.

— Не утешу, — отозвался пилот. — Этьен, свяжись с базой и скажи, что у нас тут, похоже, темпоральная гниль.

— Прости, что? — озадаченно переспросил кап-три.

— Ты свяжись и послушай, что они скажут, — упрямо возразил Макс.

— Парень живой, — тем временем доложил с борта «Молчуна» Инг, который, стоя на коленях возле кресла, отстёгивал от него пострадавшего. — Не знаю, почему без сознания; сканер не идентифицирует никаких повреждений, но он в коме.

— Тащи сюда, разберёмся, — предложила я, потому что командир безмолвствовал: конфигурация его переговорного устройства позволяла общаться без свидетелей.

— Пожалуй, не бросать же здесь, — согласился со мной Саймон. Мужчины в четыре руки стащили парня с кресла на пол.