Война темной славы - Стэкпол Майкл А. - Страница 26

— А у тебя есть имя?

— Да, извините. Хокинс, Таррант Хокинс. Я, то есть мы, из Вальсины.

Эльф вытянул руку и дотронулся до пера темерикса на моей лунной маске.

— Украшение?

— Я его заслужил.

— Правда?

— С моими друзьями. — Я указал рукой в сторону баррикады, из-за которой появились наши воины. — Пойдемте.

Пока мы шли к боковой комнате, я кое-что заметил. Во-первых, из нашей группы в живых осталось намного меньше, чем я полагал. Скрюченная левая рука Хеслина беспомощно висела на боку. Лорд Норрингтон и Ней выглядели так, будто они спали на ходу. Выжил также один помощник Хеслина и четыре солдата.

Ли сидел на полу, сжав в руках золотой эфес меча. Он склонил голову, коснувшись теменем лезвия меча. Грудь его сотрясалась, словно он никак не мог отдышаться. Приблизившись к Ли, я услышал его рыдания, и от этого звука у меня запершило в горле.

Лорд Норрингтон подошел к сыну и опустился рядом с ним на колени. Они говорили о чем-то очень тихо, и Ли кивнул один раз. Отец похлопал его по шее, затем медленно встал и направился ко мне.

— Ты цел?

— Всего лишь пара синяков, милорд. Ничего серьезного. — Кивком головы я указал на Резолюта. — Если бы не он, бормокины поужинали бы мной.

Лорд Норрингтон снял окровавленную перчатку и протянул правую руку.

— Кенвик Норрингтон. Спасибо, что спасли его.

Резолют пожал руку Лорду.

— Встречал я как-то Мальборо Норрингтона из Ориозы.

— Это старший брат моего отца.

— Умер уже?

— Лет десять назад.

Эльф опустил голову.

— Я — Резолют. Что это за мальчик с золотым мечом?

Лорд Норрингтон полуобернулся в сторону Ли и улыбнулся.

— Мой сын, Босли.

— О! — промолвил эльф сочувственно. Я нахмурился.

— Что? В чем дело?

— Ничего особенного, если мои догадки насчет этого меча не верны. — Резолют пожал плечами. — Но если же это он, тот самый меч, о котором я думаю, то превратиться так рано в ходячего мертвеца — большое несчастье для юноши.

Глава 14

По моему телу прокатилась волна дрожи, и я почувствовал холодную липкую сырость крови, пропитавшей мою одежду и испачкавшей мое лицо. На меня пахнуло смертью, и вся эйфория от счастливого спасения в тот час умерла во мне от слов Резолюта. Я обвел взглядом храм и увидел повсюду обреченность, смерть и боль. Как-то сразу я осознал, что слезы Ли лучше всего выражали наше отношение ко всему тому, что нам пришлось пережить.

Я направился к нему. Лорд Норрингтон и Резолют последовали за мной. Перешагнув через обезглавленного бормокина, я вплотную подошел к Ли. Трясущейся правой рукой я коснулся его, но рыдания лишь больше расстроили меня — я еле сдерживался. Опустившись на колени рядом с ним и обняв его за плечи, я прижался лбом к его левому виску.

— Мы выжили, Ли. И будем жить дальше.

Его шлем стукнулся о мой, когда он повернулся, чтобы взглянуть на меня своими воспаленными глазами.

— Я знаю. Убивай или умирай сам. И мы их убили.

— Многих и многих, да. — Я стиснул его за плечи. — Мы переживем это. Все кончено, к чему эти слезы?

Ли через силу усмехнулся.

— Ты думаешь, я плачу из-за этой резни?

— А разве нет?

— Нет. — Он резко обернулся, посмотрел на меня и прижал меч к груди. — Я плачу потому, друг мой, что все это было так здорово. Каждый удар, каждый выпад. Я знал, откуда они будут нападать, и масса возможностей ответного удара открывалась мне. Это было невероятно, Хокинс, я даже не мог себе представить, что так бывает. Мне и не мечталось, а теперь все кончено. Я плачу потому, что я больше никогда не испытаю ничего подобного.

— Да, понимаю! — Я встал. Не сказал бы, что в его голосе я почувствовал радость, но и сожаления в нем не было. Ли сидел на полу, с его волос на лицо струйками стекала черная кровь авроланов, а он все вспоминал, переживал заново события своего совсем недавнего прошлого.

Эльф протянул руку.

— Дай-ка меч.

Ли прищурился и крепче вцепился в лезвие. Только когда он отвернулся от Резолюта, я наконец смог в первый раз внимательно разглядеть оружие.

— Босли, дай ему взглянуть на меч. Он ему не нужен, он просто хочет опознать его.

— Хорошо, отец. — Ли повернулся обратно к Резолюту и протянул ему оружие. — Ну что, знаком он вам?

Эльф принялся молча изучать меч. Его серебристые глаза не имели зрачков, так что было трудно определить, куда именно он смотрит. По движению его головы я предположил, что он читает сперва снизу вверх, затем сверху вниз. Когда он возился со знаками, я заметил, что одна из татуировок на его правом предплечье, казалось, была выполнена очень похожим шрифтом.

Резолют поднял голову.

— Где ты его взял?

Ли указал на груду тел.

— Там.

— Покажи мне.

Ли поднялся, мы последовали за ним.

— Я попал сюда, когда искал другие входы в храм. Я спустился вниз по этим ступенькам и увидел знакомую мне эмблему.

Ли указал рукой на кирпичную стену, где виднелась трещина, напоминавшая символ допуска Оперившегося Птенца на собрание Рыцарей Феникса. Я взглянул на лорда Норрингтона. Я ждал, что он даст мне знак, чтобы я сделал вид, будто не знаю, о какой эмблеме говорит Ли. Но лорд не сделал этого.

Резолют вгляделся в стену, затем достал небольшой кинжал и обвел им кирпич, располагавшийся под горизонтальной линией.

— Ты дотронулся до этого кирпича?

— Да.

Эльф надавил на кирпич рукой. Стена поднялась, и мы трое проследовали за Резолютом в открывшуюся нашему взору небольшую комнатку. Здесь мы обнаружили каменный гроб, крышка которого была сдвинута набок, так что мы могли видеть покоящийся в гробу скелет.

Ли указал на крышку.

— Я ее не трогал. Она так и лежала, когда я попал сюда. Меч был на груди скелета. Я просто почувствовал, что должен взять его. А когда я забрал этот меч, я знал, что мне нужно делать теперь. Я вышел отсюда и начал истреблять бормокинов.

Резолют сдул пыль с крышки гроба и ощупал пальцами вырезанные на камне буквы.

— Вот и вся тайна.

Лорд Норрингтон взглянул на письмена и покачал головой.

— Я не могу прочесть, что здесь написано. Не могли бы вы мне объяснить?

Эльф выпрямился в полный рост, почти упершись головой в потолок.

— Перед вами последний правитель Атвала, барон Дордин Ор. Он был непревзойденным воином, потому что обладал этим древним мечом. Барон Дордин Ор считал себя непобедимым, он думал, что сможет уничтожить драконов. Барону действительно удалось убить одного из них…

Я застыл от изумления.

— Значит, это из-за него драконы разрушили Атвал? Это Дордин Ор предложил не платить им дань?

— Да, это был он. Или этот меч. Обычно письмена на одной грани лезвия — зеркальное отражение надписи на другой. На этом же мече одно и то же слово читается сверху вниз, от эфеса к острию, как «герой», а снизу вверх — как «горе».

Нижняя губа Ли задрожала.

— Что это значит?

— У этого оружия длинная история. Ему давались разные имена. Теммер — самое известное из них. Легенда гласит, что давным-давно один воин из смертных — эльф, урЗрети или человек, неважно — обратился к вейруну одного вулкана с просьбой создать меч, который сделал бы его владельца несокрушимым в битве. Вейрун предупредил, что за такой меч должна быть заплачена неслыханная цена. Герой сказал, что согласен, и вейрун сотворил Теммера. Воин, сражающийся этим мечом, действительно непобедим.

Лорд Норрингтон старался говорить спокойным голосом.

— А какова же цена?

— Меч начинает уничтожать своего владельца с того момента, как воин вытягивает его из ножен и вступает в бой. — Резолют говорил это так непринужденно, что я не сразу осознал, какая опасность угрожает теперь Ли. — Этот юноша — почти мертвец.

Отец Ли резко вскинул голову.

— Меч убьет его? Он умрет, да? Так гласит ваша легенда?

— Думаю, так. Говорят, что последняя битва сломает воина — физически, духовно, эмоционально, неважно как, но ясно одно — он погибнет. Ваш сын умрет. — Резолют обернулся и указал на меч. — Теперь он твой, Босли Норрингтон, ты принял его, ты окропил его кровью. Этот меч твой, пока он не уничтожит тебя.