Вне игры (ЛП) - Беннетт Сойер - Страница 27

— Что?! — я визжу слишком громко и спрыгиваю с коленей Райана. — Он защищал меня. Вы должны арестовать то животное, которое напало на меня.

— Мэм. Вам нужно успокоиться. Мы собираемся выдвинуть обвинение против мистера Мэлоуна, но он требует, чтобы мы выдвинули обвинение против мистера Бёрнэма.

— Это несправедливо, — шепчу я, и слезы начинают течь снова. Райан сгребает меня в охапку и целует в лоб. Он спрашивает офицера:

— Можете ли вы подождать, пока она хотя бы увидится с врачом, чтобы я мог быть там с ней?

Коп смотрит на нас, а потом вздыхает.

— Конечно. Я подожду вас снаружи.

Прежде чем уйти, он оборачивается и смотрит на нас.

— Чего бы это ни стоило, если бы это были моя жена или моя дочь, я бы сделал именно то, что сделали вы, мистер Бёрнэм.

Райан кивает полицейскому, который уходит и тихо закрывает за собой дверь. Потом он поднимает меня и усаживает обратно, укачивая на своих коленях.

— Все будет хорошо, Данни. Пожалуйста, не волнуйся.

Я вцепляюсь в его рубашку и лежу головой на сгибе его шеи.

— Как я могу не волноваться? Ты арестован.

— Шшшш, — говорит он. — Просто закрой глаза, пока не пришел доктор.

Я делаю, как он просит и таю, когда Райан начинает напевать песню для меня. Я не узнаю ее сначала, но потом понимаю, что это песня Джона Леннона «Imagine...», которая является одной из моих самых любимых песен. Я совершенно теряюсь в Райане, и пусть он поет для меня, чтобы убрать все мои страхи.

В конце концов прибывает Сержант. Я позвонила Пауле на работу, и она пыталась найти кого-то, кто сможет взять ее смену, чтобы она могла приехать ко мне. Сержант был моим следующим звонком сразу после Паулы. Он обнимает меня, а затем переходит на Райана, сжимая его в медвежьих объятиях, благодаря его за мое спасение.

Наконец-то приходит доктор и отпускает меня. Он говорит, что моя компьютерная томография отрицательна, и что я отделалась легким испугом.

После того как он уходит, я поворачиваюсь к Райану. Слова, что я хочу сказать, застревают в пересохшем горле. Он просит мой телефон, и я передаю его ему. Он вводит что-то в мои контакты и вручает его мне обратно.

— Пожалуйста, позвони моему дяде сегодня вечером, — говорит он. — Я подписал его как Джим Торн. Он знает кто ты. Расскажи ему что случилось и спроси, сможет ли он нанять для меня адвоката. Попроси его не звонить моим родителям. Мне не хочется иметь с ними дело.

Я киваю, потом крепко его обнимаю.

— Я люблю тебя. Больше всего на свете.

— Я тоже тебя люблю. — Он отстраняется и целует меня в висок. — Не волнуйся. Я обещаю, все будет хорошо.

Я начинаю идти с ним к двери, но он отрицательно качает головой.

— Я не хочу, чтобы ты видела, как меня арестуют.

Я киваю, слезы струятся по моему лицу, и дверь закрывается за его спиной. Сержант берет меня в охапку и снова обнимает меня.

Глава 15

Райан

Слушание моего дела назначено на следующий день после моего ареста. Дядя Джим принес мне один из моих костюмов, чтобы я переоделся, они с Данни сидят позади меня. Я оборачиваюсь к ней и посылаю ей ободряющую улыбку. Она улыбается в ответ, и я шепчу губами:

— Я люблю тебя.

Дядя Джим нанял мне хорошего адвоката, и он подготовил меня к тому, что судья, вероятно, не предъявит мне обвинение прямо сейчас, но я должен быть в состоянии без проблем внести залог. Это устраивает меня.

Я знаю, что должен бояться перспективы получить обвинительный приговор, но не боюсь. И не жалею, что избил это дерьмо так, как я это сделал. Я сделаю это снова, если он только посмотрит на Данни. Единственное утешение, что у меня сейчас есть, заключается в том, что он находится в тюрьме за попытку изнасилования и, скорее всего, его не выпустят под залог.

Слушание проходит быстро. Я стою, когда судья зачитывает обвинение против меня и спрашивает, раскаиваюсь ли я. Я хочу сказать: «Я сделал бы все это снова, Ваша честь», но вместо этого говорю:

— Мне жаль, — как мой адвокат велел мне сказать.

Устанавливается залог в десять тысяч долларов, который легко оплачивается, и тогда слушание заканчивается.

Мой адвокат говорит дяде Джиму и Данни, что он пройдет со мной через процесс внесения залога и меня выпустят, и что мы встретим их на крыльце здания суда.

***

Я выхожу из здания суда и тут же ослабляю галстук вокруг своего горла. Мне всегда было тесно в них. Я оглядываюсь вокруг в поисках Данни и дяди Джима и когда нахожу их, моя кровь начинает кипеть. Моя мать стоит там, она и дядя Джим спорят. Данни выглядит мертвенно-бледной

Я останавливаюсь за ними и как только подхожу к своей матери, слышу, как она говорит:

— Ну, он бы так не вляпался, если бы не она. Девочки, как она, притягивают на себя всю мерзость.

— Силия! — мой дядя произносит с предупреждением. — Достаточно.

Я протискиваюсь мимо своей матери, собираясь обнять Данни. Я обнимаю ее и целую в лоб. Отступаю назад и осматриваю ее. Она отвечает мне неуверенной улыбкой.

Обращаясь к своей матери, я говорю слова, которые должен был сказать.

— Мама, то, что ты сказала сейчас… ты произнесла последние обидные слова о Данни, которые я еще могу вытерпеть. Я заканчиваю эти тупые разговоры, которые не приносят никакого толку. Поэтому теперь не пытайся связаться со мной и не ищи встреч. На самом деле, как насчет того, чтобы просто притвориться, будто я никогда не существовал.

Данни и моя мать, обе, ахают вслух.

— Райан, — моя мать умоляет. — Ты же не имел в виду то, что ты сейчас сказал. Ты не можешь выбрать ее, вместо своей семьи.

Я чувствую, как вздрагивает в моих руках Данни от этих слов. Я равнодушно смотрю на свою мать.

— Слушай внимательно, мама, потому что я имел в виду именно то, что сказал. Я выбираю любовь. Я выбираю кого-то, кто любит меня безоговорочно, несмотря ни на что. Это все просто, как дважды два, прими это мама.

Я поворачиваюсь и ухожу, утягивая Данни вместе с собой. Я слышу, как плачет моя мать, и слышу, как говорит дядя Джим:

— Ты сама во всем виновата, Силия.

Мы подходим к моему «Рендж Роверу», который Данни пригнала сюда сегодня. Она вручает мне ключи, и я открываю дверь, чтобы впустить ее внутрь. Прежде чем она садится, я останавливаю ее, и она смотрит на меня. У нее фиолетовый синяк на правой скуле. Я нежно прохожусь пальцами по нему. Она закрывает глаза от удовольствия.

Я глажу пальцами ее волосы и немного отодвигаю их назад. Она нужна мне так сильно. Мне нужно знать, что ничего из этого не пугает ее, не отстраняет от меня. Притягивая ее лицо к своему, я прикасаюсь своими губами к ее. Она вздыхает около меня и позволяет себе пойти дальше, сплетаясь своим языком с моим. Я понимаю, что не потерял ее.

***

Мы лежим с Данни на кровати, обнаженные и полностью пресыщенные. Я лежу на спине, а она на мне сверху, ее голова на моей груди. Я поглаживаю ее волосы и спину, ощущая их шелковистость под моей ладонью.

Наше занятие любовью было медленным и нежным. Когда мы добрались до ее квартиры, первыми словами Данни были:

— Прикоснись ко мне, пожалуйста. Заставь меня забыть.

И я это сделал.

— О чем ты думаешь? — спрашивает меня Данни.

— На самом деле я думаю о музыке. Ты можешь вернуться в Джульярд?

Данни молчит, но затем мягко отвечает:

— Думаю да. Мое прослушивание прошло действительно хорошо. И я отказалась от стипендии по серьезным причинам, поэтому у меня не должны возникнуть проблемы.

— Я думаю, ты должна восстановиться.

Ее тело в моих руках напрягается, и она продолжает рисовать пальцами на моей груди ленивые круги.

— Я не могу себе это позволить прямо сейчас.

Я сажусь и стягиваю ее с себя. Удерживая ее за плечи, я произношу:

— Тогда позволь мне помочь тебе.

Данни в несогласии качает головой.

— Почему нет? — требую я.

Мой тон суров, и я никогда не говорил с ней так раньше. Она теряется всего на мгновение, прежде чем ее глаза вспыхивают ярким оттенком изумруда, смотря на меня с гневом.