Драконы мага песочных часов - Уэйс Маргарет - Страница 15

Хотя она не подверглась ни малейшей опасности — если бы пьяные посмели напасть не нее, от них осталось бы лишь пять горсток густого, жирного пепла, — сам факт изменения настроений в войсках был тревожным. Повелительницу Китиару наверняка заинтересует эта информация. Иоланта задумалась, успела ли Кит уже вернуться из Устричного.

Ведьма и ее драконидский эскорт все дальше углублялись в Храм, пока Иоланта не призналась сиваку, что понятия не имеет, где именно искать Ночного Властелина. Командир немедленно изъявил желание узнать дорогу.

Иоланте нравились дракониды, она находила странно привлекательными солдат, которых большинство именовали не иначе как ящерицами. Из-за того что они были созданы из яиц добрых драконов, дракониды были гораздо более дисциплинированными, чем люди. Кроме того, они были значительно умнее гоблинов, людоедов и хобгоблинов. Из них выходили превосходные воины, многие становились неплохими магами и командирами, но люди продолжали смотреть на драконидов свысока и отказывались служить вместе с ними.

Слит, драконид-сивак, будучи по сути изуродованным серебряным драконом, имел серебристый отлив чешуи с несколькими черными вкраплениями. Крылья тоже были серебристо-серого окраса, кроме того, сивак неплохо владел магией. Поэтому он первым предложил снять магические ловушки, которые сама Иоланта некогда наложила на зал, — они копировали дыхание пяти драконов, каждому из которых были посвящены отдельные врата. Ловушка Красных Врат заполнила бы зал слепящим пламенем, моментально испепелившим любого нарушителя.

Иоланта согласилась. Хотя она могла отключить ловушки и сама, но сегодня предпочла сэкономить силы, поскольку было неизвестно, что ждет ее дальше. Вместе со Слитом Иоланта шла по залам Храма, ее черный плащ, отороченный темным медвежьим мехом, величественно развевался за плечами.

Великолепная бархатная мантия была подарком за успешное прохождение Испытания в Башне от наставника и учителя, архимага Ладонны. Мантия выглядела ничем не украшенной, но стоило вглядеться вглубь ткани под определенным углом (кроме того, необходимо знать, что именно разыскиваешь), как можно было заметить руны, скрытые среди нитей. Руны переплетались между собой наподобие звеньев кольчуги и обладали почти таким же эффектом — надежно защищали хозяйку как от заклинания, так и от удара кинжала. Хотя жрецам Такхизис было запрещено пользоваться холодным оружием, никто не мог помешать им нанять тех, на кого запрет не распространялся.

Один из встреченных темных пилигримов подсказал сиваку, что Ночной Властелин сейчас находится во Дворе Инквизитора, который располагается в темницах Храма. Иоланте уже доводилось бывать в местных подземельях, и они не входили в десятку ее самых любимых мест на Кринне. Достаточно неприятностей и от самого Храма.

Построенный частично в реальности, а частично в Бездне, владениях Темной Королевы, Храм постоянно нарушал привычные законы. Нереальность в нем становилась реальной. Многие опасались тут даже присаживаться на стул — кто знает, не понесется ли этот стул вприпрыжку в другой угол комнаты или не исчезнет ли вообще. Залы, еще вчера бывшие маленькими, сегодня тянулись в бесконечность, а длинные извилистые коридоры заканчивались неожиданными тупиками. Даже комнаты не занимали привычных мест, а хаотично перемещались.

Палаты Ариакаса, так же как и остальных Повелителей Драконов, примыкали к Храму, но Повелители не любили жить там и редко посещали свои дома. Однажды Ариакас рассказал, что постоянно слышал голос Такхизис, шипящий в ушах: «Не слишком-то расслабляйся… может, ты и силен, но никогда не забывай, я твоя Королева…»

Потому не было неожиданным, что Повелители предпочитали спать в походных шатрах военных лагерей или в тесных городских гостиничных номерах, а не в роскошных спальнях Храма Темной Королевы. Сам Ариакас даже приобрел отдельный дом — Красный Дворец, чтобы избежать необходимости принимать высоких гостей в Храме.

Уже не в первый раз на ум Иоланте приходил вопрос: не расстались ли жрецы Такхизис, постоянно живущие здесь, с остатками разума? Или это невозможно, потому что они безумны с рождения?

Ведьма в очередной раз порадовалась компании драконида, поскольку все сильнее начинала ощущать себя безнадежно потерянной. Храм наполняла ночь. Иоланта постаралась не обращать внимания на ужасные звуки, доносящиеся со всех сторон. Командир Слит, плохо знакомый с внутренними переходами, вынужденно попросил пилигрима проводить их в темницы. Жрица молча склонила голову — она была тиха и почти бесплотна, словно призрак.

— Меня вызвал Ночной Властелин, — пояснила Иоланта.

Жрица оглядела ведьму с головы до ног и неодобрительно скривила губы. После минутного колебания она все же соизволила указать путь.

— Я слышала, были неприятности, — мрачно произнесла она.

Жрица была высокой и худой. Все темные пилигримы, казалось, были либо высокими и худыми, либо низкорослыми и худыми. «Возможно, — думала Иоланта, — служение в Храме отбивает аппетит. Уж у меня он точно пропал бы».

— Что за неприятности? — удивленно спросила ведьма. Если проблемы связаны с Храмом, зачем Ночному Властелину потребовалась именно она? Судя по близким воплям пытаемых, он вполне способен справиться с неприятностями самостоятельно. — И почему они касаются меня?

Жрица явно решила, что сказала слишком много, поэтому плотно сжала губы.

— Жуткие ублюдки эти пилигримы. У меня от них мурашки по чешуе, — произнес Слит.

— Тише, командир, — спокойно предупредила Иоланта, — и у стен есть уши.

— Да, а еще у стен точно есть ноги. Ты заметила, как неприятно они колышутся вокруг? Буду рад поскорее выбраться отсюда, — сказал Слит.

С этим Иоланте сложно было не согласиться.

Жрица довела их до Двора Инквизитора, запретив Слиту проходить внутрь. Сивак предложил дождаться Иоланту снаружи, но жрица так затрясла головой, что драконид вынужден был ретироваться.

Иоланта ненавидела это место. Ненавидела звуки, запахи и ужасные предметы, заполнявшие помещение. От всего этого душа уходила в пятки. Жрица самодовольно следила за ней, надеясь и ожидая увидеть, как ведьма поддастся страху.

Иоланта подобрала подол мантии и стремительно пронеслась мимо женщины прямо во Двор Инквизитора.

Зал был огромным и темным, если не считать столба резкого света, исходящего из неизвестного источника и падающего сверху вниз точно посередине помещения, в дальнем конце которого на возвышении, похожем на судебную скамью, восседал сам Ночной Властелин.

Могучий и коренастый палач, известный как Арбитр, держался в отдалении. Он занимался непосредственно пытками и казнями и страшно любил демонстрировать окружающим огромные бицепсы. Даже сейчас, будучи облаченным в длинную темную мантию, как и все жрецы, он закатал рукава, чтобы лучше были видны перекатывающиеся мускулы. Темные пилигримы, выполнявшие здесь роль обычной охраны, держались в тени у стен.

Иоланта осторожно вошла, почти не видя, куда ступает; в глазах плавали блики, делающие тьму вокруг еще гуще.

Ночной Властелин наверняка молился Темной Королеве, чтобы получить возможность залить центр зала таким болезненным светом. Помещая жертву в этот яркий столб, окруженный тьмой, он заставлял ее чувствовать себя еще более одинокой и изолированной в тисках неизвестности.

Ведьма осталась стоять недалеко от входа скорее инстинктивно, чем рассчитывая спастись, если дело примет плохой оборот. Она поклонилась Ночному Властелину — худому и жилистому мужчине под семьдесят, среднего роста. Глядя на его доброжелательное лицо с правильными чертами и длинные седые волосы, всегда аккуратно расчесанные, можно было принять его за доброго дедушку.

Пока вы не заглядывали ему в глаза.

Ночной Властелин видел самые темные глубины Зла, куда только может погрузиться душа человека, и он наслаждался открывавшимися видами. Боль и страдания других приносили ему радость. Даже Арбитр, проводя пытку, видел, как необычно реагирует Ночной Властелин на мучения и крики жертв, даже у палача его поведение вызывало лишь страх и ненависть. Глаза Ночного Властелина были безжалостны, как у акулы, и холодны, как у змеи. Они меняли выражение лишь при наблюдении за пытками и мучениями.