Крепость Дракона - Стэкпол Майкл А. - Страница 74

Голоса двух магистров по большей части вторили ему, но иногда вступали в противоречие. Если его текст напоминал цепь, то их слова помогали эту цепь формировать и направлять. В одних местах они добавляли красок, в других — энергии, обтачивали и доводили до совершенства то, что делал он. Звуки, которые произносили они, встречались с его звуками и образовывали новые слова, наслаивая на старые новые значения, убирали банальность затертых фраз, проясняли не вполне ясное значение некоторых слов, добавляли выразительности там, где это было необходимо.

Закончив чтение, Керриган закрыл глаза и ощутил, как в нем прорастают корни магического заклинания. Угловатое и жесткое, оно вошло в его кости. Затем последовал магический текст урЗрети, дымный и колеблющийся, как тень. Текст этот накинул сеть на его кости и разбил его заклинание на миллиард фрагментов. Снова вспыхнула боль, сотрясшая все его тело.

Эльфийский текст пролился на юношу бальзамом. Слова заполнили все разрывы, залечили раны, обволокли нервы, мышцы и кожу. Он почувствовал себя исцеленным: пропала боль в суставах, зажили синяки.

Открыв глаза, он увидел, что стоит в уже сухом бассейне. Он впитал в себя всю жидкость без остатка, и на белой гладкой его коже не осталось и следа. Керриган пошевелил пальцами и согнул в локтях руки. Взялся за живот. Он стал другим, и знал это, но не мог понять, что именно в нем изменилось.

Керриган оглянулся.

— Что случилось? Что мы сделали?

Вулразиан сощурил синие глаза.

— Если все прошло как надо, то мы избавили вас от чувства боли. — Эльф поманил Орлу пальцем. — Магистр, ударьте его вашим жезлом.

Орла покачала головой и перебросила эльфу жезл.

— Я с самого начала была против вашего плана и играть в вашу игру не намерена. Вы хотели его ударить, вы и ударьте.

Вулразиан, покрутив жезлом, описал им круг и стукнул Керригана по левому предплечью. Адепт не почувствовал ни боли, ни жжения, а услышал звук. Казалось, по камню ударили деревянной палкой. Когда магистр на него замахнулся, он инстинктивно начал уклоняться от удара, поднял вверх руку и увидел, как в месте контакта под кожу ушла пластинка из слоновой кости.

И снова жезл, описав круг, ударил юношу, на этот раз в грудь. И снова костяная пластинка защитила ему грудину, заставив отлететь палку. Жезл ударил его "по лицу и отскочил, встретив броню под кожей его левой щеки.

Баот громко рассмеялся, а Керриган в изумлении открыл рот.

— Все получилось.

— Все в порядке, — кивнул эльф и вернул жезл Орле. — Ваши опасения, магистр Орла, оказались напрасными.

— Вы кое-что упустили. В его способности совершить заклинание я не сомневалась. Но справится ли Керриган с последствиями того, что сделало с ним заклинание? Вот что меня беспокоит.

Керриган нахмурился:

— Что вы имеете в виду, магистр? Ведь это же просто фантастика! Если бы со мной это сделали раньше, то хулиганы в Низине не смогли бы меня избить. Это невероятно. Теперь мне никто не причинит вреда!

Он поднял правую ногу и пнул край бассейна. Пальцы его при этом расшиблись, как у простого смертного. Никакого намека на защитную броню. Он услышал треск, отскочил и упал на спину, сильно ударившись. УрЗрети, стоявшая сзади, еле успела отскочить в сторону.

Керриган схватился за ступню.

— Ой! Ой! Ой! Что такое? Не понимаю.

Орла холодно ему ответила:

— Магия не даст другим причинить тебе вред, а вот сам себе ты навредить можешь. Заклинания эти убьют тебя, если ты не успеешь противопоставить им собственные заклинания. С другой стороны, если тебя, например, столкнут с крыши, ты, возможно, останешься жив, однако если сам вздумаешь с нее спрыгнуть, то разобьешься.

Он нахмурился:

— Возможно, останусь жив? Орла кивнула:

— Если ты встанешь под большой скалой, она тебя раздавит. Если сулланкири метнет в тебя заколдованное копье, то умрешь в страшных мучениях.

— Ну а всякие мелочи мне теперь не повредят. — Керриган уселся. — Почему вы думаете, что это плохо?

Орла вынула из висевшего у нее на поясе кошелька золотую монету и бросила ее на середину площадки.

— Подними монету.

Керриган выгнул бровь:

— Вы что же, сомневаетесь, что я могу это сделать?

— Так сделай.

Адепт взмахнул правой рукой. Монета поднялась на фут от пола, но в это время жезл Орлы опустился ему на плечо и отскочил от костяной пластины. Звон монеты, упавшей на пол, заглушил звук удара.

Керриган посмотрел на монету:

— Не понимаю.

— Все просто, адепт Риз. — Орла злорадно посмотрела на Баота. — Это заклинание стало теперь частью тебя самого. Оно постоянно работает. Оно забирает от тебя энергию и отвлекает тебя от других вещей. Поэтому ты оказываешься неспособен помочь другим, если самому тебе угрожает опасность. Эльфийский лучник может помешать тебе совершить заклинание, если время от времени станет пускать в тебя стрелы.

Ноздри ее раздулись.

— Ты увидишь, как падают твои товарищи, но не сможешь ничем им помочь. Сам тем не менее останешься жив. Ты всегда будешь мучиться от этого своего предательства. Надеюсь, что ты сможешь это пережить. Я бы не смогла, не смог и тот единственный человек, который до тебя осуществил это заклинание.

— Кто же этот человек?

— Кирун, создатель Короны Дракона. — Орла покачала головой. — Его сумасшествие вернулось обратно через несколько столетий, заставив страдать весь мир. Тебя заставили совершить это заклинание в надежде, что ты сможешь покончить с этим безумием. Надеюсь, адепт Риз, что ты не ввергнешь всех нас в еще более глубокую бездну.

ГЛАВА 39

Между столкновением с Миралл'марой и прибытием из Джераны знаменитого генерала Маркуса Адроганса прошло пять дней, мрачных и тягостных. Алекс занимали в это время разные мысли, но ничто не могло отвлечь ее от воспоминаний об израненных, остывающих трупах и негромких предсмертных вздохах детей.

После набегов авроланов Алекс доводилось видеть трупы детей, но умирали они не на ее глазах, а потому она и не видела, как вытекала из ран кровь и стекленели детские глаза. А главное — они умирали не от моей руки.

Пери делала все, что могла, чтобы облегчить душевные муки Алекс. Миша тоже старался ее отвлечь. Когда она отвергла его приглашение в театр, он предложил ей сразиться с ним на мечах. Разминка прошла хорошо, но после того как Миша получил большое количество синяков и царапин, Алекс снова впала в депрессию, ругая себя за то, что наносит раны тем, кто этого не заслуживает.

Она предпочла бы не ходить в крепость Грипс на прием, что устраивали в честь Адроганса, но великая герцогиня позаботилась сделать так, чтобы выбора у нее не было. Татьяна даже выбрала для нее платье с накрахмаленными шелковыми юбками и расшитым золотом лифом. Руки и грудь ее оказались выставленными напоказ, и Алекс было стыдно, хотя и выросла она среди гиркимов, носивших минимальное количество одежды.

Они, во всяком случае, разрешали мне иметь при себе кинжал, и я пристегивала его к бедру либо к предплечью. Алекс и в этот раз хотела его взять, и Пери даже покрыла ножны парчой в тон лифа, но Татьяна наложила на этот план вето. Может, прицепить кинжал к бедру? Нет, если в нем и возникнет необходимость, задирать при всех юбку она уж точно не станет. Великая герцогиня предложила спрятать кинжал в ложбинке груди, но Алекс очень сомневалась в том, что это ухищрение останется в тайне. Эта часть ее тела всегда привлекала внимание мужчин, и, заметив на себе похотливые взгляды развратников, девушка еле сдерживалась, чтобы не пустить в ход оружие.

На прием Алекс приехала рано, надеясь, что, учитывая это, ей позволят пораньше уехать. Внимательно изучив проведенные Адрогансом сражения, она была почти уверена, что приедет он поздно, в сопровождении большой свиты и устроит переполох. Время шло, и генерала можно было теперь ожидать с минуты на минуту. Алекс приняла меры предосторожности и отступила в сторонку, чтобы свита генерала, рассевшись за заставленными угощениями столами, не преградила ей дорогу. Просматривая сообщения о поставке продовольствия, Алекс сделала вывод, что солдаты Адроганса слишком много едят, и войско его похоже скорее на орду, чем на боевую дисциплинированную армию.