Универсальный солдат - Стрэнтон Арч - Страница 40

Десять минут назад у него в голове возник план. Опасный и трудноосуществимый, но все-таки план. Другого не было.

Но для его выполнения нужно время. По всем расчетам два-три часа. Они должны дождаться нужного момента. Это возможно, если унисолу не взбредет в голову прикончить еще кого-нибудь из них.

“Будем надеяться, что все пройдет нормально. Будем ОЧЕНЬ надеяться".

Вудворт вздохнул и склонился над Джи-эр'6.

“Ну, а если они не станут пытаться осуществить его план. Что тогда?”

Он старался рассуждать хладнокровно и беспристрастно, насколько вообще можно быть таковым в подобной ситуации.

"Тогда? Скорее всего, "тринадцатый" будет какое-то время охотиться за сбежавшим "сорок четвертым", убивая всех направо и налево. Затем его мозг откажет совсем, и унисол… Страшно, лучше не думать о том, что произойдет тогда. Но они, почти наверняка, умрут в числе первых. И он, и Гарп, и Спилберд. Что же тогда остается? – Вудворт знал ответ. – Остается убить этого ублюдка прежде, чем "тринадцатый" начнет свой кровавый путь. Он – их порождение, значит, им и платить. Пришло время".

Начальник лаборатории все еще надеялся на то, что им удастся выжить. Но заставил себя думать о ХУДШЕМ исходе. Пусть надежда теплится на самом дне его естества. "Пусть. Может быть, так даже лучше".

Вудворт видел, как Джи-эр' 13 закончил свою работу и заправил шприц получившейся смесью.

– Ни черта не выйдет, – вдруг жарко шепнул Вудворту Гарп. – Этот парень все равно не выживет.

– Тише! – зашипел на него начальник лаборатории. – "Тринадцатый" может тебя услышать!

Гарп согнулся к самому телу умирающего солдата и бросил настороженный взгляд в сторону "сержанта Скотта".

– Что будем делать? – почти беззвучно спросил негр.

– Если ОН поймет, что мы не можем ему помочь, то скорее всего убьет нас… Гарп кивнул обречено.

– Я думаю так. Надо работать, а если он что-нибудь будет спрашивать, тянуть время.

Унисол поднял шприц и вонзил его себе в сердце. Ладонь нажала на поршень, выдавливая получившуюся смесь.

– Что он делает? – изумленно спросил негр.

– Поднимает мышечный порог, – тихо ответил Вудворт. – Делает себя сильнее.

– Вот мать твою! – выдохнув, подавленно отреагировал Гарп. – Только этого-то нам и не хватало. Ну, отлично.

Вудворт ничего не сказал. Он думал.

"А что, если броситься на унисола сейчас? У них есть скальпель, и, возможно, им удастся перерезать этому выродку глотку. Если, конечно, повезет…”

Но тут же осадил себя.

Стоп. Не реально. Все строится на "возможно" и "если". А у них не может быть "если". Есть всего лишь один шанс. Одна попытка. И нужно действовать наверняка. Второй попытки уже не будет. Джи-эр'13 просто не допустит ее. Не даст застать себя врасплох дважды. Вудворт очень боялся, что он не даст сделать этого и единожды.

Унисол извлек шприц и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Гарп, не говоря ни слова, указал на него глазами, но врач лишь отрицательно покачал головой.

Еще рано. Слишком рано. Не сейчас. Через два-три часа.

Тайлер, штат Юта.

Ронни изумленно осматривала улицы, по которым полз "бьюик".

"Господи, я-то думала, что меньше той дыры – Хендерсона – городов не бывает, ан нет. Сыскался и поменьше. Славный город Тайлер! Город! Ха!" Тайлер был, действительно, одним из самых крохотных городов в Юте. Сотня улиц, тридцать тысяч жителей, магазинчик, бар, да еще суд. Вот и все, что представлял из себя "славный" Тайлер. Хотя, были еще коровы. Эти рогатохвостатые "граждане" бродили по улицам так же запросто, как в Лос-Анджелесе ездили автомобили. Они сбивались в небольшие стада и расхаживали с видом едва ли не более независимым, чем сами жители. Сразу чувствовалось, что коров в Тайлере любят и уважают. По крайней мере, не меньше, чем приезжих.

Вообще-то, строго говоря, чужаков в Тайлере не любили вовсе. Они врывались в тихую спокойную жизнь города и тут же разрушали ее начисто. Это было не сложно. Достаточно подтолкнуть бампером какую-нибудь из "ленивых пестрых тварей", как та поднимала рев, и жители всего города сбегались к месту происшествия, словно только что у них на глазах пристрелили мэра. Ну а уж если на шкуре коровы обнаруживали хотя бы малейшую царапину, виновника сразу хватали за шиворот и тащили в тот самый суд, которым так гордился Тайлер.

Дальше все происходило быстро – у обвиняемых не было повода жаловаться на проволочки – и по давно накатанному сценарию.

Судья, – понятное дело, местный житель, – заслушав обвинителя – местного, разумеется – и адвоката, – тоже коренного тайлерца, – быстро приговаривал обвиняемого к двумстам долларам штрафа плюс судебные издержки – еще пятьдесят долларов.

Ну а если обвиняемый начинал спорить и доказывать, что "эта хвостатая сука только что лазила во-о-он по тем зарослям терновника, – взгляните в окно, господин судья, – там должно быть и ободралась, дура", – то ему моментально увеличивали размер штрафа вдвое и отпускали подобру-поздорову.

И в этом случае стоило улепетывать подальше, утешаясь тем, что легко отделался.

Сейчас Тайлер дремал. Сытый послеобеденный сон сморил его, и на улицах царило затишье. Даже коровы не разгуливали, а улеглись в пыли на обочинах, поглядывая из-под полуприкрытых век – устало и томно – на медленно ползущую по улицам бело-желтую развалюху, словно раздумывая, вздернуть ее на рога сразу или все-таки сперва выяснить, какого черта ей здесь надо. Старик, клюющий носом у дверей собственного дома, надвинув на глаза пятиведерный "стетсон"[20], заслышав шум мотора, ленивым движением сдвинул шляпу и подозрительно проводил «бьюик» глазами.

Ронни вздохнула. Господи, а мэром у них, наверное, Джон Уейн. Или Клинт Иствуд[21]. Она улыбнулась.

– Останови, пожалуйста, – попросила девушка, когда машина поравнялась с небольшим магазинчиком готовой одежды, в витрине которого торчал манекен в "стетсоне" и с ковбойским ремнем на бедрах. Одет этот псевдоковбой был по всем правилам Запада. Стеклянные глаза смотрели на чужаков с мужественным прищуром. Растопыренные пальцы из папье-маше тянулись к муляжу "смитт-вессона". Так и казалось, сейчас этот "Санденс Кид"[22] рванет из кобуры пушку и откроет огонь по улице, превращая ее в решето.

Ронни выбралась из машины и, подмигнув манекену, – знаешь, милый, ты похож на одного нашего приятеля с бензоколонки, правда, он уже умер –вошла в магазин.

Звякнул колокольчик, укрепленный над дверью. Тонкий радостный звук поплыл по небольшому уютному зальчику, вызывая из темных прохладных недр молоденькую продавщицу.

На ней болтался безразмерный кожаный жилет с длинной бахромой. Под воротником клетчатой рубашки был повязан пестрый шейный платок. Светлый "стетсон" был явно великоват и периодически сползал девушке на уши и на лоб.

– Чем могу вам помочь? – спросила продавщица.

Ронни, сдержав улыбку, и постаравшись придать лицу серьезное выражение, сказала:

– Добрый день. Я хотела бы купить рубашку и брюки.

– Мужские или женские, мэм?

– Мужские, – Ронни посмотрела через витрину на улицу.

Их появление вызвало ажиотаж в городе. На противоположной стороне появились три здоровяка. Они хищно поглядывали из-под широких полей шляп в сторону "бьюика" и о чем-то тихо разговаривали.

“Уаоооу. Скандалы нам ни к чему. И тем более, в таком сумасшедшем городке, как этот".

– Какой размер, мэм?

– "М", – ответила Ронни, не отрываясь от окна.

– Это подойдет?

– Конечно, спасибо, – девушка лишь мельком взглянула на что-то светло-синее, завернутое в полиэтиленовый пакет.

– Пожалуйста, сорок семь долларов, мэм.

– Да… Да… Ронни выудила из кармана остатки своих капиталов и, положив на прилавок две пятерки, десятку и двадцатку, схватив пакеты, помчалась на улицу.