Универсальный солдат - Стрэнтон Арч - Страница 16

Он посмотрел в ту сторону, куда ушел Вудворт, и с удивлением обнаружил, что того уже нет.

Оставаться один на один с этим упырем? Ну уж дудки.

Негр принялся лихорадочно думать, под каким предлогом ему улизнуть в лабораторию.

Что же он забыл сделать? Туалет!!! Господи, он же два часа как хочет в туалет! Конечно!!!

– Эй, доктор! – заорал Гарп, устремляясь к грузовику. – Доктор, подождите!!! Постойте!!!

Он в два прыжка покрыл расстояние, отделяющее его от грузовика, и шмыгнул в трайлер, задыхаясь от страха и охватившей его нервной дрожи.

Ронни осторожно высунулась из-за плоских ящиков с надписью "лед", стоящих в десяти метрах от стального гроба.

Фу ты, черт. Чуть не попалась. Этот "санитар" едва не засек ее. Хорошо, что хватило времени шмыгнуть за эти самые контейнеры.

Она внимательно осмотрела пространство у трайлера, самолета, "джипов” и, убедившись, что рядом никого нет, удовлетворенно выдохнула.

– Фуууууууу!

Прижимая к боку "Кэнон", она торопливо, пригибаясь, пересекла площадку, оказавшись перед стоящим на тележке саркофагом.

Еще раз оглянувшись и убедившись, что вокруг нет часовых, и никто не подкрадывается к ней со спины, девушка расстегнула футляр фотоаппарата и подключила вспышку, которую выудила из кармана безразмерной джинсовой куртки.

Ронни не видела, как на крыше трайлера шевельнулась автоматическая видеокамера. Объектив уставился на девушку своим единственным радужным глазом, в лаборатории тихо щелкнул тумблер, запуская кассету, а над клавишей "запись" загорелся красный огонек.

Ронни взвела затвор "кэнона" и с трудом подняла крышку саркофага. В ящике, на толстом слое льда лежало совершенно голое, залитое кровью, изрешеченное пулями тело. Лицо мужчины было абсолютно спокойно, и казалось, что он не умер, а просто уснул. Если бы не неподвижная грудная клетка и черные рваные раны, Ронни, пожалуй, так и подумала бы. Хотя, в сущности, какая разница? Полковник солгал.

Девушка приникла к видоискателю, возбужденно процедив сквозь зубы:

– Ни раненых, ни убитых? Да, Перри?

Яркая вспышка осветила лицо убитого солдата. На секунду Ронни почудилось, что по огромному мускулистому телу пробежала судорога.

– Извини, приятель, – пробормотала она, торопливо щелкая затвором, – еще пару снимков, и я оставлю тебя в покое. Думаю… ФФФУК – еще один блик отразился в объективе видеокамеры, равнодушно наблюдающей за девушкой.

Полковник Перри и так будет оч-чень недоволен. Еще две секунды, и я ухожу, милый.

Ронни потянула затвор, и в этот момент в нем что-то заело.

– Черт!

Девушка дергала клавишу, стараясь перевести кадр, продолжая бормотать сквозь зубы:

– А ты – настоящий гигант, дорогой. Тебе, наверное, приятно было бы увидеть собственную физиономию в моей передаче, а? Что скажешь, милый? Наконец затвор освободился, и Ронни с облегчением услышала, как провернулся барабан, наматывающий пленку.

– Ну, слава богу!

Девушка подняла голову и остолбенела… Глаза "мертвеца" были открыты и смотрели прямо на нее. Пустые и страшные.

Ронни почувствовала, как холодный ком встал поперек горла, а в животе образовалась странная сосущая пустота. Ледяной палец страха провел по позвоночнику и пошевелил волосы на ее голове.

"Труп" несколько секунд лежал неподвижно, наблюдая за девушкой, отчего она невольно попятилась. И вдруг убитый начал медленно подниматься в своем "гробу".

Ронни почувствовала: еще чуть-чуть, и она сойдет с ума.

Этого не может быть на самом деле! Ты спишь! Или тебе кажется!!!

Скорее всего в ней сработал инстинкт репортера. Девушка сама не успела сообразить, как ее руки подтянули фотоаппарат к лицу, а палец нажал "спуск".

Белый блик отразился в серых, безразличных, НО СОВЕРШЕННО ЖИВЫХ глазах "мертвеца". И тогда девушка побежала. В то же мгновение весь аэродром залил яркий свет, а ночь разорвал визг сирен.

– Что случилось? – Перри резко обернулся к мониторам. Веки его опустились, лицо сморщилось, став похожим на морду оскалившегося бульдога. Вудворт, торопливо нажимая какие-то кнопки на пульте управления, ответил:

– Полковник, кто-то чужой проник на аэродром.

Перри увидел, как на экране монитора возникла женская фигура.

– Это еще что за сучка, мать ее! – злобно процедил он.

Картинка застыла, а затем быстро пошла в обратном порядке. Девушка спиной вбежала в кадр, поворачиваясь на ходу. 74-й улегся в саркофаг, и тогда она поднесла что-то к лицу. Кадр остановился.

– Вот оно что, – прошипел полковник. – Значит, она фотографирует… Интересно, что эта дрянь еще натворила?

Он на секунду замер, глядя на экран, а потом быстро спросил:

– Кто из унисолов достаточно охладился?

– Но, полковник… – попытался возразить Вудворт.

– Я спрашиваю, кто охладился достаточно, чтобы догнать эту стерву? – Перри тяжело, не мигая, смотрел на начальника лаборатории.

– 56-й, 13-й и… – Вудворт на мгновение замялся, но все-таки закончил, – и 44-й.

– Отлично, – жестко ухмыльнулся полковник. – Пусть догонят эту сучку. – Полковник, я понимаю ваше волнение, но может быть, лучше послать кого-нибудь из охраны?

– Вудворт, я сказал, пусть унисолы догонят эту женщину!

Он успел задремать в машине и совершенно не понимал, сколько прошло времени, когда его разбудило резкое завывание сирен и хлестнувший по глазам свет прожектора.

Хью встрепенулся, отгоняя остатки сна и посмотрел вперед, через лобовое стекло, на внезапно оживший, превратившийся в разворошенный муравейник, аэродром. По полосе бежали охранники, стягиваясь к сверкающей громаде "Локхида".

Границы "электрического дня" расширились, и темно-синий "додж" стоял в лучах прожекторов. Одинокий и беззащитный. Прошло не меньше десяти секунд, прежде чем глаза оператора привыкли к режущему свету, и он разобрал черный силуэт Ронни, бегущей к автомобилю. Ровно через секунду Хью услышал ее голос, орущий на какой-то невероятно высокой ноте:

– Заводи машину!!! Хью, ЗАВОДИ МАШИНУ!!!

– Вот дерьмо!!! – прохрипел он, переползая на водительское сиденье и поворачивая ключ в замке зажигания. – Господи, я так и знал!!!

Мотор "доджа" взревел, словно разъяренный зверь, готовый сражаться насмерть за свою жизнь.

Когда Ронни оставалось пробежать не более тридцати метров, из-за махины трайлера вынырнул "шевроле" – фургон. Хью не смог разобрать цвет автомобиля, но у него создалось впечатление, что он черный. Зловеще-черный.

Оператору стоило больших усилий не вжать педаль газа в пол и не пуститься наутек.

"Шевроле" сразу развил фантастическую скорость. Если бы не песок, преследователи настигли бы женщину в мгновение ока, но ей повезло. Она успела первой.

Хью развернул "додж" и открыл дверцу. Ронни ворвалась в салон и прыгнула на сиденье.

– Меня заметили!

– Я уже догадался, – буркнул он, трогая машину. – Что там у тебя?

– Такое!!! Сенсация!!! Давай сматываться отсюда!

Все было бы хорошо, если бы не одна крохотная деталь: Хью уже тринадцать лет не практиковался в гонках по пересеченной местности. Он уже успел забыть, насколько коварен песок, когда выжимаешь из машины все, до капли.

Руль ходил ходуном, колеса то и дело выворачивало, и "додж." кидало из стороны в сторону.

За рулем "шевроле" сидел очень опытный водитель. И хотя скорость у преследователей была ниже, чем у их жертв, разрыв быстро сокращался. Хью надеялся только на то, что им удастся достигнуть темноты раньше, чем "шевроле" догонит их.

Он каждую секунду посматривал в зеркальце заднего обзора и поэтому пропустил то мгновение, когда перед "доджем" выросла деревянная будка. Хью успел услышать крик Ронни…

– ОСТОРОЖНО! – а в следующую секунду что-то хрустнуло, и машина вдруг рванулась вверх, к черному, усеянному звездами небу, крутясь и переворачиваясь в воздухе.

Гроооооумм!!! – что-то ударило о днище, а секундой позже мимо боковых окон хлынул дождь из обломков досок, стекла и щепок. Только падал он почему-то снизу вверх, а еще секунду спустя "додж" потряс страшный удар. Боковые стойки прогнулись, и лобовое стекло, хрустнув, взорвалось тысячей мелких осколков.