Гордость и предубеждение - Остин Джейн - Страница 32

Старшая мисс Беннет была единственным существом, которое допускало, что в этой истории могут быть какие-то неизвестные хартфордширскому обществу смягчающие обстоятельства. Неизменная кротость побуждала ее ко всему относиться снисходительно и всякое зло объяснять недоразумением. Но все остальные осуждали мистера Дарси как последнего негодяя.

ГЛАВА II

Наступила суббота, и после недели, потраченной на изъяснения в любви и предвкушение будущего блаженства, мистер Коллинз вынужден был расстаться со своей дорогой Шарлоттой. Боль разлуки, однако, сглаживалась для него заботами о подготовке дома к приему невесты, ибо он имел все основания надеяться, что вскоре после его следующего приезда в Хартфордшир наступит наконец день, который сделает его счастливейшим из смертных. Со своими родственниками в Лонгборне он расстался не менее торжественно, чем в предыдущий раз, снова пожелав здоровья и благополучия своим прелестным кузинам и пообещав прислать второе благодарственное письмо их отцу.

В следующий понедельник миссис Беннет имела удовольствие принять у себя брата и его жену, которые прибыли, чтобы, по обыкновению, провести в Лонгборне Рождество. Мистер Гардинер был рассудительным и достойным человеком, неизмеримо превосходившим свою сестру умственным развитием и душевными качествами. Незерфилдским дамам было бы трудно поверить, что человек, занятый торговлей и проживающий неподалеку от собственного склада товаров, мог быть так хорошо воспитан и так приятен в обращении. Умная, приветливая и изящная миссис Гардинер была на несколько лет моложе миссис Беннет и миссис Филипс. Лонгборнские племянницы ее обожали. Особенно близкая дружба связывала ее с двумя старшими мисс Беннет, которые нередко гостили у нее в Лондоне.

Первым делом миссис Гардинер по приезде в Лонгборн было раздать привезенные подарки и описать новейшие столичные моды. Покончив с этим, она должна была исполнить более скромную роль слушательницы. Миссис Беннет, горько сетуя на судьбу, сообщила ей о множестве печальных событий. Со времени последней их встречи все они натерпелись стольких обид и огорчений! Подумать только, две ее дочери уже вот-вот должны были выйти замуж. И вдруг все пошло прахом…

— Мне не в чем упрекнуть Джейн, — продолжала она. — Если бы она могла, она бы вышла за мистера Бингли. Но Лиззи! Вы не можете себе представить, сестра, как тяжело сознавать, что, если бы не ее дурной нрав, она уже сейчас называлась бы миссис Коллинз! Он сделал ей предложение в этой самой комнате, а она ему отказала. И теперь у леди Лукас дочь окажется замужем раньше, чем у меня! А Лонгборнское имение так и уйдет по мужской линии. Эти Лукасы — удивительно ловкий народ, никогда не упустят своего. Мне грустно говорить о них подобные вещи, но, увы, это в самом деле правда. Я и так совсем больна и издергана, а мне то и дело перечат в собственном доме. Да еще под боком живут соседи, которые думают прежде всего о собственной выгоде. Как хорошо, что вы приехали именно сейчас, — иначе от кого бы мы вовремя узнали, что теперь опять носят длинные рукава!

Миссис Гардинер, уже знакомая по письмам Джейн и Элизабет с большинством этих новостей, постаралась ответить возможно более кратко и из сочувствия к племянницам переменила тему разговора.

Оставшись с Элизабет наедине, она снова заговорила о прошедших событиях.

— По-видимому, это и в самом деле была бы для Джейн прекрасная партия, — сказала она. — Как жаль, что она расстроилась! Но такие вещи часто случаются. Молодые люди, подобные мистеру Бингли, — я его себе представила по вашим рассказам, — легко могут влюбиться на короткое время в хорошеньких девушек. А затем, — стоит им только куда-нибудь уехать, — так же легко их забывают. Непостоянство этого рода наблюдается на каждом шагу.

— Прекрасное утешение при описанных вами обстоятельствах, — сказала Элизабет. — Но к нам оно не применимо. Мы пострадали не случайно. Не так часто вмешательство друзей заставляет вполне независимого молодого человека перестать думать о девушке, в которую он был влюблен по уши.

— Выражение «влюблен по уши» настолько избито, обманчиво и неопределенно, что почти ничего не означает. Его одинаково часто употребляют, описывая чувство, возникшее в результате получасового знакомства, и истинно глубокую привязанность. Скажи мне, пожалуйста, мистер Бингли в самом деле был очень влюблен в . Джейн?

— Мне еще никогда не приходилось наблюдать более явного увлечения. Он становился все невнимательнее по отношению к окружающим, и его мысли сосредоточивались на ней одной. С каждой их встречей это становилось заметнее. Устроив бал в своем доме, он обидел двух или трех девиц, не пригласив их танцевать. Я сама дважды заговаривала с ним и не получала ответа. Можно ли требовать более убедительных признаков? Разве невнимание к окружающим — не лучшее доказательство влюбленности?

— О, да! Именно такой влюбленности, которую, по моим представлениям, должен был испытывать мистер Бингли. Бедная Джейн! Мне так ее жаль — при ее характере она не скоро оправится, лучше бы это случилось с тобой, Лиззи! При твоем чувстве юмора ты бы справилась с этим гораздо быстрее. Но как тебе кажется, не сможем ли мы уговорить Джейн поехать с нами в Лондон? Перемена обстановки и некоторый отдых от домашних забот могут подействовать на нее благотворно.

Это предложение очень обрадовало Элизабет, и она была убеждена, что Джейн охотно на него согласится.

— Надеюсь, — добавила миссис Гардинер, — она не будет связывать эту поездку с мыслями о молодом человеке. Мы живем в другой части города и не имеем с ним общих знакомых. Ты знаешь, мы настолько редко выезжаем из дому, что их встреча в Лондоне кажется почти невероятной — разве только ему самому вздумается ее навестить.

— Это совершенно исключено. Он находится под надзором своего друга. А мистер Дарси не допустит, чтобы его приятель отправился с визитом в такие места. Тетя, дорогая, как вы могли об этом подумать? Быть может, мистер Дарси что-то и слышал о Грейсчёрч-стрит[19]. Но он наверняка считает, что ему и за месяц не удалось бы очиститься от грязи, которая пристала бы к нему в этих местах, доведись ему когда-нибудь там побывать. А относительно мистера Бингли вы можете быть совершенно спокойны — он и шагу не смеет ступить без позволения своего наставника.

— Ну что ж, тем лучше. Надеюсь, они больше не встретятся. Впрочем, разве Джейн не переписывается с его сестрой? Мисс Бингли все же не сможет уклониться от визита.

— Я думаю, она вообще покончит с этим знакомством.

Хотя Элизабет высказала последнюю мысль, — как и более важную предыдущую, что мистеру Бингли не позволят встретиться с Джейн, — достаточно решительно, ей бы хотелось продолжить обсуждение этой темы. Поразмыслив, она поняла, что дело вовсе не кажется ей безнадежным. Могло случиться, и иногда это представлялось ей вполне вероятным, что в душе мистера Бингли снова заговорит чувство к Джейн и он преодолеет влияние своих близких под действием более сильной и естественной привязанности к ее сестре.

Мисс Беннет с радостью приняла приглашение тетки. Так как Кэролайн жила отдельно от брата, Джейн могла надеяться изредка проводить с ней утренние часы, не рискуя встретиться со своим бывшим поклонником, — питать другие связанные с этой семьей надежды она себе не позволяла.

Гардинеры прожили в Лонгборне неделю. Благодаря Филипсам, Лукасам и офицерам ***ширского полка за это время не прошло дня без какого-нибудь визита. Миссис Беннет так усердно старалась развлечь брата и невестку, что им ни разу не пришлось пообедать в узком семейном кругу. Если компания собиралась в Лонгборне, там непременно присутствовало несколько офицеров и в их числе, разумеется, мистер Уикхем. Восторженные отзывы Элизабет об этом молодом человеке показались миссис Гардинер подозрительными и заставили ее пристальнее приглядеться к нему и к своей племяннице. Хотя на основании этих наблюдений нельзя было предположить, что они питают друг к другу серьезную привязанность, их очевидная взаимная склонность не могла ее не встревожить. И миссис Гардинер решила непременно поговорить перед отъездом с Элизабет, объяснив ей, насколько неблагоразумно с ее стороны было бы дать волю подобному увлечению.