Поговори со мной (СИ) - Флёри Юлия - Страница 23

 – В смысле?

 Без дополнительного приглашения прошла следом за хозяином «гостеприимного» дома и села напротив.

 – Без смысла. Пьяный я добрый. Многое тебе прощаю. Пропускаю мимо ушей твои острые высказывания. А трезвый терпеть столько уже не смогу, взорвусь.

 – Почему ты так говоришь? Я не сделала тебе ничего плохого? – Искренне удивилась я и уселась поудобнее, пока Марат смотрел в сторону, собираясь с мыслями.

 – Потому что нельзя быть на свете красивой такой. Слышала?

 – Мне казалось, тебя это устраивает.

 – Устраивает. – Кивнул он, разглядывая свои ладони. Не свойственный для руководящего человека жест, словно в глаза посмотреть боится.

 – Что тогда?

 – Раздевайся! – Практически выкрикнул, пугая меня Марат, и я замерла, не понимая резкой смены настроений. Быстро разделась, оставив только бельё, а Марат лишь согласно кивнул.

 – Ко мне подойди.

 Я подошла, остановилась не доходя нескольких сантиметров, а когда рука тяжёлым грубым захватом требовательно потянула ближе, не сопротивлялась.

 – Марина, а почему ты тогда сбежала? Неужели испугалась?

 – Когда?

 Не поняла я и посмотрела. Только подумать ничего не смогла. Ухватив меня за бедро, Марат потянул ближе, усаживая к себе на колени. Сегодня я уже не упиралась, не сопротивлялась, послушно выполняла гласные и негласные приказы, не упиралась руками в его грудь, не брыкалась ногами. Отвечала на настойчивые болезненные поцелуи, старалась получить от них удовольствие. Но чем больше пыталась расслабиться я, тем сильнее упорствовал Марат, подчиняя меня себе. Оторвался от губ, посмотрел затуманенными глазами, провёл широкой ладонью от шеи до лона и лёгкими поглаживающими движениями, пробрался под нижнее бельё. Сам не раздевался, так и был застёгнут на все пуговицы, слегка надавил, прорываясь внутрь, а я постаралась расслабиться. Марату словно нравилось именно подчинять меня себе, заставлять, ломать, я не понимала смысла его действий, и так на всё согласна, но факт есть факт.

 Решив не играть по его правилам, а устанавливать свои, пошла в наступление. Расстегнула пуговицы рубашки, провела руками по груди, недвусмысленно погладила ладонью вздыбленный член под тканью брюк. Марат задышал чаще и откинулся на кресле.

 – Продолжай.

 А повторного приглашения не нужно. Получив одобрение, осмелела, самой хотелось изучить его тело, понять, о чём думает. И если тело поддавалось, то мысли ни в какую. Марат смотрел с подозрением, что ли, недоверчиво, придирчиво, капризно. Дул губы, словно ребёнок, каждый раз, когда ему что-то не нравилось. Я сидела на его бёдрах, упираясь коленями по обеим сторонам торса в спинку кресла, лёгкими поглаживаниями расслабляла мышцы, мяла плечи, позволила себе шалость и царапнула один сосок. В награду тут же получила укоризненный взгляд и нетерпеливое шипение. Не желая слушать его высказывания, заняла губы поцелуем. Сначала немного робко, нерешительно, всё же опасалась, что ему это не нужно, да и Марат отвечать не спешил. Я глаза открыла и глянула в ставшую привычной, серую бездну напротив, замерла, не зная, продолжать или остановиться, но на самом деле, хотела его одобрения. На каком-то инстинктивном уровне мне это было важно, необходимо, знать, что ему хорошо. Наши губы были всё ещё в застывшем поцелуе, а я практически задохнулась от нетерпения, простонала, и Марата как током ударило. Он губу мою прикусил, болезненно, мне даже показалось, что надавил на то место, где она при прошлой встречи была разбита. Поморщилась, но не отстранилась. Хотя, что это я... Не попыталась отстраниться. Так будет правильнее, ведь отпускать меня никто не собирался. Он оторвался от меня, лицо моё в сторону отодвинул, и несколько секунд как обычно всматривался в глаза, ища подвох.

 – Что изменилось?! – Прорычал.

 – Где?

 – Что изменилось с предыдущей встречи?

 – Я не знаю...

 Он прищурился и сдавил мой подбородок пальцами, потом понимающе ухмыльнулся.

 – Ты можешь идти.

 – Что? – Не поняла я ни смысла его слов, ни причины, по которой он так сказал.

 – На сегодня всё, ты можешь быть свободна.

 – Дрессируешь?

 – Хочу узнать тебя настоящую.

 Я соскочила с кресла как ошпаренная, так меня обидели его слова. Ему показалось, что я играю, что притворяюсь для какой-то цели. Ему не нравилась моя покладистость, он хотел сопротивления, он ждал его. Так, по его мнению, наверно, было правильно. Его забавляло испытывать меня на прочность и такая быстрая победа пришлась не по вкусу. Ну, а такого варианта как моё желание быть рядом, не рассматривалось в принципе.

 Я собрала свои вещи, сначала думала уединиться. Где угодно, да хоть в коридоре, только шагнув в сторону, краем глаза заметила, как Марат напрягся всем телом и наклонился корпусом вперёд, уже планируя меня остановить. Сама остановилась, повернулась к нему лицом, стопку одежды бросила перед собой на пол, а затем, глядя в его глаза, медленно одевалась. Расправляя каждую складочку, обтягивая упругую попу жёсткой джинсовой тканью и его это возбуждало. Когда уже полностью была готова к уходу, посмотрела вопросительно, вроде как и разрешения спросить не хочу, но и рисковать здоровьем, уходя молча, тоже не было желания.

 – Это всё?

 Он улыбнулся. Сам расстегнул молнию на брюках, как я поняла, сдвинул вниз бельё и высвободил предмет своей гордости.

 – Не поможешь? – Испытующе изогнул одну бровь, сдерживал губы от улыбки, рукой гладил по всей длине, водя вверх-вниз.

 – Ты сказал, что я могу быть свободна. – Повторила его же слова, глядя прямо в глаза, наверно искала там остатки совести. Тщетно. Её там отродясь не было.

 – Я передумал.

 – Я так посмотрю, это особенность твоего характера: передумывать, когда я оделась.

 – Ты меня возбуждаешь независимо от количества тряпок.

 Разговаривал и продолжал член поглаживать, меня, признаться, тоже это заводило. Не знаю, что конкретно, прихожу к давнишней мысли, что я извращенка, мазохистка и грубость, именно его грубость, его настойчивость, заставляет меня трепетать от нетерпения. С другими мужчинами и я была другой, а с ним, словно контроль над собой теряла. Иногда казалось, что это тот самый запретный плод, от которого я отказалась семь лет назад, а теперь никак не могу насытиться, хотя, кроме боли и слёз эти отношения не принесли мне ничего.

 Я боролась с собой, с двумя своими ипостасями. С одной стороны, во мне кричала от изнеможения женщина-шлюха, его женщина, которая хотела испробовать всё, а с другой, я, как мне казалось, настоящая. И вот это второе «я» хотело бежать куда глаза глядят. В результате, я оставалась стоять на месте, наверно, на мгновение зависла, потому что не видела, как Марат замахнулся и что-то бросил в мою сторону и только когда осколки бокала упали к моим ногам моргнула, и задрожала. Этого ты хотела?

 – Я сказал подойди ко мне, стань на колени и отсоси! – Завопил Марат, а я только голову в плечи втянула.

 – Я не хочу.

 Он несколько раз успокаивающе вздохнул, откинул голову на спинку кресла, закрыл глаза.

 – Господи, Марина, ты издеваешься, да? Надо мной или над собой, я никак не пойму. – Пробормотал в потолок. – Пожалуйста, просто сделай так, как я прошу, большего от тебя не требуется. Я многого прошу? – Резко голову поднял и подобрался. – Илы ты хочешь, чтобы я притащил тебя к себе за волосы?! – Прокричал, разрывая пространство этим криком.

 Я с места не сдвинулась, словно ноги мои гвоздями к полу прибили, испугаться не успела, как Марат уже рядом стоял, вплотную прижимаясь. Дышал как загнанный зверь, а потом аккуратно, лишний раз боясь дотронуться, намотал на кулак хвост моих волос, и только когда до основания дошёл, дёрнул вниз, одновременно к себе притягивая. И глаза его сумасшедшие гипнотизировали. И губы у обоих дрожали, да так, что соприкоснуться невозможно было, мы не совпадали. Он сжал кулак сильнее и резко выдохнул, когда руку мою там почувствовал, бёдрами в неё толкнулся, вымазывая в смазку, а дальше я как и сама с ума сошла. Резкими жадными движениями сжимала член то у основания, то у головки, добиваясь его стонов, его судорожного дыхания, сама задыхалась от возбуждения. Он дрожал так, что иногда можно было услышать звон стучащих зубов. Нравилось, что мои действия его так возбуждают. Дрожал, всё сильнее сжимал мои волосы, причиняя боль, трахал мою руку, закусывал губу, когда хотел меня наказать и не давать желанных звуков. Кончил резко, бурно, а мне казалось, что я и сама вместе с ним кончила, так меня расслабило в следующую секунду. До губ его холодных дотронулась и простонала в них, передавая весь свой восторг, а он отстранился, к столику подошёл, салфетками себя вытер, бросил мне одну.