Все, что захочешь (СИ) - "Seguirilla" - Страница 44

- Элла, мне очень неловко, но я вынужден попросить у вас бритву, мне надо выбрить часть брови, - надеюсь, сама догадается, что ничем, кроме одноразовой, я не воспользуюсь.

Харт не подвела и, жутко смущаясь, протянула мне запечатанный станок. Вообще-то я собирался брить только бровь. И только частично. Но Элла смотрела на меня так, словно я уже обнажился по пояс и намылил грудь. Блядь.

Я аккуратно сбрил жесткие волоски вокруг пореза, посмотрел на себя в зеркало и загрустил. Пиздец видок. И чего я себя не ударил в живот по касательной? Ладно, в следующий раз хотя бы постараюсь думать «до», а не «после». И потом, будь я ранен в живот, Элла стопроцентно вызвала бы парамедиков. Да и не столь наглядно все было бы.

Я очистил рану смоченным в водке тампоном и наложил четыре шва, пачкаясь в собственной крови. Должен сказать, чертовски неудобно шить обычными иголками, все же изогнутая форма хирургических была придумана воистину гениальным человеком. Кстати, вполне терпимые ощущения. От «тайзера» было хуже. Может, сделать пирсинг?

Я протер зашитую рану тампоном, водка вполне предсказуемо попала в глаз. Я выругался и бросился к раковине. Блядь, мне только ослепнуть не хватало, хорошо, что это не чистый спирт.

Кухонная раковина оказалась не предназначенной для аккуратного умывания, в итоге я намочил волосы, футболку и ворот рубашки.

Элла сама догадалась, что без полотенца не обойтись. Я вытер волосы и снял рубашку, но продолжить стриптиз не решился, дабы не наносить впечатлительной мисс Харт лишней моральной травмы. Я уже и так произвел неизгладимое впечатление, поскольку предпочитаю облегающие футболки. Имею право, я все же не вполне натурал.

Повторюсь, я отнюдь не считаю себя красавцем, но, когда надо, просто излучаю секс. Не раз проверял и на мужчинах, и на женщинах.

Закрепляя результат, я еще больше взъерошил мокрые волосы и якобы машинально облизнул губы.

- Ну вот, - я смущенно развел руками, - похоже, мне придется немного задержаться у вас, пока одежда не высохнет.

- Будьте как дома, Эрик, - еле слышно отозвалась Элла. - Хотите выпить?

Десять минут спустя мы уже сидели в гостиной и болтали, словно старые друзья. Она, в самом деле, оказалась довольно милой женщиной, эта Элла Харт. Ей бы побольше уверенности в себе и поменьше обреченности во взгляде, глядишь, у нее все и наладилось бы.

Она наконец-то расслабилась и уже чувствовала себя вполне комфортно в моем присутствии, хотя поначалу сидела словно на иголках, боясь поднять на меня глаза. Теперь же Элла не только втянулась во вполне оживленную беседу, но и осмелела настолько, что даже стала украдкой разглядывать меня жадным взглядом, думая, что я не замечаю. Ладно, пусть смотрит, мне не жалко.

- Знаете, Элла, - задумчиво произнес я, любуясь игрой света в бокале виски, - на самом деле, странная сложилась ситуация. Я ведь хотел разыскать вас…

Элла вспыхнула.

- … чтобы обратиться с просьбой. А теперь… черт, теперь я просто не вправе просить вас о чем-то.

- Почему? – глухо спросила Элла, глядя в пол.

- Потому что вы можете согласиться мне помочь из ложного чувства благодарности, - грустно усмехнулся я. - Я не хочу, чтобы вы делали что-то только потому, что чувствуете себя обязанной.

- А разве это не так? – Элла посмотрела на меня, ее глаза сверкнули огнем обожания.

Я поморщился.

- Элла, вы мне ничего не должны и ничем не обязаны. Я рад, что смог вам помочь, и давайте закроем тему. Простите, мне вообще не стоило начинать этот разговор.

Это была слишком грубая, слишком топорная игра, пока что меня спасало только мое фирменное обаяние и абсолютная неискушенность Эллы в подобных вопросах. Когда закончу здесь, сразу домой, и спать минимум сутки. Если потребуется – нажраться гипнотиков, и спать.

Мы помолчали, каждый думал о своем. Элла заговорила первой.

- Эрик, давайте представим, будто ничего не было, - с неожиданной твердостью в голосе сказала она. - О чем вы хотели меня попросить?

Я вновь усмехнулся.

- Элла, полагаю, вы уже и сами все поняли, - я сел ровно и внимательно посмотрел на Харт. - Я хотел просить, чтобы вы изменили дату принятия моего резюме на более раннюю, чтобы я стал первым из возможных кандидатов.

Элла вполне предсказуемо не выдержала мой взгляд и опустила глаза.

- Я совсем не знаю вас, Эрик, но вы производите впечатление человека, который вряд ли попросил бы меня о подобном, не имея на то веских оснований. Почему вам так нужна эта работа?

Я кивнул. Люблю людей, которые задают правильные вопросы.

- Точнее, мне нужна работа именно в клинике Рузвельт, - подтвердил я, опираясь локтями о колени и отрешенно глядя в пол. – И вы совершенно правы – у меня есть на то очень серьезная причина.

Я замолчал и выдержал необходимую паузу. Следующую реплику подала Элла.

- Эрик…

- Меня зовут не Эрик, - перебил я, выпрямляясь, и решительно посмотрел ей прямо в глаза, - хотя за последние три с лишним года я привык к этому имени.

Элла Харт тихонько охнула, ч-черт, уж не переборщил ли я с мелодрамой? Но нет, в конце концов ее лицо приняло выражение, которое можно было бы с натяжкой определить как сострадание. С натяжкой – потому что любопытства тоже было хоть жопой ешь.

- В любом случае… Нет, я не требую от вас… Вы не обязаны ничего мне рассказывать… Я просто хотела понять, - пролепетала она, краснея.

Я пожал плечами.

- Я уже начал рассказывать, глупо замолкать на полуслове, верно? К тому же, возможно, вы действительно поймете...

Блеск в глазах Эллы лучше всяких слов говорил о том, что она уже все поняла и за все меня простила, но я прекрасно знал такой тип людей – не пройдет и получаса как я закрою за собой дверь, и она начнет сомневаться во всем, коря себя за излишнюю доверчивость. Я должен дать ей такую историю, которую она сможет проверить. Если бы я просто хотел трахнуть Эллу, я мог бы уже приступать к делу, но мне было необходимо, чтобы ее вера в меня продержалась хотя бы несколько дней.

Я назвался Джейсоном Тигом. Надо сказать, я до последнего сомневался, какой вариант истории рассказать, гомо- или гетеросексуальный, но пришел к выводу, что история любви двух мужчин может слишком шокировать бедную Эллу. Это меня, способного трахаться с кем угодно, трудно чем-то удивить (бля, хотя нет, Иену это удалось…), но мне не стоит забывать, что гомосексуальная ориентация все еще считается нетрадиционной. И потом, Харт должна верить, что у нее есть реальный шанс заполучить меня, а значит, я должен быть насквозь натуралом.

Поэтому в моей истории я был уволен из клиники Святого Матфея и лишен врачебной лицензии за роман с пациенткой, женщиной, которую я страстно полюбил. Оценив, с каким ужасом Элла восприняла мой рассказ о столь вопиющем нарушении врачебной этики, я мысленно поздравил себя, что все же не стал заморачиваться с геями. Я не вдавался в детали, чтобы потом в них не запутаться, но в целом, на мой взгляд, все звучало довольно складно. Смысл был в том, что моя возлюбленная была на самом деле больна, и болезнь прогрессировала. Волей обстоятельств и родных моей любимой, я был разлучен с ней в течение последнего года, а когда узнал, что ее признали недееспособной и положили в клинику Рузвельта, тут же приехал в Рокфорд.

- Элла, я понимаю, что все кончено, - охрипшим голосом произнес я, глядя прямо перед собой, - но я просто не могу в это поверить. По крайней мере, до тех пор, пока не увижу своими глазами, что той, которую я любил, больше нет. Я врач, я прекрасно понимаю, что ничего нельзя сделать, но я обязан хотя бы поговорить с ней… Без этого я не смогу отпустить самого себя и продолжить жить. А я… Я хочу жить, Элла.

За все время, пока я говорил, Харт ни разу не перебила меня, и теперь сидела, опустив глаза. Ее дыхание было чуть более учащенным, чем должно было быть, на щеках горел румянец. Блядь, за возможность узнать, о чем она думает, я бы себе вторую бровь изуродовал.