Последний вампир - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 28

«Абзац, – улыбнулся Игнат разбитыми губами. – Вот я и приплыл к борту лодки перевозчика Харона. Назвался груздем – полезай в кузов, назывался мистиком – будь готов свалиться в Хароново корыто и не удивляйся неожиданной встрече с веселым лодочником. Ибо однажды ты обязательно окажешься крайним в пестрой толпе эзотериков или рядящихся под таковых, и тебя, крайнего, обязательно подтолкнут в объятия Харона. Не один, так другой. Не маг, практикующий порчу на смерть, так оборотень, наследник волхвов, не коварный любитель индийского фольклора, возомнивший себя самым хитрым, так сумасшедший чернокнижник с диагнозом «вампир»... Хвала Духам, маньяк – эгоист в галстуке-бабочке не додумался шантажировать меня садистской расправой с Инной. И на том гран мерси его шизанутому превосходительству...»

«Вампир», картинно подбоченясь, пробежался глазами по рукописной страничке, которую держал, оттопырив мизинец, и приступил к обещанной напоследок мелодекламации:

– Николай Петрович имел один недостаток: он ломал мебель и кричал дурным голосом... – Чтец выдержал секундную паузу. – Его супруга, врач-гомеопат, Аделия Маратовна, зачитывалась Ларошфуко, владела четырьмя языками и вышивала гладью, а Николай Петрович ломал мебель и кричал дурным голосом...

«Прыгнуть, что ли, грудью на пистолет и погибнуть, как буревестник, гордо, так сказать, рея, а? – думал Сергач, прикидывал шансы. – А, пожалуй. Кончит шизик декламацию, и прыгну, разинув пасть. На что еще можно рассчитывать, кроме как на расшатанные ментами зубы? На колени в ссадинах, на голову – «калган» в синяках и с шишками?.. Гол как сокол, камикадзе, и, наверное, смешон...»

– Его дочь, студентка консерватории, Стелла, сочиняла стихи, собирала гербарии и разводила канареек, а Николай Петрович ломал мебель и кричал дурным голосом...

«Стоп! Я гол, побит и смешон! Дежа вю! Такое со мной уже было однажды! Да! В прошлом году, в начале лета!..»

– Его отец, Петр Павлович, видный искусствовед, специалист по театру кабуки, коллекционировал оловянных солдатиков, а Николай Петрович ломал мебель и кричал дурным голосом...

«Черт! Голь на выдумки хитра, черт побери! Блин, я гений! Неужели опять выпутаюсь?.. Должен! Обязан! Назло и вопреки! Как всегда – назло и вопреки!..»

– Его дед, профессор-энтомолог, Павел Модестович, кормил голубей и пел тенором, а Николай Петрович ломал мебель и кричал дурным голосом...

«Спокойно, Сергач! Главное – собраться, главное – успокоиться, чтобы... чтобы навеки не упокоиться. Главное – добиться разрешения на телефонный звонок и разговаривать с полковником максимально двусмысленно, чтоб упыри истолковали мои слова по-своему, а отставной полковник КГБ по-своему...»

– Его бабка, милейшая старушка, помнила Льва Николаевича Толстого, а Николай Петрович ломал мебель и кричал дурным голосом...

«Я умный, я смогу! Я должен! Я умный, Полковник – профессионал своего дела, а маньяки сошли с ума на остановке «Вампиры». Они БЕЗумны, а я с умом, у меня преимущество...»

– Бывало, усядется вся семья ужинать, Николай Петрович посмотрит на всех, поведет носом, да как жахнет кулаком по столу, как заорет дурным голосом: «Хоть бы одна сволочь в этом доме мусор вынесла!..»

И джентльмен-чтец застыл. Рука на отлете, чело восторженно одухотворенное, ну прям памятник Пушкину на площади Искусств в Санкт-Петербурге.

– Браво, – подхватил Игнат. – Честное слово, талантлив мой младший братишка, горжусь!

– Паясничаете перед смертью, Игнат Кириллович. – Подражатель обэриутам сменил позу на схожую с задумчивым Пушкиным в центре Москвы.

– Нисколечко! Мне правда понравилось. Будьте любезны, телефончик организуйте, пожалуйста. Я должен позвонить. Не хотите с меня снимать наручники, тогда трубку возле уха подержите, ладно? Интересующий вас букинистический артефакт, он же раритет, находится на хранении у полковника КГБ в отставке по фамилии Сычов. Полковник наш брат по вере в жизнь вечную во плоти, он...

– Игнат Ки...

– Умоляю! Не прерывайте меня! Пожалуйста, не сбивайте с мысли! Я и сам собьюсь, без посторонней помощи. Говорить и наблюдать, как вздрагивает палец Жана на спусковом крючке, поверьте, весьма и весьма волнительно. И трусость здесь ни при чем, право! Просто-напросто я принял решение, и будет ужасно обидно, если серебро остановит мое...

– Тише! Не спешите, Игнат Кириллович. Говорите тише и медленнее. Я дам вам высказаться. Жан потерпит минут десять. Я дарю вам десять минут свободы слова, удовлетворены?

– Вполне, – Игнат тряхнул головой, глубоко вдохнул, резко выдохнул. – Помнится, вы упомянули про компьютерные базы данных, с помощью которых отбирали кандидатов для селекционных испытаний. Уверен... нет, не уверен, однако надеюсь, что в упомянутых базах найдется кое-какая информация про отставного полковника Сычова. Хотя он и не имеет никакого отношения к оккультной тусовке.

– Я вас не понимаю.

– Вы можете проверить, правильно ли я характеризую товарища полковника. В смысле – его нынешний статус, общественное положение, адресные данные, ну и так далее. Полковник давным-давно в отставке, с бандитами не связан, с ФСБ не сотрудничает. У нас с Сычовым взаимоотношения примерно такие же, как у вас с Жаном. Только я победнее, в смысле, материально, а он сыт и благополучен. Наш брат полковник типичный обыватель, постоянно сонный домосед, полная противоположность мне, непоседе и авантюристу. И я спокоен за ценную книгу, за бесценный артефакт, ибо только и забот у полковника, что хранить древнюю румынскую рукопись. У меня, простите, плохая память на цифры, а записной книжки с собою нет. Я объясню, где обитает господин Сычов, по карте найду загородный коттедж, где он дрыхнет дни напролет, а вы... Вы сможете как-то вычислить номер его мобильника, а?.. Блин, о чем я спрашиваю? Да, конечно, сможете! Его телефонный номер официально зарегистрирован, все честь по чести, все у полковника по закону. Вы наберете его номер и подержите трубку возле моего уха. Я велю Сычову привезти книгу сюда, ладно? Прямо сюда, и немедленно. Такой вариант вас устроит? Насколько я понимаю в новорусской архитектуре – ваш особняк находится на охраняемой территории. Само собой, охрана у главных ворот гостей не обыскивает, однако вы предупредите о приезде одного гостя и сможете удостовериться в том, что приехал именно Сычов и без сопровождающих. А мусора у вас во дворе господина полковника обшмонают, о'кей? Да, Сычов силен, как и все мы, избранные братья, но при этом он грузен и неповоротлив. Выбить оружие из руки Жана бывшему кагэбэшнику слабо, честное слово! Короче, вы ничем не рискуете, и у вас есть возможность проверить мою искренность. Разве не так? Разве я не выполнил ваших условий?

Сумасшедший хозяин положения, особняка в престижной местности и немого громилы с пистолетом призадумался. Помахивая листочком с опусом про Николая Петровича, который ломал мебель и кричал дурным голосом, псевдообэриут подошел к окну, стоя к Игнату спиной.

– Полковник тоже «строги мори»?

– Да, я ж говорю: он наш брат!

– И он просто так, по первому зову, принесет и отдаст бесценную книгу?

– По первому МОЕМУ зову. Он – младший...

– Вы, Игнат Кириллович, назовете мой адрес вашему полковнику, а он зафиксирует его на магнитофонной пленке и свяжется с вашим тестем. Мне доподлинно известно, в какой конторе служил ваш тесть до ухода на пенсию. Также мне известно, что у папеньки вашей женушки до сих пор сохранились некоторые связи, и при большом желании он способен поставить в ружье хоть взвод, хоть роту. Недолюбливаю я серых кардиналов на пенсии, не нравятся они мне.

– О духи! Какой же вы мнительный, оказывается! Во-первых, мне вообще везет по жизни на друзей и врагов из разнообразных спецслужб. Да, мой тесть служил в ГРУ, а хранитель книги работал в КГБ. Однако они друг с другом незнакомы, поверьте! Во-вторых, мой тесть не имеет НИ МАЛЕЙШЕГО отношения к «строги мори». А в-третьих, если хотите, давайте сами нагрянем в гости к толстяку Сычову. Подъедем к воротам его виллы и прямо оттуда я звякну брату Сычову, попрошу немедленно вынести книгу. Ежели не вынесет, согласен, пусть Жан меня пристрелит. Вы ошибаетесь, ежели полагаете, что телефонный разговор, о котором я прошу, будет содержать какие-то кодовые фразы, что мы с полковником типа Штирлица с Джеймсом Бондом заранее предусмотрели...