Романы Романовых - Пазин Михаил Сергеевич - Страница 19

Клеветника Ивана Орлова сначала разжаловали и заточили в крепость, но потом царь смягчился, и он до конца своих дней числился в офицерах Преображенского полка. Сожительство с Марией Гамильтон не сильно повлияло на его карьеру. Вообще общественное мнение и законодательство за прелюбодеяние более наказывало женщину, чем мужчину. Скажем только, что Петр никогда не прощал женщинам измены ему, даже когда бросал своих бывших жен и любовниц. В его представлении, как и в представлении любого мужчины-собственника, эти женщины должны жить затворницами, не выходить замуж, не иметь любовников и всю жизнь вспоминать только о нем, «любимом». Так что Петр в этом отношении был здесь не оригинален. Но если остальные мужчины-собственники только хотели бы этого, то Петр действовал – он мстил, и мстил страшно.

Итак, Марию Гамильтон судили не за воровство денег и драгоценностей у Екатерины, а за тайные аборты и за убийство младенца. Что же до воровства, то им занималась еще одна любовница Петра I, некая Анна Кремер. Она, как и Екатерина, была уроженкой города Нарвы. После взятия Нарвы в 1704 году она попала в плен к русским солдатам, в общем, повторив судьбу будущей императрицы Екатерины I. Попользовавшись ею, солдаты продали ее казанскому губернатору в наложницы. Потом губернатор подарил ее Петру I, который включил ее в состав свиты Марии Гамильтон. Петр некоторое время принимал ласки обеих женщин, и вскоре она перекочевала в штат Екатерины. Про запас, так сказать. При дворе у Екатерины Анна быстро сошлась с другой шлюхой, немкой Каро, проституткой из гамбургского борделя, привезенной в Россию кем-то из дипломатов. В 1716 году, вскоре после смерти родной сестры Петра I, царевны Натальи Алексеевны, при осмотре фамильных драгоценностей была выявлена огромная недостача бриллиантов, изумрудов, сапфиров и иных драгоценных камней, а также изделий из золота и серебра. Воровать у родной сестры государя было то же самое, что воровать у него самого. Разгневанный Петр приказал учинить тщательное расследование, которое позволило бы выяснить все обстоятельства пропажи драгоценностей. Оказалось, что они были украдены у только что умершей Натальи Алексеевны пройдохами и шлюхами Анной Кремер и Каро! Разоблаченные воровки, страшась дыбы и побоев, тут же начали клеветать на всех, кто согласился у них купить ворованные драгоценности. При этом пострадало немало высоких особ, якобы не знавших, что бриллианты ворованные. В итоге Кремер и Каро отправились на каторгу.

В череде любовных утех Петра были и досадные случаи. Гигиена тогда была в зачаточном состоянии, а средств контрацепции вообще никаких. СПИДа, конечно, в те времена не существовало, а вот венерические болезни были, и в частности сифилис. Однажды Петр заболел «дурной болезнью» после того, как около 1710 года переспал с еще одной своей кратковременной любовницей, 17-летней Евдокией Ржевской. Осерчав, Петр тут же выдал ее замуж за своего денщика Григория Чернышева и приказал супругу выпороть ее без всякой жалости. При этом Петр не порывал связи с ней: оба они вылечились. Чернышев же искал повышения по службе и не возражал против такого «тройственного» союза. У Евдокии впоследствии родилось четыре дочери и три сына; говорили, что будто от Петра. Принимая во внимание легкомысленный нрав Дуняши, отцовство Петра в данном случае более чем сомнительно. Ведь заразилась же она от кого-то до того, как лечь в постель с Петром? Но Евдокия нравилась Петру своим бойким нравом, и никаких последствий этот казус не имел. Петр, обычно не расположенный к сантиментам, с восхищением называл ее «бой-бабой». Чернышев впоследствии стал генералом, а Евдокия, соответственно, генеральшей. Она скончалась в 1747 году, уже при императрице Елизавете, значительно пережив Петра.

Интересная деталь: в знаменитой «Пиковой даме» Александра Сергеевича Пушкина выведен образ старой графини, которая подсказала Германну три карты: тройку, семерку, туз. Так вот, достоверно известно, что прообразом этой старухи послужила княгиня Наталья Голицына, отцом которой был генерал П. Чернышев, сын того самого денщика Петра I Григория Чернышева. Таким образом, Наталья Голицына, возможно, была внучкой самого царя!

И наконец, о последнем большом увлечении Петра – княжне Марии Кантемир. Мария была дочерью молдавского господаря Дмитрия Кантемира. Родилась она в 1700 году, то есть была на 28 лет моложе Петра. В детстве она была вывезена в Стамбул, где обучалась древнегреческому, латинскому, итальянскому языкам, познала основы математики, астрономии, риторики, философии, увлекалась западной литературой и историей, любила рисовать и музицировать. То есть она была высокообразованной, умной и начитанной женщиной. Шлюхи и проститутки, глупые кокетки, составлявшие в основном окружение Петра, ей и в подметки не годились.

Во время неудачного для России Прутского похода против турок в 1711 году отец Марии и союзник царя Дмитрий Кантемир потерял свои владения и нашел пристанище в Петербурге. Дочь сначала жила на Украине, а потом – под Москвой, в имении Черная Грязь. Занималась она тем, что изучала русский язык и грамоту, а в 1720 году переехала в столицу. В доме отца она и познакомилась с Петром, Меншиковым и другими приближенными государя. Петр, как известно, любил шумные развлечения – ассамблеи, маскарады и прочие разгульные празднества, где все присутствующие, и дамы в том числе, напивались в доску. Мария приглянулась развратнику и по этикету должна была присутствовать на этих оргиях. Однако однажды побывав на одной из таких «вечеринок», она навсегда зареклась посещать подобные мероприятия. Царь, конечно же, рассердился и даже поручил обер-прокурору П. Ягужинскому и доктору Л. Блюментросту провести расследование. Впрочем, оно ничего не дало – Мария просто не хотела посещать подобные развратные гулянки, и все. Петр сначала рассвирепел, а потом зауважал Марию – ишь ты, какая гордая! Потом ему в голову пришло затащить ее в постель, ведь он никогда не спал со столь образованными дамами! Большей частью ему приходилось довольствоваться проститутками, портомоями, солдатскими да кабацкими девками.

Зимой 1721–1722 годов ему все-таки удалось уложить Марию в свою солдатскую койку. Кто был в домике Петра в Петербурге, тот видел его так называемое «ложе». Заметим, что отец Марии, Дмитрий Кантемир, этому непотребству никак не препятствовал. Таким образом он рассчитывал породниться с царем и с его помощью освободить свои владения от османского владычества. Наивный, он еще не знал, что так называемая «любовь» царя кратковременна, как летний дождик!

В 1722 году черт дернул Петра ввязаться в еще одну авантюру – совершить так называемый Персидский поход. Этот поход был удачнее предыдущего – за Россией удалось закрепить города Дербент и Баку. В поход Петр взял с собой жену Екатерину и любовницу Марию Кантемир. Вероятно, одной дамы ему было мало. Но Мария отправилась в Персию уже беременной от Петра. Для Екатерины же это был роковой момент – после смерти ее сына Петра Петровича, которого царь мог сделать своим наследником на русском престоле, существовала опасность, что непостоянный Петр женится на Марии, а от нее избавится. Причем избавится так же, как и от своей первой жены Евдокии Лопухиной, – отправит в монастырь, а может, выдумает что и похуже. Французский посол Ж. Кампредон докладывал своему королю: «Царица опасается, что если княжна родит сына, то царь, по ходатайству Валахского господаря, разведется с женой, и женится на своей любовнице». Ситуация для Екатерины была очень опасная.

Из-за тяжести пути Мария осталась в Астрахани, а Петр с Екатериной двинулись дальше. Настало время рожать, но приспешники Екатерины постарались – в 1723 году Мария родила мертвого ребенка. Она тяжело заболела, опасались даже за ее жизнь. По всей вероятности, Марию отравили, что было тогда в порядке вещей, но она выжила и лишь потеряла ребенка. После Персидского похода, закончившегося для Кантемиров столь неудачно, отец с дочерью уехали в орловское имение Дмитровку, где господарь вскоре скончался. Княжна получила в наследство все драгоценности матери, стоившие 10 тысяч рублей.