Смесь бульдога с носорогом - Стрельцова Маша - Страница 51

— Мария, у меня жизнь такая, что не случись в городе, сразу бегут ко мне. Хотя теперь — то я честный бизнесмен! — горячо поклялся он.

Ага, знаем мы этих честных бизнесменов от криминала. Пока я обувалась и мы рассаживались по машинам, вспомнилась мне история, в интернете где — то вычитала. В общем, жила — была тихая и очень интеллигентная дама. И вот однажды ее дочь угораздило выйти замуж, да не за кого попало, а за местного «авторитета». Такой себе добродушный двухметровый паренек. Какое то время их молодая семья жила в доме тещи. Дама, еще раз повторюсь, была интеллигентная, поэтому к блатным товарищам зятя, заходившим в гости, привыкала с трудом и часто вздрагивала. Все криминальные события, происходившие в том городе, она (не без основания) приписывала именно им и немало от этого страдала. Зять, в свою очередь, категорически отрицал свою связь с указанными событиями, и клялся что он уже год, как честный бизнесмен.

Однажды в городе произошла крупная перестрелка в одном из баров.

Трое представителей «бывшей» бригады зятя погибли. Он, как старый товарищ, взялся помочь с организацией похорон. Он лично заказал три машины для перевозки тел погибших друзей из морга на кладбище. И вот, через 15 минут после отправки тестя на машинах в морг, дама (Д) стоит во дворе своего дома и в глубокой задумчивости поливает цветы. И тут к воротам дома подъезжает микроавтобус, из него выходит амбал (А), происходит следующий диалог:

А: Здравствуйте, а ваш зять дома?

Д: Нет, он уехал.

А: А я вот за трупами приехал.

Д: Да ребята ваши уже поехали за ними в морг, догоняйте их.

А: Вы меня не поняли, я за теми трупами, что у вас в гараже лежат.

Д: ГДЕ?!!!!

А: В гараже, в яме под машиной. Ваш зять сказал, что если его не будет дома, то я могу забрать их сам.

Д : (потихоньку теряя сознание) Без него я вас в гараж не пущу!!!

А: Ну Извините, тогда я попозже заеду.

Борясь с накатывающимся желанием упасть в обморок, дама (мужественная женщина) идет в гараж, заглядывает в ремонтную яму и видит большую вязанку пластиковых канализационных ТРУБ, которые зять заготовил для своего строящегося дома.

До кинотеатра я не доехала.

Не успели мы рассадиться по машинам, как белугой взревел сотовый.

— Доченька, — навзрыд рыдала мать, — Костенька умирает.

Я с минуту помолчала, соображая, кто такой Костенька, и внезапно мое сердце словно ледяная рука сжала. Потому что я — Магдалина Константиновна. Просто мать его при мне кроме как алкашом проклятым сроду не называла.

— Как умирает? — тупо переспросила я, полная нехороших предчувствий. Отец у меня один, и я его люблю.

— Да вот так, — закатывалась в плаче мать, — приезжаю сюда грядки прополоть, а он лежит на крыльце и шевельнуться не может. Паралич разбил моего Костеньку!

— Мама, успокойся, перетащи его на кровать пока, а я выезжаю прямо сейчас, — велела я.

— Как перетащи? — всхлипнула мать. — Ты же знаешь что мне более трех килограммов врач запретил поднимать.

— Хорошо, тогда ни в коем случае не трогай, он кстати не падал перед этим? — мне пришло в голову, что паралич может быть вызван переломом позвоночника.

— Нет, говорит что уснул, проснулся — и встать не может, — рыдала мать.

— Ты пока я еду вызови врача, пусть осмотрит.

— Да я уж сбегала в больницу, там у главврача день рождения, вплоть до медсестер все ходят пьяные, — мать рыдала в трубку, словно отец уже помер.

— Все, выезжаю, пока присматривай, — я отсоединилась и посмотрела на народ.

— В общем я по делам, буду поздно.

— Вот тебе раз, — огорчился Серега. — Раз в жизни в кино решили съездить, и такой облом.

— А что случилось? — хмуро спросил Ворон.

— Отца паралич разбил, — сдержанно ответила я.

— Ни хрена себе, — присвистнула Маруська. — И что теперь?

— Ничего, лечить поехала, вы уж тут без меня, — буркнула я и поехала снова в деревню.

Когда я подъехала к бабушкину домику, дурные предчувствия одолели меня с новой силой. Бабки толпой стояли у ворот, а материны надрывные рыдания разносились далеко окрест.

Не чуя под собой ног, я выпрыгнула из машины и понеслась к воротам.

— Живой? — притормозив на мгновение около бабушек, спросила я.

— Пока да, — скорбно ответили они.

Я добежала до крыльца и склонилась над отцом. Папик жалобно на меня посмотрел и застонал:

— Ну здравствуй, доча, спасибо что уважила, проститься приехала.

— Папочка, — заревела я, — ты чего? Ты у меня еще сто лет проживешь.

— Все, доча, отжился я, — скорбно ответил отец.

— Папочка, родной, где болит, покажи, — сквозь слезы спросила я.

Вид отца, в одних драных тренировочных штанишках был непереносим. Не должны так люди умирать. В мягкой и чистой постельке, в окружении детей и внуков — но не на голых досках деревенского крыльца.

— Да спину мне дюже жжет, доча, — пожаловался отец.

— Папочка, мне тебя надо перевернуть будет и осмотреть, ты точно не падал? А то если перелом позвоночника, то позвонки могут сместиться.

— Ох, Магда, может и падал, — беспомощно посмотрел на меня отец. Я оценила концентрированный аромат перегара и поняла что рассчитывать на его показания не приходится. Достав иголку из сумочки, я быстро вонзила ее в папанино бедро.

— Б…!!!! — взвыл отец и хорошенько пнул меня ногой. Я отлетела в сторону, а старушки у забора зашелестели «Все, помирает, сейчас отмучается, судороги начались ».

— Ты что делаешь, иродка? — налетела на меня мать, хлеща меня полотенцем. — Совсем отца угробить решила??

— Славненько, — я отбежала от матери подальше, потирая ушибы. — Позвоночник не сломан, раз ноги чувствуешь. А руки?

— Не надо колоть, я сам, — испугался отец и помахал рукой в воздухе.

— Отлично, теперь второй, — велела я.

Папик беспрекословно махал теперь уже и двумя руками.

— Ничего не понимаю, — нахмурилась я. Паралич туловища, при котором сохраняется двигательная активность рук и ног?

— Ой, Костенька, на кого ты меня оставляешь? — зарыдала мать.

Я подошла и внимательно осмотрела отца.

— Все, мать, сейчас он у меня отмучается, — радостно заявила я. — Тащи нож!