Разносчик (СИ) - "Джиллиан" - Страница 22

От звонка домофона она подпрыгнула.

Игорь. Обещал заехать — и уже не один.

— Лена, — прошептала Наташа, вжав кнопку домофона, и решительно принялась одеваться для выхода из дома. «Лена вправит мне мозги, умиротворит», — решила она, старательно забывая, что, пока она в состоянии жёсткого напряжения, даже сильный эмпат не сумеет пробиться к её эмоциям, чтобы успокоить.

Быстро собралась сама, забросила всё, что нужно для выхода, в сумку и открыла замок. И — чуть не столкнулась с Радимом.

— Ох, прости! — запыхавшись, сказал он, радостно улыбаясь и протягивая ей букет роскошных роз. — Это тебе!

Она встала, как вкопанная, глядя на него и прозревая. Он — пока не знает, чем закончилось то действо, которое подсунул в её сон. Он придумал сценарий, чтобы подтолкнуть её к пониманию, что с ним происходит. И сейчас жадно всматривается в её глаза, чтобы узнать, как она восприняла предложенный им вариант развития их событий. Нет, это не виртуальный секс. Особенно для него. Наташа облизала губы и взяла букет, с тревогой уже наблюдая, как широченная улыбка парня медленно тает…

— Прости, Радим. У нас — ЧП. Самоубийство. Ты можешь с нами не ехать. Я сейчас поставлю цветы в воду, а потом поеду. А ты оставайся. Приеду…

— Нет, — спокойно перебил он. — Я еду с вами. И ты познакомишь меня со своей…

Он замолчал и вдруг отвёл потухший взгляд.

— Как хочешь! — бросил он и, задрав подбородок, прошёл мимо неё в квартиру.

Она постояла перед порогом, неожиданно отчётливо понимая суть этой небольшой реечки. Порог. Переступи — и… И что?

Обозлившись, Наташа дёрнула на себя дверь и громко хлопнула ею. И, жёстко ступая по полу, чтобы было слышно, пошла в кухню, где сидел Радим, ссутулившись, не глядя на брошенный на стол букет.

— Есть только одно, что может смягчить ситуацию. Дай слово, что больше не будешь злоупотреблять моим доверием! И тогда…

— Тебе не понравилось, — бесстрастно сказал Радим, не поднимая головы.

Девушка открыла рот немедленно ответить: «Да!» И закрыла. Нужно быть честной перед собой. Она вспомнила сновидческий эпизод. Она соврёт, если скажет, что поцелуй не понравился. Нагло соврёт. Но именно о нём говорить вообще не хочется.

Невольно придерживаясь его манеры говорить, она глухо сказала:

— Вопрос не в том, что мне понравилось или нет. Вопрос в доверии. Я попросила тебя сделать то, что у тебя легко получается. А ты… Ты воспользовался моим доверием и добавил в сон… Ты понимаешь, что мне теперь просто страшно? Я боюсь прикоснуться к тебе — и… Мне… — Она сглотнула. — Мне обидно, что я доверилась тебе.

Радим молчал.

И Наташа не могла заставить себя уйти, пока он не скажет хоть слово.

Наконец он заговорил, всё ещё глядя в пол.

— Я… Первый раз такое сделал. У меня были… — Он осёкся, только бросил на неё быстрый взгляд, но упрямо продолжил: — Были женщины. — Парень не хвастался — он объяснял. — Я смотрел на них и сразу понимал, как они ко мне относятся и чего от меня хотят. А тебя… Я не вижу. Я не понимаю тебя. Ты привела меня сюда, но видно, что… — Он уже как-то виновато глянул на неё. — Что переспать со мной ты не хочешь. Ты дала мне ключ, и опя-ать… — Последнее слово он выговорил медленно-медленно, словно прозревая, и уставился на неё, потрясённый. — Ты… Ты всё это делала… Делала, чтобы я… И ты мне говоришь о доверии?!

Пока он с трудом выталкивал из себя слова, Наташа вдруг вспомнила, как совсем недавно наблюдала за общением Игоря и Лены. И как тогда подумалось: Лена — эмпат. Почему же она не видит зарождающейся взаимной приязни? Тогда казалось — это странно. А теперь…

Может, и глупо. Но слова Радима о женщинах, которые были в его жизни и которых он сразу понимал, на этот раз не задели её. Наташа поняла, о чём он говорит. О животных инстинктах и о потребностях тела.

В их с Радимом взаимном притяжении Наташа уже не сомневалась: иначе бы у неё не было такой острой обиды на сон с его странной приправой. И это притяжение гораздо тоньше и сложней, чем всё его бывшее общение с другими женщинами. Поэтому он не понимает её, почему она так зла на него.

«Что будет, если он сейчас встанет, подойдёт и обнимет меня? А то и будет, что вырываться не буду!» — думала она, новыми глазами рассматривая парня, который снова упёрся взглядом в пол.

Она бросила сумку на ближайший табурет. Два шага — и она рядом с Радимом. Обошла его. Встала сзади, за спиной, — и положила ладони на его плечи, вздрогнувшие от неожиданности.

— Сказать, что твои догадки насчёт Алексеича — пшик, слишком грубо, — тихо сказала она. — Да, была такая мысль, которая быстро и легко растворилась в совершенно иных… Радим… Выразить такое трудно. Ты не спеши, ладно? Тебе надо разобраться во многом. Мне — тоже. Не торопи. Я не слишком хорошо в этом разбираюсь, но главное знаю: не стоит спешить… Давай так: сейчас ты что-нибудь быстро съешь, пока я ставлю тебе чайник на огонь, а потом мы пойдём знакомиться с ребятами. Согласен?

Он поднял одно плечо и склонил голову, чтобы щекой дотронуться до её ладони.

9

Чай пришлось отменить. Позвонил по мобильному Игорь, сказал, что Лена задерживается примерно на полчаса, а значит, у дома Наташи они будут только часа через полтора.

Наташа тут же решила, что чай для Радима — это жидковато.

— Что будешь? — спросила она, стараясь рассмотреть в холодильнике свои кастрюли за свёртками и пакетами. — У меня есть картофельное пюре — оно хорошо пойдёт с яичницей с ветчиной.

— А суп остался? — спросил Радим, с неудержимо довольной улыбкой созерцая продуктовый «склад». — Тот, которым ты меня в обед кормила?

— Сделаю и то, и другое, — решила Наташа. — Только второе будет без пюре.

И оказалась права.

Радим умял и суп, и яичницу.

Ей самой кусок в горло не лез.

Изображая активного едока, но таща прямо со сковородки малюсенькие кусочки, Наташа исподволь наблюдала за Радимом. Почему-то ей казалось, что ведёт себя парень, как мог бы вести себя выброшенный хозяевами за ненадобностью на улицу породистый пёс. Пса спустя долгое время его бродяжничества привели в новый дом. Он уже понял, что его здесь будут кормить, и пытается есть деликатно, вспоминая давние манеры. Но голод время от времени берёт его за шкирку, и пёс начинает жадно глотать, не пережёвывая, подсунутые ему куски. В первый обед Радим ещё сдерживался и вёл себя крайне воспитанно. Но сейчас, когда Наташа уже знала о нём многое из его рассказов, он будто расслабился…

Себя Наташа сравнивала с домашней кошечкой. Из беспородных, но таких — очень мягких и маленьких. И вот сидит такая кошечка — шерсть на холке после недавней агрессивной встречи дыбом, но глаза на обедающего уже круглые и сочувственные.

— А где работает ваша Лена? — Откинувшись на спинку стула, Радим уже лениво пил чай, скользя рассеянным взглядом по столу, но без малейшего желания взять хоть что-то.

— В круглосуточном детском саду, — сказала Наташа. — Ночной нянечкой. У них там одна из дневных нянечек в отпуске с начала мая. Лена её подменяет посменно вместе с другими. Вот и задерживается иногда

— Я думал, вы все нигде не работаете, — заметил парень.

— Игорь работает в небольшой частной фирме — геодезистом. Он самый свободный из нас, потому что у него ненормированный рабочий день. Если есть заявка, немедленно едет по адресу. Судя по тому, что он говорит, есть возможность постоянной работы в одной строительной фирме. Он думает… У меня пока свободный год, но заочно — аспирантура, а потом, через год, будет вакансия младшего преподавателя в нашем педе. Но я тоже думаю. Алексеич соблазняет работой у него. Хочет, чтобы я вела младшую группу, потому что считает — я объясняю хорошо. В общем-то, — улыбнулась она, — группу я уже веду. Два раза в неделю. Но рассказываю только азы эзотерики и отрабатываю с ребятами самые примитивные приёмы использования энергии… Радим, будешь ещё чаю?

Парень не откликался. Приглядевшись к нему, вставшая было Наташа снова села.