Острее шпаги - Казанцев Александр Петрович - Страница 70

— Не отражают! Не отражают! Они поглощают их, как и марсианские растения! — вскричала Наташа. — Мы можем доказать, что жизнь на Марсе существует, что зеленые пятна — это сплошные хвойные леса! Что знаменитые марсианские каналы — это полосы растительности шириной от ста до шестисот километров!

— Подождите, Наташа, — остановил астроном свою помощницу.

— Каналы? — повторил Низовский. — Значит, они все-таки есть? Ведь недавно говорили, что это оптический обман.

— Каналы на Марсе сфотографированы. Фотопластинка не обманывает. Их сфотографировано больше тысячи. Они изучены. Доказано, что они появляются, постепенно удлиняясь от полюсов к экватору, по мере таяния полярных льдов Марса.

— Полосы растительности удлиняются со скоростью трех с половиной километров в час, — вмешалась Наташа, которой было не под силу молчать.

— Со скоростью течения воды в водоводах? — изумился географ.

— Да. С этой скоростью, — подтвердил астроном. — Кажется поразительным, что вся эта сеть полос растительности состоит из идеально прямых линий, главные из которых, как артерии, идут от тающих полярных льдов к экватору.

— Несомненно, это грандиозная ирригационная сеть, созданная марсианами для орошения полей, которые мы и принимаем за каналы. А каналов, конечно, нет. Есть заложенные в земле трубы, — уже увлекаясь, предположил Низовский.

Крымов с улыбкой поправил его:

— Заложенные не в Земле, а в Марсе.

— Значит, жизнь на Марсе есть! Значит, вы правы! — продолжал Низовский.

— Пока с уверенностью можно только сказать, что жизнь на Марсе не исключена.

— Чего доброго, марсиане действительно могли прилететь на Землю в тысяча девятьсот восьмом году, — сказал капитан.

— Могли, — невозмутимо ответил Крымов.

— Вот только этого земным людям не хватало, — проворчал Борис Ефимович, раскуривая трубку.

— Марс — планета умирающей жизни. Обладая меньшим размером и меньшей силой притяжения, чем Земля, Марс не смог удержать около себя первоначальную атмосферу. Ее частички отрывались от планеты и улетали в космическое пространство. Воздух на Марсе редел, испарялись моря, и водяные пары исчезали в глубинах Космоса… Воды на Марсе осталось так мало, что она вся могла бы поместиться в одном нашем Байкале.

— Значит, они летели для того, чтобы захватить нашу Землю! — решил Низовский. — Им нужна наша цветущая планета.

— Мало нам гитлеров, — проворчал капитан, — теперь имей дело еще и с марсианами.

— Я думаю, что вы ошибаетесь. Уэллс и другие писатели Запада, задумываясь об общении миров, не мыслят себе ничего другого, кроме захватов и войн. У них, на Западе, мозги уж так устроены. Свои звериные законы капитализма они готовы распространить на все галактики. На мой взгляд, зная положение с водой на Марсе и видя грандиозные ирригационные сооружения марсиан, мы можем сделать другой вывод об их общественном устройстве, которое позволяет им вести плановое хозяйство в масштабе всей планеты.

— Вы хотите сказать, что там какой-то совершенный общественный строй? — воскликнул Низовский.

— Развитие общественной жизни разумных существ не может привести ни к чему другому, — убежденно сказал географ.

— Несомненно, — подтвердил Крымов. — Но вода исчезает с Марса, продолжает исчезать. Обитатели планеты должны заботиться о том, чтобы жизнь была возможной для будущих поколений, как заботятся о жизни будущих поколений и наши современники. Марсианам необходимо добыть для Марса воду… Она есть, вода. Есть на ближайших к Марсу планетах, и в первую очередь в избытке на Земле. Возьмите Гренландию. Она покрыта трехкилометровым слоем льда. Если бы его удалить, климат Европы значительно улучшился бы. Под Москвой росли бы апельсины. В то же время переброшенный на Марс лед, растаяв там, покрыл бы всю планету пятидесятиметровым слоем то есть практически заполнил бы впадины былых океанов и снова оживил бы планету на многие миллионы лет!

— Значит, марсианам понадобится только земная вода, а не сама Земля? — спросил Низовский.

— Конечно. На Земле условия жизни настолько отличны от марсианских, что марсиане не могли бы ни дышать, ни свободно передвигаться по нашей Земле — ведь здесь они весили бы вдвое тяжелее. Представьте самих себя с удвоенным весом. Марсианам совсем не к чему завоевывать Землю. Кроме того, достигнув высокой культуры и совершенного общественного строя, они, быть может, знают войны лишь по своим историческим исследованиям. Они придут к нам на Землю, как к друзьям, за помощью, за льдом.

— Дружба планет! — воскликнул Низовский. — Но как же можно перебросить на Марс гренландский лед?

— Если металлический корабль может совершить межпланетное путешествие, то такое путешествие может совершить корабль, сделанный из льда или наполненный льдом.

Такие корабли, посылаемые с Земли на Марс, конечно, не сразу, может быть, в продолжение многих столетий, перебросят, наконец, весь гренландский лед на Марс, который за это время приспособится к новым, лучшим, чем прежние, условиям. Атомная энергия даст межпланетным кораблям необходимую силу.

— Атомная энергия, — сказал географ. — Вы уверены, что в тунгусской тайге взорвалось атомное топливо?

— Вполне уверен. Этому очень много доказательств. К сказанному еще могу добавить. Светлые ночи после катастрофы. Тогда наблюдались проникающие даже сквозь тучи зеленоватые и розоватые лучи. Несомненно, это было вызвано свечением воздуха.

В момент взрыва корабля все его вещество превратилось в пар и умчалось вверх, где остатки радиоактивного вещества продолжали свой распад, заставляя светиться воздух. Вспомните легенду о боге Огды, поражавшем невидимым огнем. Что это за огонь, который не оставляет ожогов на теле? Ведь это было не чем иным, как радиоактивным последействием, которое в течение определенного времени имеет место после атомного взрыва.

— Все это чрезвычайно походит на то, что было в Нагасаки и Хиросиме, — сказал географ.

— Но кто же летел к нам, почему они погибли? — спросила Наташа.

Крымов задумался.

— Я обратился к видным астронавигаторам с просьбой рассчитать, когда было выгодно марсианам вылететь с Марса и прилететь на Землю. Ведь Марс приближается к Земле особенно близко один раз в пятнадцать лет.

— Когда же это было?

— В тысяча девятьсот девятом году! — выпалила Наташа.

— Значит, не получается, — разочарованно заметил капитан.

— Если хотите знать, то не получается. Марсианам было выгодно прилететь на Землю в тысяча девятьсот седьмом году, в тысяча девятьсот девятом году, но никак не тридцатого июня тысяча девятьсот восьмого года.

— Какая жалость! — воскликнул Низовский.

Крымов улыбнулся.

— Подождите. Я не сказал всего. Расчет астронавигаторов указал на поразительное совпадение.

— Какое? Какое?

— Если бы межпланетный корабль летел с Венеры, то самым выгодным днем прилета было бы тридцатое июня тысяча девятьсот восьмого года.

— А когда произошла катастрофа в тайге?

— Тридцатого июня тысяча девятьсот восьмого года.

— Черт возьми?! — вскричал Низовский. — Неужели это были жители Венеры?

— Не думаю… Кстати, астронавигаторы указывают, что условия полета с Венеры на Землю в те дни были удивительно благоприятны. Ракета должна была вылететь двадцатого мая тысяча девятьсот восьмого года и, летя в том же направлении, как и Венера и Земля, все время находиться между ними, прибыв на Землю за несколько дней до противостояния Венеры и Земли.

— Конечно, это были жители Венеры! Это бесспорно! — горячился Низовский.

— Не думаю, — упрямо возражал астроном. — На Венере слишком много углекислоты, там замечены ядовитые газы. Там трудно предположить существование высокоразвитых животных.

— Но ведь они же прилетели? Значит, они существуют, — настаивал Низовский. — Ведь не будете же вы утверждать, что с Венеры прилетели марсиане?

— Вы угадали. Именно это я предполагаю.

— Ну, знаете ли! — отшатнулся Низовский. — Какие у вас доказательства?