Имя Звезды - Джонсон Морин - Страница 19

— Что-то тут не так. Кто-то в чем-то провинился. Мы провинились.

— Не станут они поднимать всю школу в шесть утра, чтобы наорать на нас, Джаза.

— Это ты их плохо знаешь.

В коридоре наблюдался апокалипсис в стране зомби: все брели к лестнице — заспанные, мутноглазые, расхристанные. Два-три человека надели форму, на остальных были спортивные штаны или пижамы. Мы с Джазой оказались в стане пижамников, только натянули поверх пижам спортивные куртки, для тепла и уюта. Снаружи стоял пасмурный английский день, из разряда «то ли дождик, то ли нет» — я к ним уже начинала привыкать. Холод и сырость меня немного взбодрили, но сильнее взбодрил вид полицейских… и еще белый шалашик, окруженный прожекторами, в центре нашей лужайки — вокруг него сновали люди в белых халатах.

— Ой, боже мой! — Джаза схватила мою руку. — Боже мой, Рори, это…

Да, шалашик был палаткой, какими пользуются патологоанатомы, — их вечно показывают в детективах и в новостях. До всех нас это дошло одновременно. Все дружно ахнули, потом послышались истерические рыдания; чтобы помешать их распространению, Клаудия начала широкими жестами регулировщика загонять нас в столовую.

— Давайте, — приговаривала она, — давайте, девочки, давайте, давайте.

Мы позволили загнать нас внутрь — зал уже был забит людьми, которые только что получили хороший впрыск адреналина. Все шумели, перебегали от стола к столу, таращились в телефоны. Все жившие неподалеку учителя тоже были здесь — сидели на кафедре, и вид у них был такой же недоумевающий, как и у нас. Когда всех нас загнали внутрь, дверь с грохотом захлопнулась и Пик Эверест попытался утихомирить нас всякими «Так, так, прошу потише» — но не преуспел.

— Перед вами старший инспектор полиции Саймон Коул! — проорал Эверест, перекрывая шум. — Ему нужно сказать вам несколько слов. Прошу слушать внимательно.

Этого мужика мы видели в новостях — серьезного вида, в костюме, сразу ясно, что старший инспектор, по бокам — два полицейских в штатском. До нас дошло — тут все всерьез. Шум утих.

— Сегодня в четверть третьего утра, — проговорил инспектор будничным голосом, — на лужайке перед вашей школой было обнаружено тело. Мы полагаем, что это связано с проводимым сейчас расследованием, о котором вы, скорее всего, слышали.

Он не произнес слова «Потрошитель». Это было лишним. По комнате будто прокатилась взрывная волна — все разом вдохнули, потом раздался гул, потом заскрипели скамейки — все оборачивались, чтобы посмотреть друг на друга.

— Убитый — из Вексфорда? — выкрикнул кто-то из мальчишек.

— Нет, — ответил инспектор. — Жертва не имеет отношения к вашей школе. Однако ваша территория официально объявлена местом преступления. Пока эксперты не закончат работу, вам запрещается выходить на лужайку. В течение нескольких дней здесь будут находиться наши сотрудники. Сегодня несколько полицейских будут дежурить в библиотеке — они готовы выслушать любого из вас, кто видел сегодня ночью что-либо необычное. Собственно, нас интересует все, что вы видели и слышали, даже если вам это кажется несущественным. Подозрительные люди. Подозрительные звуки. Все, что выходит за рамки привычного.

Снова вскочил Эверест:

— Если кто-то из вас боится давать показания, потому что в тот самый момент вы нарушали какие-то школьные правила… мы не станем вас наказывать. Я попрошу сообщить полиции все, что вам известно. Если вы окажете помощь следствию, никаких санкций с нашей стороны не последует. Сегодня все должны оставаться на территории школы. Завтрак вам принесут прямо в комнаты — общий завтрак отменяется с целью минимизировать хождение по лужайке. Обед будет подан как обычно. Если вам есть что сказать полиции, говорите. Повторяю: бояться нечего.

С этим нас отпустили. Мы провели в столовой всего несколько минут, но эти несколько минут изменили буквально все. Все успели проснуться и растеряться. Вокруг стоял тихий, невнятный гул. Только, в отличие от обычных школьных собраний, никто не хихикал и не орал в полный голос. У входа в столовую стояло еще несколько полицейских — они наблюдали, как мы выходим из здания.

Когда мы вернулись в Готорн, я вдруг осознала, что дрожу. Сперва я подумала, что промерзла, но дрожь не унялась даже после того, как я целых пять минут просидела у радиатора. С Джазой все было точно так же — она сидела на обогревателе на своей половине комнаты. На несколько минут мы застыли в неестественных позах, в полутьме.

— Так что этот тип? — спросила я наконец.

Джаза подняла на меня глаза, видимо пытаясь решить, не издеваюсь ли я над ней.

— Джаз, он был прямо у меня за спиной. Сказал «спокойной ночи». Ты его точно не видела и не слышала?

— Нет, — ответила она. — Клянусь.

Я прикусила губу и снова прокрутила все в голове. Я по-прежнему не могла понять, как Джаза могла его не увидеть и не услышать. Я прекрасно знала, что ничего не придумала.

— Наверное, я просто думала о другом, — сказала она наконец. — Смотрела только на тебя. Мне было страшно. Если ты считаешь, что должна…

Она осеклась — сообразила, каковы будут последствия.

— Если ты считаешь, что должна об этом сообщить, то давай, — ответила она уже тверже. — Даже если это значит, что…

— Они обещали нас не наказывать.

— Пусть даже и накажут, — сказала она.

На то, чтобы набраться смелости и спуститься вниз, у меня ушло минут десять. Прежде чем выйти из здания, нужно было доложиться Звать-меня-Клаудии. Она сидела у себя в кабинете и говорила по телефону — раскатистым басом рассказывала какой-то столь же зычной приятельнице о событиях этой ночи.

— Да, Аврора?

— Я… кое-что видела.

Клаудия всмотрелась в меня пристальнее.

— Прошлой ночью? — уточнила она.

— Прошлой ночью, — подтвердила я. Продолжать не стала — пусть сперва осмыслит эти слова.

— Ну что же, — сказала Клаудия. — Тогда тебе в библиотеку.

Суета снаружи только усилилась. Полицейские в светоотражающих зеленых жилетах мелькали повсюду — огораживали новый участок бело-синей лентой, перекрывали дорожки вокруг. Я прошла мимо — до библиотеки пришлось добираться в обход. У дверей стояли двое полицейских в форме. Меня впустили. Третий полицейский опросил меня при входе и подвел к одному из столов, где уже устроились всякие разные люди — полагаю, тоже полицейские. Они были в обычной одежде — по большей части в костюмах. Меня усадили за стол, высокая коротко стриженная негритянка в очках без оправы уселась напротив. Ей было немногим больше двадцати, однако на ней был строгий темно-серый костюм и белая блузка — в них она выглядела старше и внушительнее. Она достала несколько бланков, взяла ручку.

— Младший инспектор Янг, — представилась она вежливо. — А как тебя зовут?

Я сказала.

— Ты американка или канадка? — поинтересовалась она.

— Американка.

— И ты что-то видела или слышала вчера ночью?

— Я видела мужчину, — ответила я.

Она взяла бланк и прицепила к планшету, чтобы я не могла рассмотреть, что именно она записывает.

— Мужчину, — повторила она. — А когда именно и где?

— Примерно в два часа… сразу после двух. Как раз когда все ждали, что найдут четвертое тело. Ведь четвертое убийство должно было произойти без пятнадцати два, да? Но мы несколько минут переждали, прежде чем залезть обратно…

— Куда — обратно?

— Мы ходили в Олдшот. Больше никуда, туда и обратно. Ненадолго.

— Кто это — мы? Кто был с тобой?

— Моя соседка, — ответила я.

— Ее имя?

— Джулиана Бентон.

Инспектор Янг вписала в бланк что-то еще.

— Выходит, вы с соседкой выбрались из здания…

Я хотела было попросить ее не орать, но полицейских вроде как не принято просить не транслировать твои личные дела на всю округу.

— И сразу после двух вы видели мужчину. Так?

— Да.

Она сделала еще одну пометку.

— Ты уверена, что не путаешь время?

— Ну, — сказала я, — в новостях все время твердили, что в тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году четвертая жертва была обнаружена без пятнадцати два. Мы сидели на крыше и смотрели новости в компьютере Джерома…