Как учила Ванга… Целебные средства и кулинарные рецепты Ванги - Стоянова Красимира - Страница 8

Обычно мы готовили помногу, поскольку за обедом или за ужином у нас часто собирались гости. Многие любили Вангино блюдо имам баялды (овощное рагу), а летом – жареный перец под белым соусом, в который она добавляла айран (напиток из кислого молока). У нас была специальная посуда – «гуделка», в которой мы взбивали масло, а также готовили айран. Довольно часто моя сестра сама взбивала молоко и делала это виртуозно – ни одна капля не падала на землю. А я, как ни старалась, всегда немного молока проливала. За это мне здорово доставалось от Ванги.

Особенно хорошо было в Рупах, когда зимними вечерами мы устраивались возле камина. У нас была большая медная джезва, в которой мы грели домашнюю сливовую ракию с медом. Ванга садилась подальше от огня и, пока мы потягивали согревающий напиток из глиняных чашечек, вязала и рассказывала нам свои истории и сказки. Каких только сказок мы в ту пору от нее не услышали! И все они были на редкость поучительными. Вот, например, одна из них.

Встретились однажды царь и пастух, который пас овец. Пастух почтительно поздоровался с царем и сказал: «Какой же ты счастливый, царь! Все-то у тебя есть: и царство, и дворцы, и деньги, и заморские яства на столе, одеждам обувь, а у меня нет ничего, кроме бурки, башлыка на голове да пастушьей палки, которой я подгоняю овец. У меня даже хижины нет, в которой я мог бы переночевать, и сплю я на траве, как какая-нибудь скотина».

Царь тяжело вздохнул и ответил пастуху: «Эх, парень! Если ты и впрямь думаешь, что царствовать и управлять государством так легко, давай с тобой поменяемся. Побудь вместо меня царем один день и одну ночь. Потом расскажешь, каково это».

Набросил пастух царскую мантию, надел корону и отправился во дворец. Ну, а царь надел бурку, взял в руки пастушью отправился вслед за стадом в лес. Там он прислонился к дубу и начал беззаботно играть на дудочке.

А пастух после обильного ужина во дворце улегся на царском ложе и попытался заснуть. Но посмотрел вверх и оцепенел от ужаса. Прямо над его головой висел длинный, блестящий и острый меч, который держался под потолком на одном конском волосе. В любую минуту волос мог оборваться, и тогда меч упал бы прямо пастуху на голову. От страху пастух всю ночь глаз не сомкнул. Едва забрезжил рассвет, кинулся он в лес царя искать. Ну а царь был рад-радешенек: впервые за долгие годы он хорошо выспался. Разыскал его пастух, повалился в ноги и говорит: «О, добрый царь! Возьми свои царские отличия, а мне верни бурку да палку. И пусть каждый из нас, как прежде, занимается своим делом. Не хочу я больше твоего царства-государства!» Царь только улыбнулся в ответ – быстро пастух понял, как тяжела и опасна доля правителей.

После рассказа следовали комментарии гостей. Потом они снова пили горячую ракию, а Ванга продолжала:

«Жил-был один разбойник. Много зла причинил он людям, но состарившись, решил он найти попа, чтобы ему исповедаться и чтобы поп прочитал молитву для отпущения грехов. Спустился разбойник с гор и оказался у ворот поповского дома. Когда поп вышел, разбойник поведал ему, что пришел за молитвой, выслушав которую Господь простил бы ему грехи. Поп подумал, что одной молитвой здесь не обойдешься, и не выйдет из разбойника честного человека, однако и отказать не мог. Вернулся в дом, надел епитрахиль и начал читать молитву. Когда закончил, перекрестился и сказал разбойнику:„Вот и все! Теперь целуй руку и иди с Богом!“ – „Хорошо, – сказал разбойник, – но скажи ты мне, как долго будет охранять меня молитва от нового греха?“ – „Если до 40 дня не совершишь греха, то все предыдущие будут тебе прощены“, – сказал поп.

Пошел разбойник со двора и вдруг увидел чалму, украшенную золотыми и серебряными нитями, какую носили беи. «Чья это чалма?» – спросил он у слуги. «Это чалма попа. Он надевает ее, когда ходит мимо турецких сел, чтобы турки к нему не приставали», – начал было слуга, но не успел договорить: разбойник протянул руку, схватил чалму и побежал. Поп бросился за ним. Догнал, повалил на землю и давай дубасить толстой палкой. Вор кричит: «Что это ты, поп, мне грехи отпускаешь, а сам грех совершаешь?» А поп говорит: «Это я тебя, дурня, на путь истинный наставляю. Ведь если до истечения сорока дней ты согрешишь, не сносить тебе головы!»

Прошло тридцать девять дней. Разбойник очень старался не совершить какой-нибудь грех, но у него вышли все запасы и он умирал с голоду, поскольку не привык добывать себе хлеб трудом. В последний день не выдержал, решил пойти к одинокой вдове и разжиться у нее съестным. Поздней ночью постучал он к вдове и страшным голосом потребовал, чтобы ему открыли дверь. А на вопрос, кто стучит, не отвечал. Однако вдова была не робкого десятка, и за дверью у нее стояло заряженное ружье ее покойного мужа. Когда разбойник стал ломиться в дверь, схватила она ружье и выстрелила. Упал разбойник замертво, но прежде чем испустить дух, вспомнил о попе и его молитве и промолвил: «Сегодня сороковой день, и грех мне не прощен». Вздохнул и умер».

Не было лучшего рассказчика, чем Ванга…

В один из таких задушевных вечеров нас навестили певцы из хора «Йон Кукузел». Мы пригласили их посидеть с нами у камина. Прошло какое-то время, и певцы запели. Вангу настолько взволновало их исполнение и так оно ей понравилось, что она застыла на месте, скрестив руки на груди. Это была одна из самых счастливых встреч. Мне хотелось чем-нибудь угостить певцов. Я пошла в курятник и увидела, что куры снесли пятнадцать яиц. Вернулась в дом, чтобы посчитать, сколько гостей пришло к нам. Оказалось, что и их было пятнадцать. Тогда я каждому подарила по одному яйцу, чтобы певцы выпили их и голоса у них стали еще звонче.

Одной из любимых тем Ванги была кухня и умение болгарок вести хозяйство. Она, как известно, очень критически относилась к женщинам, которые не старались поддерживать в доме идеальный порядок, не умели готовить и не пытались этому научиться. Ванга считала, что без вкусного обеда и домашнего уюта не может быть счастливой семейной жизни. Молодым хозяйкам Ванга говорила: если муж знает, что его ждет горячий обед или ужин, он будет всегда вовремя возвращаться домой. «Что же вы за жены, – укоряла она, – если не встали рано утром и не приготовили завтрак, не накрыли стол чистой и выглаженной скатертью и красиво не подали мужу завтрак?» Много раз Ванга говорила, что холодные баницы, которые мужья покупают себе по дороге на работу и быстро съедают на ходу, – это верный путь к распрям и разрушению семьи.

Другой любимой темой поучения молодых хозяек была опрятность. Ванга в этом отношении всегда была примером. Каждое утро она надевала чистое домашнее платье и фартук. Ее волосы всегда были тщательно расчесаны и убраны в специальную сеточку. Ванга брезгливо относилась к неопрятным, одетым в замызганный халат хозяйкам, у которых на кухне всегда грязь, а мойка с ужина завалена немытой посудой. Таких женщин она не любила и не принимала их оправдания, что они заняты на работе. Поддерживать чистоту в доме и особенно на кухне было для Ванги делом особой важности.

В этом смысле в ее доме был заведен железный порядок. Особенно в Петриче. Там к 10 часам все должно было быть вычищено, убрано и разложено по своим местам. Как правило, в это время мы отправлялись в местечко Рупите, где она принимала своих посетителей. Перед тем как выехать, Ванга лично проверяла, все ли покрывала тщательно натянуты на кроватях, нет ли на коврах пыли и политы ли цветы на балконе.

По приезде в Рупите Ванга открывала дверь своего небольшого домика и ставила на пол сумку, с которой никогда не расставалась. Для моих детей это была «волшебная сумка тети Ванги». В ней всегда оказывались лакомства: конфеты, изюм, шоколадки, вафли. Ванга садилась на канапе у двери и раздавала детям гостинцы.

Моя сестра почти никогда не давала детям деньги. Ванга считала это плохой привычкой, которая их портит. Она настаивала на том, чтобы в дни рождения или на именины детям дарили что-нибудь из одежды или какую-нибудь полезную вещь. И в очень редких случаях, если дети не успели позавтракать, Ванга давала им мелочь на покупку баницы. Сама она покупные баницы не ела – так они ей не нравились.