Эпизод III: Месть ситхов - Стовер Мэтью Вудринг - Страница 14

Как можно победить врага, которого считаешь другом?

И теперь одним красивым ударом учитель обратит силу Ордена на джедаев, превратив Храм в этранский уроборос, переваривающий собственный хвост.

Настал день. И час.

Смерть Оби-Вана Кеноби станет гибелью Республики.

Сегодня родится Империя.

— Тиранус? С тобой все в порядке?

— Все ли…— Дуку сообразил, что глаза его увлажнились. — Да, учитель, мне не просто хорошо. Сегодня — перелом, большой финал, кульминация… Я чувствую себя несколько усталым.

— Соберись, Тиранус. Кеноби со Скайуокером стучатся в дверь. Сыграй свою роль, ученик, и Галактика наша.

Граф расправил плечи и впервые посмотрел учителю прямо в глаза.

Дарт Сидиус, Темный повелитель, сидел в генеральском кресле, прикованный к нему за запястья и лодыжки.

Граф Дуку склонился в поклоне.

— Благодарю вас, канцлер.

Палпатин с планеты Набу, Верховный канцлер Республики произнес:

— Отойди. Они здесь.

С шипением открылись двери турболифта. Анакин прижался к стене. Палубу вокруг него усыпали обломки боевых дроидов. Снаружи не было ничего необычного, всего лишь фойе — блеклые голые стены, пустой пол.

Получилось. Ну наконец-то.

Тело гудело в тон ослепительно-синему клинку.

— Анакин…

У противоположной стены стоял Кеноби. Учитель был спокоен, чего Скайуокер никак не мог понять. Оби-Ван выразительно глянул на лазерный меч.

— Анакин, спасение, — вполголоса напомнил Кеноби. — Не резня.

Оружие осталось на месте.

— А Дуку?

— Как только канцлер окажется в безопасности, — с тенью улыбки сказал Кеноби, — мы взорвем корабль.

Механические пальцы сжали рукоять меча, та протестующе скрипнула.

— И так справлюсь.

Оби-Ван осторожно выскользнул из кабины. В него никто не стрелял. Он поманил напарника за собой.

— Знаю, Анакин, удержаться трудно. И знаю, как лично ты все воспринимаешь. Думай лучше о том, чему можно еще научиться. И не обязательно искусству боя.

У Анакина зарделись щеки.

— Я не…

… ваш падаван, рыкнул он про себя. Но это говорил адреналин; поэтому вслух Скайуокер сказал:

— …собираюсь подводить вас, учитель. И канцлера Палпатина тоже.

— Ничуть не сомневаюсь. Просто помни, что Дуку — не просто темный джедай как та Вентресс, он — ситх. Капкан вот-вот захлопнется, и, боюсь, главная опасность — не опасность физической смерти.

— Да, — Анакин дал клинку погаснуть и прошел в фойе мимо Кеноби.

Вдалеке что-то взорвалось, палуба под ногами закачалось, будто спущенный на воду плот; Скайуокер никак не отреагировал на движение крейсера.

— Просто… столько всего… То, что он сделал… не только джедаям, всей Галактике…

— Анакин… — предостерегающе начал Кеноби.

— Не волнуйтесь. Я не сердит и не ищу мести. Я только… — он поднял меч. — Я только хочу все закончить.

— Предвкушение…

— …есть отвлечение. Я знаю. А еще я знаю, что надежда лжет, как и страх, — Анакин позволил себе улыбнуться, едва заметно. — А еще я знаю все слова, которые вы хотите мне сейчас сказать.

Несколько унылый поклон, который отвесил в знак признания Кеноби, не выражал любви и признания.

— Полагаю, когда-нибудь — в далеком будущем — я перестану учить тебя.

Губы Анакина растянулись еще шире. Скайуокер негромко хмыкнул:

— Насколько я помню, вы впервые признали это. Они остановились у дверей в генеральскую каюту: огромный овал полупрозрачного иридита, оправленный в золото. Анакин чуть было не загляделся на собственное почти-отражение, когда прощупывал помещение за дверью с помощью Великой силы.

— Я готов, учитель.

— Я знаю.

Они замерли на мгновение, плечом к плечу.

Анакин не смотрел на Кеноби, его взгляд был прикован к дверям, сквозь них, в поисках хотя бы намека на непонятное будущее.

Он не мог представить себя не на войне.

— Анакин, — голос Оби-Ван был мягким, а ладонь теплой. — Сейчас я бы не пожелал в напарники никакого другого джедая. Никого.

Анакин повернул голову и увидел в глазах Оби-Вана отражение чувств, которые учитель лишь изредка выпускал за все годы, проведенные вместе; и чистая безыскусная любовь, проснувшаяся в ответ, напоминала обещание от самой Великой силы.

— Я… а по-другому бывает, учитель?

— По-моему, — произнёс его бывший наставник, предвкушая собственные слова, — пора бы тебе привыкать называть меня по имени.

— Оби-Ван, — послушно сказал Анакин, — пошли за канцлером.

— Пора, — отозвался Кеноби. — Пошли.

Скрываясь в кабине турболифта, Дуку не переставал наблюдать за голографическими фигурками, которые осторожно спускались по изогнутым лестницам, ведущим с балкона центрального входа до основного уровня генеральской каюты. Корабль дрожал и подергивался от многочисленных торпедных атак. Свет вновь померк; стоит начать перекачивать энергию из систем жизнеобеспечения в контроль повреждений, первым страдает освещение.

— Мой господин, — озабочено сообщил по интеркому Гривус. — Повреждения все серьезнее. Тридцать процентов автоматических орудий вышло из строя. Вскоре мы потеряем способность к гиперпрыжку.

Граф здравомысляще кивнул своим мыслям, не отводя взгляда от полупрозрачных сизых призраков, которые подкрадывались к Палпатину.

— Отзовите все ударные отряды, генерал, и готовьте корабль к прыжку. Как только джедаи погибнут, я присоединюсь к вам на мостике.

— Как господин пожелает. Конец связи.

— Воистину так, мерзкая тварь, — сообщил граф Дуку выключенному и оглохшему интеркому. — Конец этой связи. Время вышло.

Он отшвырнул комлинк в сторону и не стал оглядываться, когда тот жалобно звякнул о палубу. Больше приборчик ему не понадобится. Пусть его уничтожат вместе с Гривусом и этими его омерзительные телохранителями и всем остальным кораблем, как только сам граф окажется в безопасности, схваченный в плен, подальше отсюда.

Он кивнул двум громоздким супердроидам, что стояли по обе стороны от него. Один открыл дверь лифта. Затем механические чудовища промаршировали, развернулись и заняли позицию за дверью каюты.