Жизнь в подарок - Макалистер Энн - Страница 16

К тому же не в его характере было бросать работу.

Если она думала, что может просто сказать «нет» и сделать несчастными их обоих, то она ошибалась. Он уедет тогда, когда готов будет это сделать, когда сможет развернуться и уйти, а он это обязательно сделает. Потому что, как он ей уже сказал, человек мог выбирать, влюбляться ему или нет. Но это не значит, что они не могут хорошо провести время вместе. Он начал выгружать черепицу.

— Могла бы помочь. — Он искоса взглянул на нее.

Долгие минуты Эдди не двигалась с места, потом услышала собственные шаги.

— Десять минут, — сказала она. — Потом мне надо будет вернуться к работе.

Все еще не в силах оправиться от его звонка, Эдди смотрела вслед Нику. У нее все еще было такое чувство, как будто из нее дух вышибли. Голова у нее слегка кружилась, а вот настроение странным образом поднялось.

Она знала, что он задумал. Он пытался подловить ее на блефе. Он собирался заставить ее доказать, что она сможет перед ним устоять. Она сжала зубы и сверкнула ему в спину глазами. Она себя знала. Она знала, какой преданной она бывала в отношениях. Она знала, как больно ей было от неразделенной любви к Кайлу. Занявшись любовью с Ником всего раз, она уже не могла равнодушно к нему относиться. Она говорила себе, что может, но на самом деле у нее были к нему чувства.

Она не влюбилась в него. Но и забыть его тоже не смогла.

И еще раз она представила себе, как будет спать с Ником, пока он будет здесь, а потом улыбнется и распрощается с ним, как только он закончит с домом. Или еще раньше. Он мог бы заняться с ней сексом еще один раз или пять, а потом решить, что пора уже двигаться дальше, найти другую женщину.

А она бы осталась тогда растоптанная и с разбитым сердцем.

Может, Ник и мог выбирать, кого и когда ему любить. Но могла ли она это сделать? И снова ответ был очень прост: нет. И она отвернулась, отказываясь смотреть на его легкую походку, стройное мускулистое тело, его улыбку, блеск в его глазах.

А когда они разгрузили фургон, она сказала:

— Пока.

— Au revoir, — бодро откликнулся Ник. — Это значит «до встречи».

— Я знаю, что это значит, — резковато ответила она. — Идем, Рой.

Но Рой, как назло, суетливо следовал за Ником по пятам, ловил угощение, которое тот время от времени подбрасывал ему.

Эдди вздохнула:

— Ладно. Пусть остается с тобой. Только много его не корми. И смотри не потеряй его.

— Не волнуйся. Мы оба вернемся к ужину, — пообещал Ник. — Я куплю пиццу. Ты какую любишь?

— Я буду занята.

— Ладно, еще увидимся.

Она постаралась сделать так, чтобы этого не случилось. Рано закончила работать. Рано поплавала в бассейне, чтобы точно закончить до его возвращения. И когда услышала шум его машины, она уже была у себя в квартире и готовила салат на ужин.

Но вот к чему она оказалась не готова, так это к тому, что Ник постучит к ней в дверь.

— Мы вернулись, — объявил он, что было и так понятно, потому что Рой вошел с ним вместе. В руке у Ника была коробка с пиццей.

Она его войти не пригласила. Но он вошел так же, как и Рой — без приглашения. Вот только Рой направился прямиком к миске, а Ник остановился, окинул взглядом ее жилище и одобрительно кивнул:

— Хорошая квартира. Тебе подходит. — Он заметил кота на подоконнике: — А это кто?

— Джералд, — сказала Эдди. — Что ты тут делаешь? Я тебя не приглашала.

— Нет, я тебя пригласил, — согласился Ник. — Пиццы поесть, — напомнил он, когда на лице у нее отразилось полнейшее непонимание.

— Я же сказала, что занята. Я не хочу с тобой ужинать.

Ник спокойно пожал плечами:

— Ну, если не хочешь со мной есть пиццу…

Он помахал коробкой у нее перед носом, так что она ощутила аромат колбасы и других ингредиентов, и пошел к двери. У Эдди заурчало в животе.

— Ну ладно, ладно. Сядь.

Он просиял:

— Хорошо. Только мне сначала надо помыться. Ты пока позаботься вот об этом, а я быстро в душ сгоняю. — Он сунул коробку с пиццей ей в руку. — Не ешь всю без меня.

И он легко сбежал по ступенькам.

Эдди покормила Роя и Джералда и сказала:

— Больше вы ничего не получите. И не сидите тут и не смотрите с такой надеждой.

— Да нет, это я так смотрю.

Она повернулась и увидела стоящего в дверях Ника. Он ухмыльнулся, а потом скользнул взглядом по ее телу так, что никаких сомнений не осталось, на что именно он надеется. Эдди собралась с духом и постаралась усмирить взбесившиеся гормоны.

— Не надо, — твердо сказала она.

Он пожал плечами.

— Ладно, — ответил он, выражение лица его тут же изменилось, и он направился прямиком к столу, не раздумывая, прямо как Рой с Джералдом. — Я умираю с голоду. Выглядит аппетитно.

Так и было. А она очень хотела есть, поэтому просто села за стол.

Первые несколько минут в комнате царило молчание — они оба были сосредоточены на еде.

Наконец Ник доел четвертый кусок пиццы, откинулся на спинку стула и вздохнул:

— Когда сдираешь крышу с дома, всегда просыпается волчий аппетит.

Она протянула руку к стойке, взяла с нее ключ и отдала ему:

— Вот, возьми. Тогда тебе не придется больше мне звонить.

Губы его искривились в усмешке, но он все же взял ключ.

— Спасибо.

Их взгляды снова встретились. На губах у него заиграла улыбка. Эдди быстро встала и пошла со своей тарелкой к раковине.

— Спасибо за пиццу, — сказала она и открыла кран, чтобы помыть посуду.

— Спасибо за компанию, — так же вежливо ответил он.

Он подошел к ней со спины, поставил свою тарелку на стойку. Он был так близко, что она чувствовала тепло его тела. И так же остро ее тело отреагировало, когда он отошел.

— Мне нужно еще планы по работе на завтра составить, — сказал он. — Так что спокойной ночи.

Она удивленно посмотрела на него через плечо.

Ник пожал плечами:

— Разве что у тебя есть идея получше.

— Нет. Я… Спокойной ночи.

Она заверила себя, что поступает правильно, когда дверь за ним закрылась. Так безопаснее — намного безопаснее.

На следующее утро Ник закончил снимать крышу с дома. А потом чистил и разбирал черепицу.

А вот чего он хотел, так это чтобы Эдди была рядом.

Она не была здесь с самого первого дня. Он почти не видел ее. Только за ужином. Как-то получалось так, что они каждый день ели вместе. Иногда она готовила. «О гостеприимстве Моны ходят легенды», — сказала она, давая понять, что эти трапезы были частью этого самого гостеприимства. А иногда он ездил в город и покупал еду в ресторанах.

Но вот к ранчо она даже не подходила. Хотя она и так все время была здесь, в его голове, мыслях. В пятницу он заметил ржавые качели у купы деревьев. И не обладая особенно богатым воображением, можно было представить себе, как Эдди высоко на них раскачивается. Потом, когда он обедал за расшатанным столиком в кухне, он думал о том, как она здесь завтракала, обедала и ужинала со своей семьей. Мысль о Моне Тремейн, готовящей в этой кухне, была интригующей. Тогда она еще не была суперзвездой, она была молодой матерью и женой. Но еще более интригующей была мысль о детстве Эдди.

Обычно, когда он представлял себе прежних обитателей зданий, реставрацией которых занимался, это были далекие исторические фигуры. Они не были женщиной, с которой он ел пиццу во вторник и мясной хлеб вчера, женщиной, с которой он занимался любовью в Мон-Шэмионе. Такой правильной, вежливой и собранной и в то же время острой на язык, которая тогда растаяла в его объятиях и которую он с тех самых пор никак не мог перестать желать.

Но когда он изучил ряд маленьких чернильных отметок на стене у двери — темно-синие «Р» ее брата Ронана и красные «Э» Эдди, — она снова стала той маленькой темноволосой девочкой, которая когда-то жила здесь. Если он сейчас закроет глаза, тут же их увидит. В холле была фотография Эдди с отцом. Ник уже было заулыбался, но тут же вспомнил, что через год после того, как была сделана эта фотография, Джо Тремейн умрет в результате несчастного случая, а жизнь Эдди безвозвратно изменится.