Люблю, но не женюсь - Роуз Эмили - Страница 13

— Я женюсь не ради денег. Деньги не играют никакой роли.

— Скажи, Хавьер, ты знаешь что-нибудь о своей невесте, кроме того, что отец заставляет ее выйти замуж и она покорно повинуется ему?

Эта атака удивила его.

— Ты никогда не была такой злой, Меган. Это на тебя не похоже.

— Да, не была. Но я всегда оценивала своих соперников, их сильные и слабые стороны. Сесиль не будет достойной женой и, прости господи, хорошей мачехой. Она — девушка легкомысленная. Ты знаешь об этом? Она любит повеселиться, а тебя вечеринки с выпивкой никогда не привлекали. Ты относишься к вечеринкам и банкетам как военный стратег. На них ты устанавливаешь связи с людьми, которые могут быть полезными для тебя. Затем ты уходишь. И ты никогда не напивался до потери разума. Сесиль, вероятно, очень любит позировать фотографам желтых изданий. Я нашла в Интернете сотни ее фотографий. А ты оберегаешь свою личную жизнь и терпеть не можешь, когда о тебе пишут в гламурных журналах.

— Сесиль будет вести себя пристойно после замужества. Я прикажу ей.

— Ты уверен? А известно ли тебе, что она — большая поклонница тенниса и не пропускает ни одного международного матча? Ты терпеть не можешь теннис, а она, насколько я поняла, не любит лошадей. Что у вас общего?

— Это мелкие детали, и их легко решить.

— Ей двадцать пять лет, и она никогда не работала.

— Моей жене не надо работать.

— Нет, конечно, но, если интересы сводятся только к моде и теннису, трудно завоевать твое внимание.

— Может быть, ты прекратишь критиковать мою невесту?

— Прости. Я не пытаюсь оскорбить ту, которую никогда не видела, но, мне кажется, ты многого не понимаешь. Кроме того, что ваши отцы являются основателями крупных парфюмерных компаний, и французского гражданства, у вас нет ничего общего.

Аргументы Меган начали раздражать Хавьера. Она подчеркнула негативные аспекты его брачного соглашения. Но у него не было выхода. Хавьер поклялся на могиле отца, что исправит все его ошибки, главной из которых была потеря поместья. Единственный способ вернуть фамильное достояние — женитьба на Сесиль. Отец ее отверг предложение Хавьера о покупке.

Но теперь, когда Меган заронила в его душу зерна сомнения, Хавьер задумался над тем, почему месье Дебюсси настаивал именно на браке. И почему Сесиль согласилась.

— Уверяю тебя, я иду на это с открытыми глазами. Но до свадьбы еще далеко. Сейчас для меня важнее всего то, что я записал лошадей на скачки в Лексингтоне, которые состоятся в эти выходные.

— Значит, поэтому ты спрашивал, есть ли у меня ученики?

— Да.

— Но разве мы не можем начать с более скромных, местных скачек? Тим не готов для соревнований такого уровня.

— Но лошадь готова, и Тим должен научиться.

— В этом деле нельзя торопиться.

— А как же спонсорские призы и денежное вознаграждение? Да и ты поедешь со мной.

Меган колебалась.

— Не думаю, что нам стоит показываться вместе, когда ты объявил о своей помолвке. На таких крупных соревнованиях будет много фотографов.

— Папарацци? Едва ли.

— Там будут присутствовать корреспонденты журналов, посвященных конному спорту. Шоу такого размаха всегда освещается в крупных изданиях.

— Никого в Штатах не волнуют мои личные дела.

— Ты смеешься? Когда глава крупнейшей международной парфюмерной корпорации собирается жениться на дочери своего основного конкурента, это интересует всех.

— Если ты не хочешь ехать на скачки со мной, сделай это ради Тима. Ему нужна твоя поддержка.

— Ты говорил с ним?

Хавьер кивнул:

— Он жаждет проверить уровень своего мастерства.

Меган задумалась, посмотрела на лошадь и всадника, топнула ногой, потом вздохнула, и Хавьер понял, что победил.

— В гостинице я поселюсь в отдельном номере, — заявила молодая женщина.

— Разве ты не помнишь, какие у нас были ночи?..

— Помню. Но мне нужен отдельный номер.

— Как скажешь. — Хавьер слегка поклонился.

На сей раз он уступит. Но это не значит, что он не будет продолжать попытки. Хавьер хотел вернуть Меган в свою постель. Более того, он надеялся, что на скачках в ней вновь проснется спортивный азарт, и она захочет вернуться к профессии, которую так любила. И тогда она поймет: для ребенка в ее жизни нет места.

Глава 5

Меган вошла вслед за коридорным в шикарный гостиничный номер. Остановившись, она огляделась. Элегантная гостиная. Две спальни — справа и слева. Сквозь открытые двери спален были видны огромные двуспальные кровати.

— Это апартаменты. Я же просила отдельный номер.

Хавьер, дав коридорному чаевые, попросил его уйти, затем указал на левую дверь:

— Вот твоя спальня.

— Я не это имела в виду. Мне надо было поселиться в другом отеле, вместе с Тимом.

— Меган, успокойся, я не собираюсь навязываться тебе.

Он вообще никогда ничего ей не навязывал. Но если она находилась рядом с ним, ее воля куда-то испарялась.

Хавьер посмотрел на часы:

— У нас осталось полчаса до первой встречи сегодня вечером. Так как ты оставила свои вечерние платья во Франции, я купил тебе коктейльное платье. Оно лежит в твоей комнате. Поторопись.

Хавьер прошел в спальню, расположенную справа, не закрыв за собой дверь, снял пиджак и галстук, бросил их на кровать. Меган отвернулась, чтобы не видеть, как он раздевается, и велела себе уйти в другую комнату. У нее был разработан план на выходные. И возбуждаться от вида обнаженного Хавьера сейчас неуместно.

Через секунду Меган услышала, как включился душ. Желание мгновенно пронзило ее. Она вспомнила о том, как они вместе забирались в душевую кабину.

Но это уже план Б. Сначала надо осуществить план А.

Молодая женщина направилась в свою спальню. Заперев за собой дверь, она прошла в гардеробную, где обнаружила большой пакет с логотипом своего любимого парижского дизайнера. Хавьер утверждал, что этот дизайнер чувствует фигуру Меган так, будто знает ее с интимной стороны. Маленький пакет стоял на полке наверху, а коробка для обуви — на полу.

Сначала Меган открыла маленький пакет и обнаружила бюстгальтер и трусики из тонкого темно-красного кружева. Затем она заглянула в большой пакет — и у нее перехватило дыхание. В нем лежало роскошное коктейльное платье. Меган погладила мягкую переливающуюся ткань, положила платье на постель и отправилась обратно в гардеробную — взглянуть на туфли. Она влюбилась в них с первого взгляда, как только открыла коробку. Туфельки телесного цвета на огромных каблуках были очень сексуальными.

Быстро наложив макияж, Меган стала надевать новое белье. Сквозь прозрачное кружево просвечивались ее соски и темный треугольник между ног. Сердце учащенно забилось. Она прекрасно выглядела в этом белье. Если бы Хавьер мог ее видеть!

Отмахнувшись от этой мысли, Меган надела платье и туфли. Встав перед зеркалом, она покрутилась несколько раз. Платье переливалось, становясь то темно-синим, то пурпурным. Оно подчеркивало цвет ее глаз и белизну кожи.

Вырез был очень глубоким, непривычным, но сейчас Меган было что показать, так как груди ее стали полнее на один размер, и Хавьер каким-то образом догадался об этом. Бюстгальтер и платье прекрасно сидели на Меган.

Короткая пышная юбка демонстрировала стройные ноги, но скрывала увеличившийся живот. Никто ничего не поймет.

«О, Хавьер, ты умеешь одевать своих женщин».

Меган улыбнулась. Он даже не предполагает, насколько помог ей. Планы А и Б. Это платье являлось прекрасном дополнением ее стратегии. А это означает, что до плана В — одной растить ребенка — дело не дойдет.

На этих конных соревнованиях Меган будет блистать, и у нее появится возможность доказать Хавьеру, что они — замечательная пара, что жизнь его становится гораздо лучше и легче, если рядом с ним находится она.

Как только Хавьер договорился с ней о поездке, Меган принялась искать в Интернете спонсоров, владельцев, наездников и лошадей.