Книга о потерянном времени. У вас больше возможностей, чем вы думаете - Вандеркамп Лора - Страница 7

При этом у нас все равно останется время для других пристрастий. Люди, щедро отдающие свое время вещам, к которым они неравнодушны, часто бывают счастливее и здоровее других. И все же лишь четверть американцев занимается волонтерской работой. Только треть этих людей отчитываются о более 100 часах такой работы в год. Сотня часов в год сводится к двум часам в неделю. Другими словами, даже если вы работаете полный день и даже больше, высыпаетесь, тратите на игры с детьми больше времени, чем средняя мама-домохозяйка, и при этом еженедельно пробегаете 40 км, вы все еще можете заниматься волонтерской работой больше, чем 90% ваших соотечественников. И еще еженедельно устраивать выход в свет со своим партнером.

Если сложить все эти часы (оставив четыре часа на свидание), вы увидите, что еще останется 30. Это достаточное время на то, чтобы есть и принимать душ, готовить еду и убирать дом, если слишком этим не увлекаться, а также добираться куда нужно на машине (хотя, повторю, это стоит свести к минимуму, что мы обсудим в следующих главах). Если вы каждый день тратите три часа на эти вещи (всего 21), у вас все еще остается больше часа в день на эксперименты с рецептами, пенные ванны, чтение, лежание на диване перед телевизором или прогулки с собакой вдоль журчащего ручейка. Если вам этого хочется. И все это — работая 50 часов в неделю, то есть гораздо больше среднего человека, что бы ни говорил этот человек. Если вы работаете 40 часов, как это делает Тереза Дейтнер, вам добавляется еще 10 часов.

Если поразмыслить над этим, то видно, насколько неверно распространенное мнение, что работа на полставки — ключ к балансу между работой и жизнью. Если вы не успеваете жить так, как вам хочется, за 72 часа бодрствования, свободных от работы (168 минус 56 и минус еще 40), почему, если у вас будет 92 часа, что-то должно измениться? И начинаешь видеть, насколько абсурден сам вопрос, на что можно было бы потратить 15 лишних минут в день. Если вы не успеваете играть на флейте за 72 часа в неделю, глупо думать, как все изменится, имей вы 73,75 часа. У вас и так много времени.

Майкл Щидловски, разработчик программного обеспечения в Google и житель Нью-Йорка, понял это после того, как я попросила его записать, на что он тратит время в течение недели. У Щидловски нет детей, но он уже несколько лет находится в постоянных отношениях со своей девушкой и уделяет массу времени сестре, которая намного его младше. Он преподает информатику в магистратуре Нью-Йоркского университета и, во время нашего разговора весной 2009 года, готовился к соревнованиям по триатлону Ironman, в которых принял участие в сентябре. В эти соревнования входит заплыв на 2,4 мили (3,86 км), велосипедная гонка на 112 миль (180,2 км) и забег на 26,2 мили (42,2 км). До этого он уже принимал участие в нескольких марафонах покороче.

Нет нужды говорить, что недели у него очень занятые — но не настолько, как можно подумать. Его дневник показал, что он потратил 40 полных часов на написание программного кода в Google. В офисе он провел больше времени, однако обнаружил, что бесплатные завтраки, обеды и ужины привели к задержкам и трате времени на общение. Так или иначе, 40 «настоящих» часов в прошлом году обеспечили ему повышение. На дорогу до работы и обратно на велосипеде он потратил 3,5 часа в неделю.

Мне бы захотелось зачесть дорогу за физические упражнения, но Щидловски этого не сделал, потому что ему хватает «настоящих» нагрузок. Каждую неделю он тренировался по 15 часов — по крайней мере, два раза плавал, несколько раз бегал, а по выходным проезжал на велосипеде 160 км по мосту Джорджа Вашингтона и высокому берегу реки Гудзон, тратя на это по 6 часов. На сон он тратил 56 часов в неделю — попробуйте проехать на велосипеде 160 км и посмотрите, сможете ли спать меньше.

Он посчитал, что преподавание занимает до 6 часов в неделю, поскольку в год он проводит три цикла занятий по программированию с открытым исходным кодом и подобным вещам — раз в семестр. Все это он уже преподавал, поэтому на планирование занятий не надо было тратить слишком много времени. Также три часа в неделю он тратил на тренерскую работу с другими спортсменами, два часа — на покупку продуктов и 14 — на хозяйственные дела.

Если сложить все эти цифры — 40 + 3,5 + 15 + 56 + 6 + 3 + 2 + 14 — получится 139,5 часа в неделю. Значит, 28,5 часов остается на другие вещи. «Несмотря на все, что я делаю, у меня больше свободного времени, чем я думал», — сказал мне Щидловски, когда все подсчитал. Где-то семь из этих оставшихся часов он тратит на просмотр телепередач, общение с девушкой и младшей сестрой, а также с другими членами семьи и друзьями. «Я чувствую себя весьма свободным, — говорит он. — Мне всегда кажется, что мой день весьма удался». Когда я поразмыслила над его расписанием, остался один вопрос: а почему бы ему не чувствовать себя свободным? Он не только любит свою работу и находит ее интересной, но и высыпается. А его нерабочие часы заняты осмысленной, целенаправленной деятельностью, такой как преподавание и тренировки. Кроме того, он проводит столько времени, решая задачи по матанализу с младшей сестрой, что она не просто больше не считает себя неспособной к математике, но и хочет специализироваться на ней в университете.

Вот что происходит, если взять 168 часов за чистую страницу. И заполнить их только теми вещами, которые заслуживают места в вашей жизни. Так вы создаете жизнь, в которой действительно можно иметь все. Конечно, я должна оговориться: мало просто взять 168 часов за чистый лист — чтобы сложить все необходимые компоненты, надо будет поработать. Это особенно верно, если у вас есть дети. Большая часть моей книги посвящена решению этой головоломки. Вы не сможете читать детям книги в два часа ночи. И если поведете 12-летнего ребенка на прогулку в 11 часов в будний день, когда он должен быть в школе, придется за это ответить (что досадно, однако достойно стать темой для другой книги).

Итак, на самом базовом уровне надо определить, что вы хотите сделать за эти 168 часов. Многие из нас не имеют об этом никакого представления, а якобы сверхурочная работа и нехватка времени избавляет от необходимости справляться с бременем выбора. Из моих интервью с людьми, которым очень нравится, как они живут, я сделала вывод, что и в работе, и в личной жизни они концентрируются на вещах, которые я называю ключевыми компетенциями. Это вещи удаются им лучше всего, в то время как другие люди не могут делать их так же хорошо или не могут делать их вообще. Для Дейтнер эти навыки и есть вещи, на которые она тратит большую часть своего времени, — она заботится о своем бизнесе, заботится о семье и заботится о себе. Эффективные люди перепоручают другим, игнорируют или сокращают до минимума все остальное. В следующих главах мы поговорим о том, как определить эти ключевые компетенции дома и на работе. Надо будет изменить свою жизнь так, чтобы тратить больше времени на эти вещи, и меньше — на вещи, которые не имеют смысла или не приносят удовольствия вам или вашим близким.

Не буду притворяться, что это легко. Ради оптимальной организации 168 часов некоторым приходилось менять работу, переезжать или как-то еще вносить смуту в уже и без того насыщенную жизнь. В следующих главах мы увидим, как пересмотреть распределение времени на работе, чтобы добиться прорыва в карьере, и как поменять приоритеты дома, чтобы сделать личную или профессиональную жизнь полнее. Снова скажу, что это будет нелегко. Вы можете выбирать, как тратить свое время, но для влияния на других требуются сознательные усилия. Многие родители посвящают массу времени домашней работе отчасти потому, что они верят в то, что выражают свою любовь к ребенку-подростку тем, что регулярно стирают его белье. А еще это легче, чем вкладывать время в формирование капитала отношений, который позволит более осмысленно взаимодействовать с подросшими детьми. Прочный брак может пережить потрясения и дать энергию для достижений в других сферах жизни, однако он тоже требует вложений времени — времени, которое легко утекает на телевизор, мелкие дела, маловажные занятия на работе, приоритеты других людей, угрызения совести и другие установки повседневной жизни, которые мы не ставим под вопрос. Хотя 168 часов — это много, время все равно, по большому счету, остается невозобновляемым ресурсом. Эти часы все же нужно тщательно распределять, чтобы превратить нынешнюю жизнь в желаемую.