Небеса рассудили иначе - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 4

– Как это? – нахмурилась я. Ясно, что звучало сие весьма глупо, но подобная новость в голове плохо укладывалась.

– Вот так, – вздохнула Агатка и потерла нос.

– Авария? – спросила я.

– Нет. Тело нашли рано утром, третий уровень паркинга торгового центра «Северный». Судя по всему, убит вчера вечером.

– Он про какую-то встречу говорил тебе… Папа позвонил? (Папа у нас, кстати, прокурор области, и такое предположение вполне логично.)

Агатка головой покачала:

– Секретарша Елисея. Ее пару часов назад по тревоге подняли, а она сразу мне.

– Почему тебе? – не поняла я.

– Потому что я, в некотором смысле, его наследница. Его делами теперь нам заниматься придется.

– Эй, – включился Димка. – Очень извиняюсь, дамы, но любопытство жевать спокойно не дает. Как звать царевича?

– Елисей и звать, – вздохнула Агатка. – Нилов Елисей Андреевич. Слыхал о таком?

– Нет.

– Ну и хорошо, горевать не будешь. Хотя парня в любом случае жалко.

– А Феньке с какой стати горевать? – нахмурился он.

– С такой, что вчера за одним столом сидели, – ответила я.

– Где?

– Господи… тебе-то не все равно? У родителей…

– Мамуля опять женихами допекает? – скривился Димка. – Глядишь, через пару лет и я сойду за милую душу. А чего? По всем статьям товар вы уже залежавшийся… – с трудом сдерживая смех, добавил он.

– Что делает на твоей кухне этот тип? – буркнула сестрица.

– Пирожные жрет. Дима, пей чай молча. К чужой кончине приличные люди проявляют уважение.

– Я не приличный, а он – конкурент. А с конкурентами, знаешь, что делают?

– Глубокое заблуждение: ты бы понравился ему куда больше, чем мы. Но бедная мама об этом не знала.

– Куда катится мир… – хмыкнул Димка.

А я повернулась к Агатке:

– Кончина имеет отношение к его профессиональной деятельности? Я не просто так спрашиваю, вдруг злодей на этом не успокоится, а ты, то есть мы, теперь наследники?

– Менты считают, это ограбление. Ударили сзади тяжелым тупым предметом. Нилова возле машины нашли, она в ряду последней стояла, поэтому труп и заметили не сразу. Документы оставили, айфон и бумажник забрали.

– Вряд ли в бумажнике много наличности, а картой не воспользуешься. Елисей не похож на парня, который будет в бумажнике хранить записочку с PIN-кодом.

– А что у него за тачка? – вновь вклинился Димка.

– «Мерседес», понятное дело.

– И его не угнали? Чудные грабители.

– Может, боялись, что охранник на выходе их запомнит? Уходить через торговый центр безопаснее.

– Зато «мерс» денег стоит. Такой налички в бумажнике адвоката уж точно не нашлось бы.

– Кто знает, – пожала Агатка плечами. – Надеюсь, менты разберутся. Он с кем-то встречался, вдруг этот некто вернул ему долг, к примеру?

– А с делами, которые он вел, это точно не связано? – не унималась я.

Сестра вновь пожала плечами:

– Мы ж виделись недавно, я не вчерашний вечер имею в виду… ничего такого о своих делах он не говорил. Если честно, адвокат он средненький… был. И дела вел соответственные. С какой стати адвоката убивать? – фыркнула она.

– Мне своего иногда придушить очень даже хочется, – сказал Димка. – Дерет, гад, такие деньги. И за что?

– А ты меня в адвокаты возьми, – со своей лучшей улыбкой предложила Агата.

– У меня денег не хватит, – съязвил Димка. – Вот что, барышни. Елисей ваш уже ни в чем не нуждается, а выходные бог дает, чтоб у человека была радость в жизни. Поэтому предлагаю: забыть дела до понедельника, а сегодня напиться. Помянем адвоката… можем в кино сходить…

– До чего ты надоедливый тип, – покачала я головой.

– Допустим, я сейчас уйду. А чем займетесь вы? Выпьете пять литров чая и будете гадать, кто Елисея убил? Много пользы. Короче, Фенька, одевайся и едем навстречу весне и новой жизни.

– Вообще-то он прав, – вздохнула сестрица. И я отправилась переодеваться.

Через полчаса мы покинули мою квартиру. Я была намерена как следует развлечься, если уж Агатке пришла к тому охота, и намерение мы выполнили. Полдня проторчали в боулинге, запивая пивом наши скромные победы, до отвала наелись морепродуктами в симпатичном ресторанчике и даже посмотрели кино. С этим, правда, вышла незадача: фильм понравился только Агатке, мы с Димкой, комментируя происходящее на экране, весело хихикали, а Агатка шипела и грозилась вывести нас из зала. Наконец фильм закончился, а вскоре пришла пора расставаться. Агата Константиновна слегка удивила, предложив мне заночевать у нее. Такое, скажем прямо, случалось не часто. Хоть временами сестрицу и посещают невеселые мысли об одинокой старости, наедине с самой собой ей не скучно. По крайней мере, жалоб на этот счет я никогда не слышала, зато на отсутствие времени – сколько угодно. В общем, сестрица умела занять себя, и то, что она весь день, по ее терминологии, дурака валяла, весьма удивительно, а приглашение в конце вечера удивило вдвойне. Сама я к сестрице хаживала нечасто: Агатка зануда и общения с ней мне на работе хватало. Но я тут же согласилась по двум причинам: во?первых, было любопытно узнать, с чего такая милость, во?вторых, так проще избавиться от Димки. Его занудство в последнее время доставало больше сестрициного.

– Не поверишь, – поднимаясь по лестнице к своей квартире, заговорила она. – Этот охламон в самом деле мне нравится.

– Ну, так в чем проблема? Порадуй маму.

– Мама Диме не обрадуется, о чем тебе прекрасно известно. К тому же влюблен он в тебя. И я нахожу его хорошим парнем.

– У тебя в детстве было сотрясение мозга, так что не удивительно.

– У тебя тоже было. И не в детстве. Мозги на место до сих пор не встали. – Агатка замерла, сурово на меня взирая.

Я тоже вынуждена была остановиться и недовольно спросила:

– Начнешь вправлять их прямо сейчас? Я бы предпочла более комфортную обстановку, за чашкой чая…

– Что толку? Твои мозги – загадка природы. По мне, так у тебя их вовсе нет, – сестрица сердито махнула рукой и зашагала дальше. – Димка в тебя влюблен, это видно невооруженным глазом, и что ты собираешься с этим делать, балда?

– А у меня есть выбор? – разозлилась я. – Не реже двух раз в неделю я напоминаю ему о наших родственных узах, но ему по фигу… Отделаться от него возможным тоже не представляется. Хотя, если честно, не хочется разбивать нашу веселую компанию, не так много радостей в моей жизни.

– Парадокс в том, что вы идеально подходите друг другу, – отпирая дверь, вздохнула Агата. – Димка охламон, ты – редкая раздолбайка…

– Нет такого слова…

– Не перечь сестре. И смотритесь так, что хоть сейчас на обложку журнала.

– И к чему все эти речи? – первой входя в прихожую, задала я вопрос.

– Просто стенания по поводу несправедливости судьбы. Ты его не любишь, да?

– У тебя есть сомнения?

– Нет, к сожалению. Влюбись ты в него, и, глядишь, на свете стало бы на двух счастливых людей больше.

– А мама с папой? – удивилась я.

– Ради счастья дочери иногда можно и напрячься…

– Мама напрягаться не любит. Роман с собственным пасынком – это даже по моим меркам слишком. Какого лешего ты завела этот разговор? – всерьез разозлилась я. К тому моменту я успела оказаться в кухне и включить чайник.

– Беспокойство у меня, – плюхнувшись на стул, заявила сестрица. – Жизнь вопреки ожиданиям не становится ни проще, ни лучше. Все еще надеешься, что Стас…

– Отвали, – ласково попросила я.

Агатка кивнула, точно соглашаясь, и сменила тему.

– А куда Берсеньев подевался? Димка ему раза три звонил, но он не ответил…

– Понятия не имею, где его носит, – проворчала я и подумала: «Неужто к своей былой любви подался? Нет. Он дал слово, а такие, как Сергей Львович, слово не нарушают».

– Ну, если и ты не знаешь…

– Я что, его секретарь?

– Нет. Ты человек, которым он по-настоящему дорожит. Не Димкой и не мной, как это ни прискорбно, а тобой.

– Мама дорогая, женихи штабелями укладываются, а у меня постельный пост который месяц…