Сказки о русских богатырях - Коллектив авторов - Страница 9

– Ах, – вымолвил Иван-царевич, – если б да собака была, она б зайца поймала!

Глядь – а собака уж тащит зайца. Булат-молодец взял его да и разорвал. Из зайца вылетела утка и высоко поднялась в поднебесье.

– Ах, – вымолвил Иван-царевич, – если б на эту пору да орёл был, он бы утку поймал!

А орёл уж несёт утку. Булат-молодец разорвал утку – из утки выкатилось яйцо и упало в море.

– Ах, – сказал царевич, – если б рак его вытащил!

А рак уж ползёт, яйцо тащит. Взяли они яйцо, приехали к Кощею Бессмертному, ударили его тем яйцом в лоб – он тотчас растянулся и умер.

Брал Иван-царевич Василису Кирбитьевну, и поехали в дорогу. Ехали, ехали, настигла их тёмная ночь. Раскинули шатёр, Василиса Кирбитьевна спать легла. Говорит Булат-молодец:

– Ложись и ты, царевич, а я буду на часах стоять.

В глухую полночь прилетели двенадцать голубиц, ударились крыло в крыло и сделались двенадцать девиц.

– Ну, Булат-молодец да Иван-царевич, убили вы нашего брата Кощея Бессмертного, увезли нашу невестушку Василису Кирбитьевну, не будет и вам добра. Как приедет Иван-царевич домой, велит вывести свою собачку любимую. Она вырвется у псаря и разорвёт царевича на мелкие части. А кто это слышит да ему скажет, тот по колена будет каменный!

Поутру Булат-молодец разбудил царевича и Василису Кирбитьевну, собрались и поехали в путь-дорогу.

Настигла их вторая ночь. Раскинули они шатёр в чистом поле. Опять говорит Булат-молодец:

– Ложись спать, Иван-царевич, а я буду караулить.

В глухую полночь прилетели двенадцать голубиц, ударились крыло в крыло, и стало двенадцать девиц.

– Ну, Булат-молодец да Иван-царевич, убили вы нашего брата Кощея Бессмертного, увезли нашу невестушку Василису Кирбитьевну, не будет и вам добра: как приедет Иван-царевич домой, велит вывести своего любимого коня, на котором сызмала привык кататься. Конь вырвется у конюха и убьёт царевича до смерти. А кто это слышит да ему скажет, тот будет по пояс каменный!

Настало утро, опять поехали.

Настигла их третья ночь. Разбили они шатёр и остановились ночевать в чистом поле.

Говорит Булат-молодец:

– Ложись спать, Иван-царевич, а я караулить буду.

В глухую полночь прилетели двенадцать голубиц, ударились крыло в крыло, и стало двенадцать девиц.

– Ну, Булат-молодец да Иван-царевич, убили вы нашего брата Кощея Бессмертного, увезли нашу невестушку Василису Кирбитьевну, да и вам добра не нажить: как приедет Иван-царевич домой, велит вывести свою любимую корову, от которой сызмала молочком питался, она вырвется у скотника и поднимет царевича на рога. А кто нас видит и слышит да ему скажет, тот весь будет каменный!

Сказали, обернулись голубицами и улетели.

Поутру проснулся Иван-царевич с Василисой Кирбитьевной и отправились в дорогу.

Приехал царевич домой, женился на Василисе Кирбитьевне и спустя день или два говорит ей:

– Хочешь, я покажу тебе мою любимую собачку? Когда я был маленький, всё с ней забавлялся.

Булат-молодец взял свою саблю, наточил остро-остро и стал у крыльца.

Вот ведут собачку. Она вырвалась у псаря, прямо на крыльцо бежит, а Булат-молодец махнул саблею и разрубил её пополам.

Иван-царевич на него разгневался, да за старую службу промолчал – ничего не сказал.

На другой день приказал он вывесть своего любимого коня. Конь перервал аркан, вырвался у конюха и скачет прямо на царевича. Булат-молодец отрубил коню голову.

Иван-царевич ещё пуще разгневался, но Василиса Кирбитьевна сказала:

– Если б не он, – говорит, – ты б меня никогда не достал!

На третий день велел Иван-царевич вывесть свою любимую корову. Она вырвалась у скотника и бежит прямо на царевича. Булат-молодец отрубил и ей голову.

Тут Иван-царевич так озлобился, что никого и слушать не стал. Приказал позвать палача и немедленно казнить Булата-молодца.

– Ах, Иван-царевич! Коли ты хочешь меня палачом казнить, так лучше я сам умру. Позволь только три речи сказать…

Рассказал Булат-молодец про первую ночь, как в чистом поле прилетали двенадцать голубиц и что ему говорили – и тотчас окаменел по колена. Рассказал про другую ночь – и окаменел по пояс. Тут Иван-царевич начал его упрашивать, чтоб до конца не договаривал. Отвечает Булат-молодец:

– Теперь всё равно – наполовину окаменел, так не стоит жить!

Рассказал про третью ночь и оборотился весь в камень.

Иван-царевич поставил его в особой палате и каждый день стал ходить туда с Василисой Кирбитьевной да горько плакаться.

Много прошло годов. Раз как-то плачет Иван-царевич над каменным Булатом-молодцом и слышит – из камня голос раздаётся:

– Что ты плачешь? Мне и так тяжело!

– Как мне не плакать? Ведь я тебя загубил.

И тут пала горючая слеза Ивана-царевича на каменного Булата-молодца. Ожил он. Иван-царевич с Василисой Кирбитьевной обрадовались и на радостях задали пир на весь мир. На том пиру и я был, мёд и вино пил, по усам текло, в рот не попало, на душе пьяно и сытно стало.