Техасская звезда - Барбьери Элейн - Страница 32

Пруденс снова кивнула. Кэл направился к двери. Не в силах произнести ни слова, она молча проводила его взглядом.

Выйдя во двор, Кэл двинулся к сараю. Вокруг царил ночной покой, но на душе Кэла было тревожно. Он бежал от Пруденс, словно трусливый заяц, и, только оказавшись на улице, наконец перевел дыхание.

Позади был длинный трудный день. Ставить клейма было непростым делом. К тому же присутствие Пруденс на пастбище отняло у него много душевных сил. А сейчас на кухне Кэл едва не поддался ее чарам. Еще мгновение, и он заключил бы вдову в объятия.

И это было бы непростительной ошибкой, о которой они оба потом сильно пожалели бы.

Глава 8

Поджав губы, Маделейн взглянула на свою госпожу, лежавшую на супружеском ложе в полутемной спальне, окна которой были занавешены тяжелыми шторами. Бак уехал со своими ковбоями на пастбища на рассвете, когда Селеста еще сладко спала. С тех пор прошло уже несколько часов, а Селеста все еще не могла встать. Она с трудом открыла глаза, чувствуя себя разбитой и усталой после вчерашнего бурного свидания с Дереком, которого Маделейн считала ублюдком и идиотом.

Вчера, когда Селеста вернулась из хижины, где она тайно встречалась со своим любовником, Маделейн заметила блеск в ее глазах, и это насторожило опытную служанку. Дерек был подонком. Маделейн понимала, что обстоятельства заставили Селесту поддерживать с ним отношения. Он был нужен ее госпоже, потому что помогал осуществить ее замысел. Однако теперь Маделейн чувствовала исходившую от этого человека опасность.

Она знала, что Селеста способна увлекаться, еще с тех пор когда ее госпожа работала в увеселительном заведении мисс Руби. Селесте нравились грубые развратные мужчины, и она с каждым днем все больше привязывалась к Дереку, сама того не подозревая. Поэтому Маделейн боялась за нее. Она не могла позволить, чтобы их общему будущему, о котором они мечтали и к которому всеми силами стремились, что-либо угрожало.

Увидев Маделейн, Селеста встала с постели, не смущаясь своей наготы. Подойдя к умывальнику, она налила воды из кувшина в тазик и ополоснула лицо. Аккуратно промокнув его белоснежным полотенцем из тонкой льняной ткани, Селеста обернулась к служанке.

Маделейн видела, что Селеста сердится на нее, и тем не менее она заговорила о том, что ее давно тревожило:

– Ты слишком привязалась к этому грубому, невежественному воришке, который думает только о том, как бы переспать с тобой. Ты ведешь себя как настоящая дура. Неужели ты хочешь скатиться до его уровня, вместо того чтобы просто пользоваться его услугами, водя за нос этого идиота?

– Значит, я, по-твоему, дура? – вскипела Селеста. – А ты не забыла, что только благодаря мне мы выбрались из трущоб Нового Орлеана, куда попали после смерти моих родителей? Я использовала свою красоту для того, чтобы вернуть то положение в обществе, которое имела моя семья. Нет, меня нельзя назвать дурой. Дураками являются те, кто пляшет под мою дудку, и к их числу принадлежит Дерек, каким бы подлым и хитрым он ни был.

– Он действительно подлый и хитрый, ты правильно сказала. Поэтому ему нельзя верить на слово.

– Он еще ни разу не подвел меня. И причина этого проста: я не разочаровываю его в постели. – Селеста звонко рассмеялась. – После каждого свидания моя власть над ним становится еще крепче. Он у меня в руках. Нас многое связывает.

– Послушай меня, Селеста, – с тревогой в голосе промолвила Маделейн. – Мы уже почти у цели, к которой так долго стремились, и сейчас нам нельзя рисковать. Твой счет в банке Нового Орлеана растет с каждым днем, по мере того как «Техасская звезда» все больше разоряется. Я это точно знаю, поскольку сама отсылаю деньги в банк. Наше будущее обеспечено. Но если этот идиот предаст тебя…

– Он этого не сделает.

– А вдруг?

– Даже если Дерек осмелится предать меня, мой дорогой Бак все равно не поверит ни единому его слову.

– Но ему поверит сын Бака!

– Это ничего не изменит. Бак не поверит, что я обманываю его, даже если весь мир ополчится против меня!

– Ты считаешь, что твой муж до такой степени предан тебе? Не забывай, Селеста, что в свое время этот человек направо и налево изменял своей первой жене. Кстати, именно его неверность послужила причиной гибели твоей матушки и заставила нас мстить ему.

– Ты не понимаешь, Маделейн, – промолвила Селеста. – Бак остепенился, теперь он образец верности, и я могу вертеть им как захочу.

Служанка едва сдержалась, чтобы не наговорить своей госпоже колкостей.

– Я чувствую, что ты находишься в опасности, – заявила она, буравя Селесту сердитым взглядом. – Этот дурак Дерек рано или поздно предаст тебя!

– Ты ошибаешься, Маделейн.

– Умоляю тебя, прислушайся к моим словам. Я желаю тебе только добра.

– Ты стареешь, Маделейн, и с годами становишься слишком мнительной. А я с каждым днем все больше хорошею, и моя власть над мужчинами только крепнет.

– Я напомню тебе об этом разговоре, когда придет время.

– Время, о котором ты говоришь, никогда не придет. Дерек сделает все, что я ему скажу. Он слишком слаб, чтобы бороться со мной.

– Предупреждаю тебя…

– Мне надоело твое нытье! Я долго слушала тебя, а теперь ты послушай меня, – воскликнула Селеста, начиная терять терпение. – Мой пасынок вернулся как нельзя кстати. Когда он наконец покажет свое истинное лицо – снова бросит отца на произвол судьбы и сбежит с ранчо «Скалистый Запад», испугавшись возникших трудностей, Бак окончательно разочаруется в нем. И тогда мой муженек внесет в свое завещание по моей просьбе любые изменения. А потом мы избавимся от него и вернемся в Новый Орлеан, чтобы вести ту жизнь, для которой были рождены.

Обнаженная грудь Селесты высоко вздымалась от волнения.

– Готовь свои снадобья, Маделейн, – сказала она. – Скоро у моего мужа должна возобновиться его «странная болезнь», но на этот раз он уже не оправится от нее.

Маделейн молчала, мрачно поглядывая на свою госпожу.

– Убирайся прочь! – не выдержав ее тяжелого взгляда, раздраженно крикнула Селеста. – Ты сегодня надоела мне со своими дурными предчувствиями! Я не желаю, чтобы мне с утра портили настроение!

Маделейн повернулась и направилась к двери. Выходя в коридор, она все еще слышала за спиной недовольный голос Селесты, что-то ворчавшей ей вслед. Маделейн усмехнулась. Она знала, что очень скоро госпожа задумается над ее словами. Если же этого не произойдет и Дерек действительно из друга превратится во врага, Маделейн сама займется им.

Негритянка приосанилась, гордо расправив плечи. Несмотря на недовольство и капризы Селесты, Маделейн знала, что ей никак не обойтись без нее, старой верной служанки. Между ними существовала прочная незримая связь. И Селеста знала, что преданная Маделейн сделает все, чтобы спасти ее, если она попадет в трудное положение.

На этот раз Пруденс поехала в город одна, и это было для нее непривычно. Правя повозкой, катившейся по залитой ярким солнцем безлюдной прерии, она посматривала на то место, где обычно сидел Джереми. Сегодня оно пустовало. Ее маленький сын встал на рассвете, оделся и сел завтракать вместе с ковбоями. За столом он принялся уговаривать мужчин взять его с собой на работу. Услышав мольбы мальчика, Пруденс заявила непреклонным тоном, что не отпустит его.

Она никак не ожидала, что Кэл придет Джереми на выручку.

– Парню надо учиться обращаться со скотом, – заявил он, – если он хочет стать хорошим фермером. Ведь придет день, когда это ранчо перейдет к нему по наследству.

Пруденс не знала, что заставило ее передумать и отпустить сына на пастбище – эти слова Кэла или поддержка ковбоев, согласившихся со своим бригадиром. Как бы то ни было, но теперь, вспоминая то, что случилось утром, Пруденс испытывала противоречивые чувства. Джереми было всего лишь пять лет. Ему нужно было ходить в школу, а не постигать секреты скотоводства.