Инь-ян - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 38

– Что он говорит насчет Пиголя?

– Как ты угадал, учитель? Он только что спросил про него! Говорит – пора уходить к Пиголю. Что он будет нас посещать – если ты позволишь. Будет тренироваться. И что Пиголь скорее всего в ярости от того, что Серг пропал. Пропала…

– Это не то слово – в ярости! – усмехнулся Гекель. – Пока вы беседовали, он снова приходил ко мне. Обещал взять штурмом «мой поганый курятник», сжечь вместе со всем содержимым – если я не выдам ему Серг.

– Не понимаю, чего он так цепляется за эту девчонку? Может, мы чего-то не знаем? – удивленно поднял брови Ханар. – Что такого может ему дать эта девица, чтобы он был готов на штурм твоего дома?

– Мне кажется, у него дела не очень хороши. Пиголь рассчитывает, что Серг каким-то образом их поправит. Он считает ее… его – колдуном, который способен сильно ему помочь.

– Тогда кое-что понятно. И ты отпустишь Серг?

– А я и не собирался ее задерживать! Я сделал все, что хотел, добился отличного результата… если не считать осечки с прочисткой мозгов. Но тут уже некуда деться… вторую попытку он не перенесет. А может, предыдущее изменение не позволило перестроиться мозгу Сараны. То есть наложение двух трансформаций в итоге дало такой слабый результат. Гадать можно много, но толку в этом не больше, чем вот в этой скорлупке, – Гекель указал на яичную скорлупу, лежащую перед ним на тарелке. – Гони его прочь! Пусть катится к своему геренару нищих! Скажи, что она может приходить, когда хочет, и заниматься с тобой или со мной. Денег я с нее не возьму. Иди. Я хочу немного подумать…

– Учитель… тут такой вопрос… куда деть три трупа?

– Как обычно – спусти в канализацию. Что еще-то? Устроить пышные похороны? Заказать молебен в Храме Создателя? Зачем задаешь глупые вопросы?

– Ребята переживают… может, стоит их как-то успокоить? Волнуются…

– Собери всех, объясни, что эти мальчики умерли случайно. Придумай чего-нибудь. И вот еще что – возьми денег и отведи их в «дом цветов». Скажи, что учитель пожелал сделать мужчинами. Ну и сам позабавься. Только проследи, чтобы не болтали… головы снесу! Жаль парней, конечно, но что поделаешь? Великая Цель требует жертв.

– Ну что же, Серг, прощай! – Ханар слегка улыбнулся и весело сощурился. – Обниматься не будем? Ладно, ладно – не хмурься! Приходи, как надумаешь, – я всегда буду рад тебя видеть. Ты все-таки наш… наша сестра! Мы все свои! Мы помогаем друг другу! Будут какие-то проблемы… только скажи. Сделаю все, что смогу.

«Если разрешит учитель, да? Послушное орудие… несчастный ублюдок. Интересно, как поступает Гекель, если кто-то из этих «орудий» взбунтуется? Как он держит их в узде? Он должен был придумать какой-то механизм сдерживания, это точно».

– Да, конечно, скоро увидимся… брат, – Сергей сбежал по скрипнувшим ступенькам крыльца и, не оборачиваясь, пошел вперед, туда, где слышал шум грохочущих повозок и крики возниц. Оборачиваться не хотелось, хотя он знал, что Ханар ждет этого.

Не хотелось видеть ласкового жеста «ручкой». И вообще не хотелось видеть этот дом. А хотелось свободы, пьянящего ветра полудня, ощущения мощенной камнем мостовой под ногами, шума деревьев и солнечных лучей, обжигающих бледную кожу, почти потерявшую свою смуглость за время заточения в доме Гекеля.

Душа пела: «Жив, свободен – опять выжил! Везучий, гад!»

Поймать извозчика было делом минуты. «Водила», украшенный громадной широкополой шляпой, укрывающей его от палящего солнца, всю дорогу недовольно, подозрительно и сладострастно косился на пассажирку, одетую, как мужчины в городском порту – кожаные штаны с разрезами по бокам, стянутые шнурками, полотняная рубаха, свободно свисающая по бокам, и кожаный жилет. В таких жилетах всегда имелись потайные карманы, а в карманах кастеты или ножи.

Штаны туго обтянули бедра красотки, и волей-неволей взгляд возчика спускался на соблазнительные округлости – возчик тоже мужчина, пусть даже на его шее сидят болтливая жена и пятеро детей, один глупее другого! Он тоже может мечтать, например, о такой вот красотке – как она наклоняется вперед и, распространяя запах трав и благовоний, говорит ему на ухо, облизнув полные губы розовым язычком: «Я тебя хочу! Я всю жизнь искала такого мужчину! Давай, заедем в гостиницу, я оседлаю тебя с такой страстью, которой ты никогда в жизни не испытал!»

– Ты чего глаза выпучил, старый идиот? Задницу бабскую никогда не видал? – резкий, но мелодичный грудной голос пассажирки вырвал возчика из сладких грез. Он встрепенулся и, уже не глядя на прелести девицы, занялся привычным делом – рассматриванием лоснящегося лошадиного зада, мелькающего перед ним много, слишком много… безнадежно много лет…

Дом Пиголя вырос перед Сергеем, как мрачная крепость, находящаяся в состоянии осады. На стенах, окружающих двор, дом и сад, расхаживали охранники в полном боевом вооружении, на что Сергей сделал гениальный вывод – Пиголь уже не просто в крутом пике, а где-то возле земли, из последних сил пытаясь выйти из смертельного снижения. Только неясно было – до Сергеева прибытия в этот мир начались проблемы или после.

Быстро прикинув, решил: скорее всего – до. Иначе Пиголь не уцепился бы за возможность укрощения демона с такой патологической надеждой. Ну как можно серьезно надеяться на неведомое существо, непонятно как оказавшееся в этом мире, да еще непонятно какими мифическими способностями обладающего? Он же не дурак, Пиголь? Или дурак?

На Серг, стоящую на противоположной стороне улице, никто не обратил внимания. Сергей с полчаса наблюдал за тем, как охранники несли службу, и пришел к выводу, что при желании он мог бы снять и того, и другого раньше, чем они бы сказали «Ой!». Идиоты стояли повернувшись спиной к улице и что-то увлеченно разглядывали во дворе поместья, обменивались впечатлениями, похохатывая и показывая пальцем.

Из обрывочных фраз, которые не сумел унести ветер, Сергей понял, что те обсуждают стати какой-то из девиц, заглядывая к ней в вырез. Слышались замечания о «классных дынях» и о том, как эти охранники хотели бы употребить эти самые «дыньки» вместе с их хозяйкой.

Через пятнадцать минут Сергею надоело созерцать откляченные зады парней, он оглянулся, подхватил с земли два гладких, окатанных морем кругляша гальки, которую тут подсыпали вдоль мостовой и, размахнувшись, ловко, с силой метнул снаряды прямо туда, где, по его прикидкам, должны были находиться «ядра» двух малоумных представителей мужского персонала дома Пиголя.

Сергей всегда хорошо играл в снежки, но сегодня он превзошел себя – пущенные сильной рукой «совершенного человека» камешки с силой врезались в пах охранникам, свалив их на пол так же верно, как если бы Сергей врезал туда же ногой в солдатских «берцах». Снизу «мишени» были хорошо видны, а пятиметровая стена не так уж и высока, чтобы снизу не попасть в две неподвижные цели.

Парни еще вопили, катаясь по стене и держась за пах, когда Сергей уже стучал в ворота, распространяя по округе грохот, подобный раскатам грома. Пиголь не пожалел денег на кованые ворота, так что если хорошенько врезать в них куском кирпича, эффект получался просто замечательный – не хуже, чем если бить в пожарный колокол.

Смотровое окошко в воротах тут же открылось, выглянул ошалелый привратник и, увидев Серг, вытаращил глаза и удивленно завопил:

– Ты?! Откуда? Заходи! Хозяин сказал пропустить тебя в любое время суток!

«Кормушка» закрылась, загромыхала калитка возле ворот и распахнулась наружу, выпустив привратника и парня-охранника, настороженно посмотревшего по сторонам:

– Заходи, скорее! У нас проблемы! Война!

Сергей шагнул за порог, калитка снова громыхнула, задвинулся здоровенный стальной засов. Он обвел взглядом двор, в котором застыли оторопевшие охранники, выбежавшие из казармы с оружием в руках, и, больше не глядя по сторонам, зашагал к дому.

Пахло какой-то острой, пряной едой, готовящейся на кухне, цветами из сада, нужником для охранников, нашедшим место возле стены казармы, и еще чем-то неуловимым, присущим каждому дому.