Наш райский сад - Бьянчин Хелен - Страница 25

«Боже мой, – подумала Алеша, – еще несколько сантиметров…»

Его темные глаза были открыты, он смотрел прямо на Алешу. У нее подкосились ноги, она готова была зарыдать от облегчения, броситься к нему на грудь, поцеловать, сказать наконец все те слова, которые так долго не решалась произнести вслух.

– Элени, – голос Лукаса звучал тихо, но твердо, – ты не могла бы оставить нас на минуту? Постой снаружи и никого не впускай, слышишь, никого, пока моя жена не выйдет из палаты.

Они остались одни, и Алеша наконец расплакалась. Она не вытирала слез, и они текли по щекам и капали на грудь.

– Иди ко мне, – прошептал он так нежно, что она заплакала еще сильнее.

Алеша подошла к кровати.

– Ближе, – прошептал Лукас с улыбкой.

Он поднял руку и вытер слезы с ее щек, а они все текли и текли…

– Не плачь, любовь моя. – Его голос звучал глуше, чем обычно, и акцент стал более заметным.

– Я люблю тебя, – сказала она.

И ничего в мире не было важнее этих слов.

Слова были сказаны, и напряжение, мучившее ее с момента, когда позвонила Элени, начало потихоньку отпускать. Его ранение стало катализатором, который помог Алеше осмыслить свои чувства. Как только она на секунду представила себе жизнь без Лукаса, ее сознание погрузилось в непроглядную темноту.

Сердце пронзила боль, она и не представляла, что бывает такая непереносимая боль…

В этот момент Алеша поняла, если Лукас умрет – она не сможет жить без него.

Его губы искривились, он наклонил ее голову и притянул к себе.

– Ты думала, я не знаю этого? – Его губы сомкнулись с ее губами, и по телу Алеши прошла дрожь от сладости поцелуя.

– Боже, – прошептал он, – мне хочется тебя целиком.

– Не здесь. – Алеша едва смогла ответить, прежде чем его язык проник в ее рот в поисках чувствительных уголков.

В памяти всплыли все чудесные мгновения, все волшебные эмоции, соединившие их в эти последние дни.

На несколько мгновений ее сердце перестало биться, и она потеряла ощущение времени и пространства. Потом Алеша пришла в себя и ощутила, как в первый раз, его горячие губы, жар поцелуя и руки, обнимающие ее.

Поцелуй показался ей слишком коротким. Лукас ласково провел пальцами по щеке Алеши, погладил ложбинку на нижней губе и отпустил ее.

– В тебе вся моя жизнь, – сказал он нежно, – ты для меня все, помни это.

Ее губы задрожали, она не могла сдержать переполнявшие ее чувства, и слезы, недавно высохшие, вновь навернулись на глаза.

– Не плачь, – попросил Лукас, и она покачала головой.

– Я не плачу.

– Нет?

В его голосе послышались нотки иронии, и она вытерла ладонями свои мокрые щеки.

– Когда позвонила Элени, я подумала – а вдруг ты умрешь и так и не узнаешь, что ты для меня дороже всего, дороже самой жизни? – Алеша говорила сбивчиво и никак не могла справиться с нервной дрожью. Она смотрела ему прямо в глаза, как будто заставляя его понять и поверить. – Нет, не перебивай, я должна это сказать! – Она протянула руку, как будто уговаривая его помолчать, дать ей высказаться.

– Без тебя… – Никакие слова не могли выразить то, что Алеша хотела сказать, что чувствовала, но она продолжила: – Моя жизнь с Сетом отучила меня верить в людей. Корпорация «Карсули» стала моей семьей, моей жизнью. – Ее улыбка была жалкой. – Я думала только о работе. Однажды отец спросил, дождется ли он когда-нибудь наследника своему делу. Я предложила найти донора спермы и пройти процедуру экстракорпорального оплодотворения. Его это шокировало, я видела… – Она, не мигая, смотрела Лукасу прямо в глаза. – Когда я узнала об условиях завещания моего отца, первым моим побуждением было отказаться и бежать. Но я – Карсули, я жила для компании и не хотела сдаваться, даже если для этого потребовалось выйти за тебя замуж. – Она на секунду остановилась – перехватило дыхание. – Я пыталась убедить себя, что могу диктовать условия, держать ситуацию под контролем. Но из этого ничего не получилось. – Алеша прикусила нижнюю губу. – Я все учла в своем уравнении, кроме тебя. Ты стал той константой, которая изменила все равенство. Я даже понять не могла, как сильно можно хотеть кого-то. – Ее взгляд затуманился. – Я думала: ну хорошо, я могу спать с тобой, заниматься сексом и… не влюбляться.

Лукас накрыл ее руку своей ладонью.

– Ты был такой терпеливый, ты все понимал, – продолжала Алеша. Ее голос смягчился, и пальцы сжали его руку, отвечая на пожатие. – Я думала – между нами есть просто сексуальное влечение. Ты превратил его в нечто большее, настолько сильное и глубокое, что я боялась даже назвать это чувство вслух…

– Ты и представить себе не можешь, как я ненавидел твоего бывшего мужа, – сказал Лукас обманчиво спокойно. – Я был готов убить его за то, что он с тобой сделал.

Его глаза потемнели от гнева. Она подняла их руки, все еще сплетенные вместе, и потерлась губами о костяшки его пальцев.

– Мне тоже этого хотелось когда-то, – призналась Алеша, хотя откровенность нелегко ей давалась. – Но я выбросила эту мысль из головы. В конце концов, именно мой несчастный опыт привел меня к тебе, и я нашла свое счастье.

Он обнял ее за шею, наклонил к себе и приник губами к ее губам. От поцелуя кровь закипела в ее жилах…

Когда Лукас отпустил ее, слов уже не осталось. Она могла только смотреть на него, чтобы он прочел любовь в ее глазах.

– Любовь моя, – хрипло прошептал Лукас и в первый раз не пытался спрятать свои чувства. – Ты словно проникла в меня, завладела моим сердцем и моей душой. Ни одна женщина не была и не будет мне так дорога, как ты. Ты нужна мне как воздух, которым я дышу. Только ты…

У Алеши задрожали губы, она опять хотела заплакать – на этот раз от счастья.

– Это ты сделал меня целым человеком, без тебя я была половинкой… – У нее прервался голос, и она прикрыла глаза, чтобы справиться с набежавшими слезами. Две слезинки выкатились из-под ресниц и сбежали по щекам. Она больше не стыдилась своих слез. – Если бы я потеряла тебя, то не пережила бы… Сегодня я поняла, как близко было несчастье.

Лукас слушал и пальцами гладил ее лицо, каждую черточку, каждую слезинку. И слова им были уже не нужны…

В дверь постучали, и в палату вошла медицинская сестра со строгим лицом. Она сказала что-то на греческом языке. Алеша не могла разобрать слов, но смысл был понятен – сестра не одобряла легкомысленное поведение больного.

Лукас ответил, но его слова не возымели должного действия. Сестра поправила капельницу, бегло проверила показания приборов, бросила на Алешу неодобрительный взгляд и вышла из палаты.

– Тебе нужно отдыхать, – тихо сказала Алеша, глядя на его осунувшееся, усталое лицо. Действие наркоза еще не кончилось, и боль могла вернуться. – Ты спи, а я пойду, найду себе чашечку кофе и вернусь через час.

– Приходи быстрее. – Лукас посмотрел на нее, улыбнулся и закрыл глаза.

– Отдыхай, – улыбнулась Алеша и вышла из палаты.

Элени ждала в коридоре, и они решили выпить кофе вместе.

– Я предупредила шофера. Как только вы позвоните, он заберет вас из больницы и отвезет в дом Лукаса в Кифисии. – Элени вручила Алеше карточку и добавила: – Здесь мой номер, на случай если вам понадобится помощь.

– Спасибо. – Алеша искренне поблагодарила Элени и попрощалась.

Теперь она должна поговорить с врачами, узнать все о состоянии Лукаса, его лечении. Выяснить, как долго он пробудет в больнице, предупредить офис в Сиднее, почему их отпуск неожиданно продлевается на пару недель.

Когда Алеша вернулась в палату, Лукас спал. Она тихонько уселась на стул лицом к его кровати. Теперь ей никто не мешал рассматривать любимое лицо: крупные черты, четкую линию скул, морщинки…

Глядя на его губы прекрасной формы, немного полные, Алеша вспомнила, какое счастье они умеют дарить, как нежно целовать… Твердая линия подбородка говорила о жестком, непреклонном характере и умении добиваться цели.

Цельность, благородство, честность – вот что она любила в Лукасе.