Путешествие в страну мужчин - Климова Юлия - Страница 40

– Дам ему тридцать тысяч, и хватит, – решил жадный Павел. Особой помощи от Степана все равно нет, так что все справедливо.

Повертев головой и выкатив грудь вперед, он матросской походкой направился дальше. Эх, не хватает победной музыки и грома аплодисментов – ну, кто еще на Валдае может похвастаться таким уловом?! Никто!

Ориентировался Павел не слишком хорошо, что отчасти портило настроение – не было возможности расслабиться и в полной мере насладиться мыслями о добыче. Нет, Катьку Шурыгину пока отдавать нельзя, с папочки наверняка удастся стрясти еще столько же. А почему бы и нет? А уж потом пусть девчонка катится на все четыре стороны!

«И надо бы Тяпе купить пожрать, – подумал Павел, – а то совсем раскиснет».

– Отлично, – бросил он и, увидев черную крышу домика и бок баньки, неожиданно для себя взял левее. – Деньги любят счет, – буркнул он, оправдываясь.

Кто знает этих богатеев? Шурыгин мог обмануть и урезать выкуп или бессовестно подсунул фальшивку – авось пронесет! Нет, никому доверять нельзя!

Павел хмыкнул и вновь углубился в лес. Ему до дрожи хотелось растянуть удовольствие, которое доставляла тяжесть в руке. Тянуло к тесно стоящим деревьям, к высокой траве, в которой вязли ноги, к толстым стеблям малосимпатичного растения, все чаще и чаще попадающегося на пути, болиголов, что ли? Сейчас он выберет местечко поуютнее, усядется, поставит сумку, расстегнет молнию и по локоть погрузит руки в свое прекрасное будущее… И не придется видеть кислую физиономию Тяпы, который ничего не понимает в жизни!

Поближе к кустам, поближе, чтобы никто не мешал. Даже мухи чтобы не беспокоили!

Наконец Павел выбрал место и немного успокоился. Облизал губы, точно перед богато накрытым столом, небрежно швырнул сумку, мол, двести тысяч баксов – дело обычное, и твердо шагнул на пятачок земли, который отчего-то был покрыт желтым мхом, а не лютиками.

– А-а-а! – разорвал тишину яркий, но короткий крик.

Егор повернул голову, прищурился и попытался определить расстояние. Недалеко. Автоматически скользнув взглядом по баньке (дверь по-прежнему закрыта, засов сдвинут так же, как раньше), он быстро понял, что Тощий не возвращался, и свернул вправо, туда, откуда донесся крик и где, по рассказам лодочника Филимона, находились две медвежьи ямы, охраняемые им и возведенные в ранг исторической ценности.

– А-а-а! – на этот раз в крике слышались удивление и испуг. – А! А! А! – Неизвестный страдалец кричал с паузами, будто ему делали одну прививку за другой.

Егор выругался и прибавил шаг. Кому там плохо?

Увиденное могло вызвать лишь тяжелый вздох разочарования и брезгливость: охота безнадежно испорчена, и этот… фрукт слишком жалок.

Тощий – а это, без сомнения, был именно он – лежал в глубокой яме на спине, задрав ноги. Под ним виднелась кучка сухих колких веток, впрочем, на его одежде тоже было достаточно мелкого мусора и земли. Рядом валялась пузатая спортивная сумка, и Егор знал, какие тайны она хранит.

– Тебе повезло, – тихо произнес он и спросил громко: – Как тебя зовут?

– П-п-павел… кажется… или Степан…

– Фамилия?

– Не помню… – Парень заерзал, запищал, глупо захлопал глазами. – Больно в боку-у… А вы кто такой?

– Доберман, – огрызнулся Егор, представляясь некогда полученным от Оли прозвищем.

– Н-не-е знаю такого…

– Твое счастье.

– Но… я ничего не помню… – плаксиво сказал Тощий и жалобно сморщился. Покосившись на сумку, он протянул руку и дотронулся пальцем до плотной ткани. – Что я здесь делаю? А это мое?

– Уже нет, – с ледяной улыбкой ответил Егор.

– А где я живу? Вы отведете меня домой?

На лице горе-похитителя читались растерянность и беспомощность. Он и двигаться-то, похоже, особо не собирался – лежал спокойно, задрав ноги, и даже не пытался встать. Шею не свернул, особых травм не наблюдалось, скорее задумчив, чем напуган. И, кажется, действительно не понимает, где находится и как сюда попал. Головой вниз, что ли, спилотировал и угробил свой куриный мозг?

Егор вновь разочарованно шумно вздохнул и достал мобильник. Пусть Шурыгин разбирается, связывается с представителями местных правоохранительных органов и вызволяет этого недоумка из ямы, а также выясняет, действительно ли у «несчастного» отшибло память.

Глава 18

– Папа скоро будет, не волнуйся. – Оля достала из шкафчика стопку вещей и положила их на кровать. – Какое счастье, что ты с нами и все наконец-то закончилось!

– Ага, – согласилась Катя, откидывая крышку чемодана. Главного похитителя поймали, и вроде у него теперь серьезные проблемы с головой, а второй, тот, который ее отпустил, исчез бесследно, и, наверное, к лучшему. Его жаль, чудак какой-то. Любимого папочку она еще не видела, до турбазы он не доехал, так как пришлось срочно решать вопросы с местной милицией, но он звонил и то дрожащим голосом говорил, как ее любит, то рассказывал, сколько охранников теперь будет сопровождать ее от дома до института и обратно. Кошмар! Кажется, она попадет под еще больший контроль. Хотя эти новости волновали ее мало, душа болела о другом…

– Нашла куда сбегать, – фыркнула Полина, закидывая ногу на ногу, – романтика – это, конечно, хорошо, но нормальный санузел тоже, знаешь ли, необходим! – Она внимательно посмотрела на Катюшку и закусила нижнюю губу. Младшая сестра явно витает в облаках, тиха и будто находится в робком ожидании… Переживает о случившемся? Понятно. – Мы твоего Сергея немножко искупали, надеюсь, ты не против?

– Что? – спросила Катя.

– Ничего, – беззаботно махнула рукой Полина, поняв, что ее вообще не услышали.

– Где обувь? – Оля огляделась и нахмурилась, боясь что-нибудь пропустить. – Зубная щетка, косметика… Это твое полотенце? Я поговорю с папой, мы с Никитой хотим, чтобы ты пожила у нас. В институт можно не ходить недельку, потом нагонишь, да и занятий у вас в конце весны практически нет…

«С ума сойти, – с улыбкой подумала Катюшка, – Оля разрешает мне прогуливать. Мир точно перевернулся!»

Забота и участие сестер были до слез приятны, она даже и не думала, что так соскучилась, но взгляд не отрывался от двери, а уши, наверное, уже выросли в два раза, надеясь уловить тяжелые, уверенные шаги Егора.

Какая же она дурочка! Как она могла раньше не понимать своих чувств?! Фыркала, вредничала, капризничала, так ведут себя маленькие девочки… А разве в малявок влюбляются? Интересно, почему он тогда ее стал целовать, уложил на кровать и… Что-то доказывал, высмеивал или есть иная причина? Но нет, он никогда не обижал! Катюшка мотнула головой. Никогда! И почти нянчился с ней. Дразнил, конечно, но не обидно.

Надеяться или не надеяться?

Она автоматически сунула в чемодан вещи стопкой.

– Подожди, – остановила Оля, – так мы его не закроем. Давай я сама упакую.

– Ладно.

Надеяться или не надеяться?

И это не потому, что Егор помог выбраться из заточения – искал и нашел… В том-то и дело, что причина иная – давняя, острая, горячая! Катюшка подошла к окну, дотронулась пальцами до стекла и нарисовала невидимое сердце. Всегда, когда к ним приезжал Егор, она старалась оказаться поближе – ей было удивительно неспокойно, если она не перекидывалась с ним хотя бы парой слов. А вечер в «Пино Гроз»!

– А что мне за это будет? – спрашивал он.

– А чего ты хочешь? – нарочно кокетливо интересовалась она.

– Поедем ко мне после ресторана?

Егор шутил! Привычно шутил! Но память о том танце обжигала.

Катя нарисовала рядом еще одно невидимое сердце.

«Пино Гроз»… В тот момент она испугалась, потому что почувствовала силу Добермана, его власть над ней. И первый раз тело откликнулось, поддалось, и желание вспыхнуло огнем.

Он шутил… но сейчас она бы согласилась.

И неважно, чем бы закончилась история ее… любви.

– Ну как, копуши, собрались? – раздался усталый и одновременно веселый голос Егора.